Ричард Байерс - Отречение
Сущность прокралась в самую большую и изысканно обставленную восьмиугольную комнату, воздух в которой был заметно прохладнее, чем в коридорах. У каждого простенка с открытыми прямоугольными дверьми стояли статуи Ллос, пол был инкрустирован золотыми знаками, которые, переплетаясь, создавали очень сложную фигуру из магических символов. Такой же узор украшал высокий потолок, дополняя и усиливая волшебство.
Разбираться в этом волшебстве не было надобности, поэтому нижний дух поплыл вдоль стены, не касаясь границы символического рисунка.
Магическая энергия пульсировала из центра к краю как нечто ожившее и ставшее более реальным. Вот ее импульс зацепил живую тьму и, несмотря на ее легкий вес и малую плотность, потащил к середине комнаты. Ошеломленный неожиданной болью, дух преисподней понял, что простого уклонения от символической пентаграммы недостаточно. Очевидно, при входе необходимо было произнести какое-то заклинание.
Внезапно притягивание прекратилось, и боль уменьшилась. Оправившись от такого потрясения, тьма, потеряв направление, заметалась и вдруг обнаружила какое-то существо над собой. Оно было почти такой же аморфной субстанцией, но представляло собой некую тяжелую массу с острыми углами.
В одно мгновение атакующий пронзил тьму, заставив ее непроизвольно извиваться. Создание Громфа испытало смертельный холод. Такого болезненного ощущения незваный гость до сего момента не знал. Он вообще ничего не должен был чувствовать! Но хранитель пентаграммы был не просто холодным. Он был безупречным воплощением самой идеи холода, которой была дана жизнь в образе ледяного кристалла так же, как самому нижнему духу — в виде облака тьмы.
Отдельные части защитника храма начали соединяться и затвердевать, после чего, вероятно, они разлетятся во все стороны. Не желая знать, чем все это закончится, незваный гость решил ударить первым.
Дух тьмы, накрыв врага краем своей субстанции, обнаружил тонкие, как волос, трещинки, убедившись, что тот действительно имел сходство с массой льда.
Материализовав конечности в форме молотков, слуга Громфа сильно ударил по слабым местам. По всем граням побежали тонкие трещины, постепенно расширяясь.
Дух-холод протянул к противнику ледяные когти и на псионическом уровне что-то пробормотал о капитуляции. Порождение тьмы, не обращая на это внимания, продолжало атаковать. Через некоторое время ледяная глыба взорвалась снежным облаком и исчезла.
Довольный собой, победитель замер, прислушиваясь, не привлекла ли битва чьего-нибудь внимания. Вокруг было тихо. Само сражение являлось действием на другом уровне существования.
Добравшись до комнаты Квентл без дальнейших приключений, нижний дух обнаружил у входа еще одну жрицу, вооруженную булавой. Почувствовав опасность, она бы пустила в ход свое оружие, усиленное магическими заговорами. Чтобы предотвратить возможную помеху, демон окутал жрицу тьмой и сдавил ей горло. Женщина немного подергала ногами, хватая воздух, потом потеряла сознание. Злодей тихо опустил ее на пол и проскользнул под дверь.
Число великолепнейших изображений Паучьей Королевы было так велико, что помещение само по себе казалось храмом Ллос. Однако обстановка комнаты была скудной, хотя немногочисленные предметы мебели отличались изысканностью. Казалось, наставница Арак-Тинилита, имея хороший вкус, желала казаться приверженной аскетизму.
Дух тьмы, используя неосязаемую волну, изучил личную защиту Квентл. К его удивлению, она оказалась совсем несложной: вместо скрытых ловушек из магических узоров он обнаружил лишь простой набор невидимых, вращающихся хрустальных колокольчиков, подвешенных в разных местах таким образом, что непосвященный обязательно зацепил бы какой-нибудь из них. Очевидно, верховная жрица верила, что после первого же сигнала сможет самостоятельно устранить угрозу.
Может быть, и смогла бы. Но предупреждать о своем появлении нижний дух не собирался. Его скольжение между висящими колокольчиками, не касаясь их, было просто веселым развлечением.
Квентл, выпрямив спину и скрестив ноги, сидела с закрытыми глазами на коврике. Это время суток лучше всего подходило для медитации. Вокруг пары железных сундуков, стоявших у задней стены с потайной дверью, пульсировала какая-то энергия. Верховная жрица позаботилась о том, чтобы защитить свои драгоценности. Лучше бы она проявила такую же осторожность в собственной жизни.
Облако тьмы проплыло вперед, и пять змей, составлявших заколдованную плеть, поднялись шипя над поверхностью небольшого круглого столика. Действовать надо было быстро.
Жертва оказалась уже так близко, что остановить это исчадие ада никому бы не удалось. Дух свернулся в жесткий жгут и так шлепнул по столу, что змеиная плеть отлетела в дальний угол. И в то же мгновение нападавший вытянулся лентой и метнулся в сторону Квентл.
Ее удлиненные глаза раскрылись, но увидели только темноту. Она открыла рот, собираясь что-то крикнуть, и демон тут же протолкнул в него один из своих усиков.
ГЛАВА 7
Через мгновение мир ярко и жарко вспыхнул. Что-то обожгло Фарона, но когда огонь исчез, то осталась лишь пара волдырей. Сочетание защитных заклинаний в одежде и в пивафви, присущее всем дроу сопротивление любой враждебной магии и серебряного кольца, которое он носил, как знак принадлежности Магике, спасли мага от смертельных ожогов.
Рилд выхватил Дровокол. С плоской крыши вниз через улицу просвистела стрела, и опытный фехтовальщик отбил ее прямо в воздухе. Нечто огромное закрутилось над головой и исчезло из виду раньше, чем Рилд успел его как следует рассмотреть.
— С тобой все в порядке? — спросил Рилд.
— Обжегся немного, — отозвался Фарон.
— Вот они, твои бродяги, глупые и неловкие. Мы должны или подняться за ними наверх, или стащить их вниз, на улицу.
— Ни то ни другое. Следуй за мной.
— Отступить? — возмутился Мастер Оружия, сильным ударом прихлопнув еще одну стрелу. — Я думал, мы хотели схватить кого-нибудь из них.
— Просто иди за мной.
Фарон двинулся дальше по улице, посматривая вверх из осторожности. Рилд хмурился, но следовал за ним.
Боковым зрением Мастер Магики уловил какое-то движение. Он повернулся. Присев на краю крыши, метатель заклинания выполнял руками мистические знаки.
Торопливо жестикулируя, Фарон в ответ выпалил собственную магическую формулу. Он успел закончить первым. Пять лазурных вспышек легко соскользнули с его пальцев и ударили в грудь зачинщика. С такого расстояния Фарон не мог рассмотреть, насколько тяжело ранил коллегу, но противник замахал руками от боли, а его заклинание было разрушено.
