Леонид Кудрявцев - Лабиринт снов
По мере того как он вдыхал дым палочки флю, движения его становились более плавными. Мне показалось даже, что на щеках у него выступило что-то похожее на легкий румянец.
Выдохнув в очередной раз зеленый дым, зомби спросил:
– Значит, ты решил не сдаваться?
Я промолчал.
– Правильно делаешь. Потому что уже поздно. Змора могла еще передумать, пока ты не ушел из-под ее наблюдения, попутно уничтожив один из снов лабиринта. Когда это случилось, она сообразила, что тебя недооценила, и слегка испугалась. А змора никогда не прощает того, кого она испугалась хоть на секунду.
Он выпустил новый клуб дыма и продолжил:
– Так что теперь ты даже не можешь сдаться. Она тебя просто уничтожит, на всякий случай.
– Ну что ж, моя игра еще не проиграна.
Я слегка разозлился. Какой-то ходячий труп лежит на моей кровати и меня же учит жизни.
– Какая игра? – крикнул зомби. – Кретин! О какой игре может идти речь? Не было никакой игры, не было! Были слова, а игры не было. Понял?
– Понял, – сказал я. – Ты только успокойся, не надо нервничать. Ну, проиграю я... Тебе-то какое дело?
– Дело... – хмыкнул он и положил палочку флю в девственно чистую пепельницу. – Дело... Есть у меня дело. Я ведь тоже здесь не по своей воле. Змора меня из мира-цепи выкрала – точно так же, как и стащила все эти сны. У меня тоже, может, своя гордость есть. Мне-то что? Ну, прикончите вы змору, я себе другого хозяина найду. Это просто. Вот только никогда тебе ее не победить. Послушай совета, плюнь на все и беги отсюда, потому что тебе ее не обыграть. Уходи. Спрячься в снах. Потом она о тебе забудет, и ты выберешься в свой мир. Но только уходи сейчас, пока она еще не отрезала этот сон от других. Если она заподозрит, что ты собрался сделать, то отрежет как пить дать. Уходи.
– Значит, – я взял со стола оставленную несколько часов назад пачку сигарет, вынул одну штуку и тоже закурил, – значит, ты советуешь мне уйти. А если я твоему совету не последую?
– Тогда ты умрешь.
– Ну да, глядя на тебя, начинаешь понимать, что это действительно не очень хороший вариант.
– Вариант? – горько усмехнулся он и вдруг, вскочив с кровати, прошел мимо меня к двери. Уже взявшись за ручку, он обернулся и презрительно сказал: – Я тебя предупредил. Время у тебя, чтобы убраться, – до рассвета. Потом будет поздно. Все, шутки кончились. Подумай, хорошо подумай.
– А чего думать-то? – буркнул я ему в спину. – Завтра я этот выход найду, расшибусь, но найду.
Зомби открыл дверь, шагнул прочь из номера, но на пороге все же обернулся и, смерив меня с головы до ног тяжелым взглядом, медленно, чеканя каждое слово, сказал:
– Когда попадешь в мир-цепь, передай там от меня другим зомби привет.
Дверь он закрыл со страшным грохотом.
Вот так. Стало быть, не у одного меня есть нервы. Оказывается, они есть еще и у зомби. Очень забавно.
Я медленно, неторопливо докурил сигарету, потом встал, прошел к окну и отдернул штору.
Снаружи все еще был дождь. Время от времени по мостовой с ревом проносились большие черные машины; неторопливо, съежившись под своими серыми плащами, брели по тротуару шпионы. Откуда-то с окраин, постепенно нарастая, доносились звуки перестрелки.
Интересно, а как это – чувствовать себя мертвым, быть зомби?
Я повернулся к окну спиной и потушил окурок.
Где-то под кроватью едва слышно потрескивал плохо настроенный микрофон. Я представил, какой фурор в стане шпионов вызвала эта моя беседа с зомби, и усмехнулся. Еще бы, судя по всему, этот разговор записывало не менее двух десятков замаскированных микрофонов и снимало по крайней мере, если глаза меня не обманывали, штук пять портативных кинокамер.
А все-таки зачем он приходил?
И вообще, судя по всему, он легко проходил через стенки снов, неплохо ориентировался в этом лабиринте – и все это без помощи птицы-лоцмана. Колдовство зморы? Может быть, оно сродни тому, которое позволило тому волку уйти в проекцию? Вот только ничего больше узнать сейчас не удастся. А разобраться в этом надо. Но только потом. Если выберусь.
Я подошел к кровати, внимательно ее осмотрел и огорченно вздохнул.
Мои предположения подтвердились.
Бедный хозяин гостиницы.
Теперь ему придется еще и менять постельное белье.
Конечно, оставшиеся от зомби червячки были не совсем настоящими, то есть не такими, что появляются на полуразложившемся мясе, но все же спать на усеянной ими кровати я заставить себя не мог.
Ничего не оставалось, как отправиться к хозяину гостиницы и попросить заменить постельное белье.
Что я и сделал.
Уже спускаясь в лифте, я подумал, что неплохо было бы еще попросить хозяина отрегулировать микрофон под моей кроватью. Сплю я чутко, а день мне завтра предстоял очень трудный.
9
Утром, проснувшись, я обнаружил возле кровати, на стуле, свою вычищенную и даже отглаженную одежду.
Неплохо.
Голова довольно ощутимо болела, во рту как будто справили малую нужду кошки. Ничего себе пивка попил!
Надо было встать, одеться, в конце концов, пойти опохмелиться...
Вот только я не мог себя заставить это сделать, не мог даже слезть с кровати, даже спустить ноги. Мне казалось, я буду лежать на ней вечно, пожизненно.
Великий Гипнос, а чего это я вчера?..
А еще этот дурной разговор с зомби. Тоже нашел, с кем вести душевные разговоры.
Словно солдат перед атакой, я собрал всю силу воли, рванулся и все-таки встал. Меня качнуло.
Ничего, это бывает.
Не иначе, вчера в это пиво чего-то подмешали те же шпионы. Не бывает с пива такого похмелья.
Под моей кроватью противно попискивал один из подслушивающих микрофончиков. Мне захотелось достать его и расколотить. Но для этого нужно было сначала залезть под кровать.
Нет, пусть уж лучше пищит.
Я оделся.
Казалось, моя голова стала хрустальной. Чуть сильнее наклонишь – и она разлетится на осколки.
Ну вот, а теперь надо выпить пива.
Дверь номера запирать я не стал. Во-первых, вполне могло быть, что я сегодня все же найду выход и поэтому сюда уже не вернусь, а во-вторых, тех, кто хотел осмотреть номер во время моего отсутствия, примитивный дверной замок задержать не сможет.
Лифт ехал вниз, казалось, как никогда медленно.
Но вот я все же оказался в холле. Проходя мимо хозяина гостиницы, я поблагодарил его за оказанную мне вчера помощь.
– Какая помощь! – воскликнул он и умильно прижал руки к груди. – Вы единственный постоялец за черт знает сколько времени. Если в следующий раз надумаете заглянуть в наш сон – милости просим.
Конечно, приличия требовали, чтобы я остановился и с ним немного поболтал, но голова болела просто невыносимо. Кроме того, мерзкий вкус во рту усилился.
