Инна Зинченко - Игра Джокера
В голове у Джокера один вопрос сменял другой, но он не спешил задавать их своей загадочной спутнице. 'Ещё не время, — подумал он, — но я всё равно обо всём её расспрошу. Тем более, что, судя по всему, я ей нужен не меньше, чем она мне'.
— Всё верно, Феликс, — не оборачиваясь, произнесла женщина, — ты мне нужен. Ты мне просто необходим. Когда-нибудь ты всё поймёшь. Поверь, истина может оказаться невероятнее самых смелых предположений, — ему показалось, что она улыбается.
Распахнув перед ним очередную дверь, незнакомка замерла на пороге. Пирату не терпелось посмотреть, что же там такое и он аккуратно отодвинул её в сторону…
Он смотрел на этот новый мир с высоты полёта орла. Этот мир был очень похож на Землю. Такое же синее небо и такая же зелёная трава. Там внизу он увидел острые пики скал и одна из них удивительным образом напоминала очертаниями фигуру хищной птицы. 'Видимо, — подумал он, — это и есть та самая 'скала орла'. Интересно, в каком из миров она находится?'
— Земля, — услышав его мысли ответила его гостья, — но не та Земля, которую ты знаешь. Это другое время. Не знаю даже прошлое это или будущее, могу только догадываться.
Неожиданно откуда-то появился густой туман. Было в нём что-то противоестественное и жуткое. Женщина резко захлопнула дверь, но туман просачивался сквозь стены, заливая всё пространство коридора топлёным молоком. Откуда-то повеяло холодом. Очертание незнакомки стало таять. Перед тем, как окончательно исчезнуть, она успела сказать:
— Это эпы. Они прорвались. Забери их силу, выпей их — это то, что тебе нужно. Сделай это, Феликс, если хочешь освободиться.
Она исчезла. Джокер остался один в густом холодном тумане. Эпы его нисколько не пугали, но понять, что же сказала ему напоследок посетительница его снов, он не мог. Что значит это 'выпей их'? Как можно выпить то, чего, по сути, нет?
Из пустоты стали появляться мерзкие образы неизвестных белёсых тварей, которые тянули к нему когтистые скользкие лапы. Жуткие видения, способные свести с ума любого человека, волной накатили на Джокера. Такого он никогда не видел даже в кошмарах.
Прямо на его глазах вселенная стала с невероятной скоростью сжиматься. Всё, что он когда-то любил, уже невозможно было разглядеть без микроскопа. И только он остался прежним в белоснежной, слепящей пустоте, сжимая в руке маленький, сверкающий шарик — свой умирающий мир. Он испытал беспокойство, но тут же подавил его, напоминая себе, что все эти видения созданы эпами и ничего подобного нет и быть не может.
Пират хмыкнул и насмешливо заметил:
— Никакой у вас фантазии, ребята. Этого я мог бы испугаться в раннем детстве, но не сейчас.
Эпы кружились вокруг него, выискивая слабые точки в его, раскрытой настежь, душе. Они были голодны. Невидимыми пальцами они перебирали его воспоминания, пытаясь отыскать то, что могло бы помочь им нарушить холодное спокойствие человека. Джокер даже не пытался хоть как-то отгородиться от них, он старался понять, как же можно 'выпить' всю эту гадость, вихрем кружащуюся вокруг него.
— Чёрт, меня ведь может стошнить от такого коктейля, — произнёс он с лёгким оттенком отвращения и тут же из одного эпа выстрелил длинный мутный отросток и стеганул пирата по лицу.
А дальше он действовал по наитию, как будто ему кто-то подсказывал, что надо делать. Наконец-то до Джокера дошло, что на данный момент он на равных с этими существами — такой же нематериальный, как и они и такой же неуязвимый. Он решил проверить кое-что. 'Похоже, — подумал пират, — в таком состоянии я могу принять любую форму. Всё равно сейчас у меня нет вообще никакой формы'. Он сосредоточился на своих ощущениях и представил, как во все стороны от него тянутся многочисленные щупальца. Удивительно, но их чувствовал, вот только управлять своими новыми конечностями у него пока плохо получалось. Случайно он схватил одного из эпов и поразился необычным ощущениям, которые внезапно вспыхнули в нём. Яркие, почти болезненные чувства пронзили, словно ядовитые иглы. И, хотя его тело всё ещё оставалось неподвижным и бесчувственным, но даже оно не смогло не отреагировать на такой раздражитель. Резко дернувшись, оно выгнулось дугой и безвольно опало. Белая, стерильная простыня сползла с него и с тихим шуршанием упала на пол. Джокер не сразу понял, что происходит, но когда он заметил, что пойманный им эп становится бледнее, теряет форму, истончается, до него постепенно стала доходить, в чём тут дело. Когда призрачная сущность, слегка вздрогнув, бесследно исчезла, пират довольно усмехнулся. К нему начала возвращаться память, не вся и не сразу, скорее всего это были короткие пульсирующие вспышки, но ведь до этого момента, он не мог и не хотел ничего вспомнить.
— Кажется, — произнёс он обескуражено, — я его, всё-таки, выпил. Однако маловато будет. Совершенно не калорийная тварь попалась. Так я никогда не смогу прийти в себя. А надо как-то выбираться из этой ловушки. Помощи мне ждать неоткуда.
И Джок принялся охотиться за остальными 'призраками'. Его охватил азарт охотника. И каждая новая жертва наполняла его силой и невероятно яркими чувствами. Если бы эпы могли думать, их бы уже и след простыл, но они умели лишь чувствовать и все эти чужие эмоции Джокер впитывал в себя, словно губка. Они пьянили его. Временами он сам себе казался почти богом. Лишь когда их осталось всего трое, они поняли, что надо срочно спасаться, даже не поняли, а почувствовали смертельную опасность…
Нергал с недоумение смотрел на висящее в воздухе тело своего пленника. Уж кому-кому, а ему не надо было объяснять, почему простыня вдруг оказалась на полу. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладонь и в бессильной злости швырнул на пол блестящие спирали. Феликс спал, просто спал и не более того. Ещё немного и он полностью освободится из паутины. Никогда раньше Нергалу не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Откуда-то этот маленький, слабенький человечек взял столько силы, что смог почти полностью разрушить совершенное творение Нергала — паутину.
Он нагнулся и поднял спирали. Сдаваться Нергал не привык. Когда-то на Земле его считала Богом. Богом смерти, хозяином подземного мира, а теперь здесь, на его родной планете какой-то нелепый биоробот вдруг решился поспорить с ним. Он даже не знал, чего в нём сейчас больше, злости на Феликса или восхищения его нечеловеческим упрямством.
— Хорош, да? — Этот назойливый мальчишка Абсо вновь появился непонятно откуда. У Нергала даже возникло подозрение, что мальчик следит за ним. Вот только зачем ему это надо?
— Ничего, — тихим, нежным голосом ответил ему бывший бог смерти, — всё это поправимо. И даже не пытайся меня останавливать. Сейчас этот упрямец получит по полной программе, — на губах гиганта появилась улыбка, которую Абсо про себя назвал 'гадской'.
