Петр Верещагин - Игра Арканмирра
– Да, гарантирую, – уверенно сказал Фион. – Более того, он снова сможет держать меч в руках. Не знаю уж, что у него там произошло с Властителями, но Боги явно покровительствуют ему.
– Быть может, меч тому причиной? – Колин взял оружие Йохана и с интересом осмотрел. – Никогда не видел такого.
– Адаманит, – заметил волшебник, лежавший в подвешенном неподалеку гамаке: бой совершенно истощил его силы, и теперь Шон нуждался в отдыхе. – Добывается только на темной стороне Арканмирра, а оружие из него куют гномы и дроу.[10] Как к парню попал такой меч, трудно сказать. Но это само по себе может быть куда более интересной историей, чем то, что будут рассказывать о нашей баталии несколько лет спустя.
– Я себе представляю! – усмехнулся Колин. – «Баллада о Дьяволе, злобном и жутком, о том, как боролись два воина с ним. Баллада об орках, вонючих ублюдках, что в битве рассеялись сами, как дым».
Дружный хохот собеседников разбудил молодого варвара…
6. Оскверненный Лес
Мы с опасностью старые товарищи.
(Кевин из Кингсенда)Гэйтвуд, порт сидхе на побережье Кровавого Моря, был известен в среде мореходов своими странными порядками. К примеру, после захода солнца в городе закрывались все увеселительные заведения – и ни угрозы, ни подкуп не могли заставить их хозяев нарушить недвусмысленных приказаний Леди Гвендолин, правительницы юго-восточной части Фейра (и Гэйтвуда по совместительству). Поздним вечером угрюмые и трезвые моряки от нечего делать наблюдали за морским пейзажем – и вряд ли чью-либо голову посещала мысль о том, что этим и руководствовалась Гвендолин, издавая свой странный указ: таким оригинальным образом она старалась научить представителей низших рас ценить красоту…
На фоне серебристой лунной дорожки внезапно возник черный силуэт трехмачтовой шхуны, идущей с запада. При полном штиле судно шло так, словно дул хороший, устойчивый бриз.
На борту – Мастер Ветров, резонно заключили наблюдатели. Следовательно, корабль принадлежит вестерлингам.
– Нет! – раздался возглас на одном из готландских драккаров. – Только не это! Кровавый Бэйн!
Разнесшееся по бухте имя известного во всех морях пирата моментально подняло переполох. Моряки лихорадочно нашаривали в темноте свое оружие; сидхе выстроились на пристани, натянув луки и готовые послать тучу стрел в рейдеров, попытайся те пойти в атаку.
Черная шхуна остановилась. Вспыхнул волшебный свет, выхватив из темноты две легко узнаваемые фигуры – жреца Мананнана в его традиционной зелено-синей мантии и тощего мага в серой накидке, Мастера Ветров.
– Вам незачем принимать такие меры предосторожности, – отчетливо сказал жрец. – Морские Охотники не причиняют вреда дружественным державам.
– Морские Охотники?! – дружно воскликнули все.
– «Разрушительница Судеб» отныне принадлежит флоту Эйниранде, – заявил появившийся в световом пятне черноволосый вестерлинг. – Мы уничтожили Бэйна и его команду, потеряв свой собственный корабль. Можете проверить, коли есть охота.
«И проверю, можешь не сомневаться, – холодно улыбнулась Гвендолин, не отрывая взгляда от волшебного кристалла. – Штаб-квартира Морских Охотников находится, кажется, в Денислине?»
Она призвала могущество, подаренное Иллюзионистом при ее назначении на пост Правительницы Юго-Востока, и скоро установила прочную связь с Хрустальными Островами, центральной частью Эйниранде. Чуть более тщательная фокусировка – и кристалл оказался настроен на Морскую Гильдию Денислина.
– Слушаю, – раздался уставший голос мага.
Хрустальные Острова, находящиеся в полутора тысяче миль к северо-западу от Гэйтвуда, также были погружены в ночную тьму. Молодых магов заставляют в качестве практики сидеть за кристаллами сутки напролет и реагировать на все запросы – и ложно-тренировочные, и истинные. Зная об отношении испытуемых к подобным проверкам (сама когда-то была такой!), Гвендолин заговорила на диалекте сидхе, хотя могла общаться и на совершенно чистом Общем:
– Мне нужны сведения об одном из кораблей Охотников.
– Кто вы… госпожа? – с заметным напряжением произнес собеседник на том же языке. – Информация… не для всех.
– Леди Гвендолин Гэйтвудская, Повелительница Юго-Восточного Фаэра. Меня интересует некая «Разрушительница Судеб».
Последовало недолгое молчание, затем маг сказал:
– Это один из… новых кораблей Морских Охотников. Кажется, они отбили его у… рейдеров. Местонахождение…
– Благодарю, – прервала сидхе, – я получила нужную информацию. Выражаю надежду, что ваше обучение окончится успешно.
Она уменьшила приток энергии и снова перенесла фокус кристалла в Гэйтвуд, к пристани. Четко разъяснив ситуацию начальнику порта, она окончательно сняла возникшее в гавани при появлении черного корабля напряжение…
После той баталии и схватки с дьяволом «Разрушительница», потерявшая более трети команды, сменила курс и зашла в Новый Хейвен, городок на южном побережье Зеленого Моря; тот самый, который вестерлинги построили на развалинах Тиамута, древней столицы г'нолла. Пополнив экипаж, мы устраивали набеги на Зурингаар еще месяца полтора, пока в конце концов у Р'джака не появились определенные подозрения на наш счет.
Когда целая флотилия орков и близзетов гналась за «Разрушительницей Судеб» по Морю Проклятий, Шон и Фион устроили какой-то особо хитрый трюк с ветром и туманом, в результате чего практически все суда противника оказались выброшены на рифы Затерянного Архипелага. На некоторое время Черный Лорд и Вызывающая оставили шхуну в покое, однако распоследнему дураку уже было ясно – план Колина себя исчерпал. Прежде чем плыть в Эйниранде, капитан спросил меня, куда я бы хотел высадиться. Подумав, я сказал, что никогда не был в стране сидхе, и черная шхуна специально проделала крюк в Кровавое Море, чтобы подкинуть меня в нужный район.
Утром я покидал судно Морских Охотников. Меня провожали с такими почестями, какие вряд ли оказывались даже Героям. Сказать, что мне это не доставило ни капли удовольствия, означало бы беззастенчиво солгать – чего за мной не водилось ни раньше, ни теперь.
Гэйтвуд был прекрасен: иных слов для его описания я не мог найти. Я не менестрель и не сказитель, мне недоступны тончайшие оттенки Общего языка (других я просто не знал). Да и как можно передать словами те ощущения, какие возникают при виде серебристых, опаловых, зеленых и голубоватых башен, органично слитых с деревьями и странными вечноцветущими кустами? Как выразить неуклюжими словами тоску и боль, рождающиеся где-то в душе при первых же аккордах переливчатых мелодий? Где, во имя Имира, можно еще увидеть такое? Целый день я бродил по городу, вбирая в себя его очарование. От восторга я позабыл даже об обеде…
