Михаил Исхизов - Надо Помочь Бабушке
- Одну золотую монету, - предложил Дороша.
- Где это видано, чтобы пошлина за четверых - и одна монета!? - повысил голос тощий.
- За одну золотую монету четыре козы можно купить! А они молоко дают, и пух! - стоял на своем лепрекон.
- Не нужны нам козы, - отказался тощий стражник, сразу и от самих полезных животных, и от молока, и от пуха. - Мы же для вас и стараемся. Туристы - это наши лучшие гости. Встречаем с распростертыми объятиями. Ладно, только для вас... - он глянул на Иравия, постарался уловить мнение капрала. - Поскольку сразу видно, что вы настоящие любители исторических мест, делаем скидку: пользуйтесь нашей добротой, давайте шесть золотых монет и проваливайте.
Во всяком деле есть свои специалисты. Путешественники сразу почувствовали, что спор о том, какую платить пошлину, вполне можно доверить Дороше и не вмешивались. У стражников эту же роль выполнял тощий Зиндар. Иравий сказал свое слово и теперь, вроде бы, даже, не прислушивался к спору. Просто лениво разглядывал путешественников.
Дороша и Зиндар то кричали, то переходили с крика на шепот, потом снова начинали кричать. Топали ногами, ударяли ладонью о ладонь. Соглашались в чем-то, затем опять начинали спорить. Кончилось тем, что Дороша ухватил тощего за руку и отвел в сторону. Там они недолго пошептались и вернулись оба вполне довольные.
- Выдай им... - Дороша неожиданно замолчал, он забыл, как сейчас следует называть Эмилия. Лепрекон скорчил гримасу, как будто у него неожиданно заболели зубы, но вспомнить не смог... - Э-э-э...протянул он. - Э-э-э... Дракон... Выдай им две золотые монеты и четыре серебряные.
Зиндар кивком подтвердил, что этой суммой пошлина вполне может ограничиться. А Иравий по-прежнему не вмешивался. Сидел на скамейке, разглядывая путников, и, очевидно, думал о чем-то своем, капральском.
Эмилий отсчитал Зиндару две золотые монеты и четыре серебряные. Агофен и Максим взвалили на плечи сумки с остатками провизии, и отряд отправился в путь. Они и двадцати шагов не прошли, когда капрал окликнул.
- Эмилий Бах! - позвал он дракона. - А тебе придется задержаться!
Путники продолжали идти, утверждая этим, что никакого Эмилия Баха среди них нет.
- Ты что, отказываешься подчиниться!? - удивился Иравий. - Сказано тебе: задержись, значит, остановись и иди ко мне.
Эмилий не выдержал и остановился.
- Зачем? - спросил он, поворачиваясь к капралу. - И вообще, я не Эмилий Бах, я Петр Ильич Чайковский, - сообщил он. И зачем-то добавил, совершенно неподходящее для этого случая: - Для друзей просто Петя.
- Никакой ты не Петя. Ты Эмилий Бах, - Иравий встал со скамейки, на которой так удобно было сидеть и неторопливо подошел к дракону. - Всезнающий Мухугук кое-что шепнул мне... - стражник повернулся к Мухугуку, наклонил голову, вытянул руки и показал идолу оба больших пальца, затем снова обратился к дракону. - Шепнул, что ты самый настоящий Бах. И должен я тебя сейчас задержать. На тебя казенная бумага пришла.
- Так мы пошлину заплатили, значит, по закону, имеем право идти дальше, - возразил дотошный Дороша.
- Пошлина за Петю Чайковского уплачена, а он Эмилий Бах. За Эмилия Баха пошлина не уплачена, значит, по закону, могу его задержать, - резонно объяснил Иравий.
Агофен посмотрел на Максима. Взгляд его говорил: "Я их сейчас уделаю!" "Нельзя! Сдержись!" - ответил ему взглядом Максим: "Нам надо уйти отсюда тихо..."
- Сколько? - не вдаваясь в споры, и рассуждения спросил Дороша.
- Вы что, меня на нарушение толкаете? - удивился капрал.
- Мы нарушить правила не можем. Потому как нельзя, - поддержал начальника тощий и нахально улыбнулся.
Опять прибежал красный, потный и запыхавшийся Грипс. То, что спать ему больше не хотелось, можно было определить с одного взгляда. Иравий кивком разрешил стражнику остаться.
- Сколько? - повторил Дороша и постучал по сумочке Баха так, что монеты зазвенели.
Звон монет подействовал.
- Что с вами поделаешь, очень уж вы мне понравились, - сообщил Иравий. - А главное, цель у вас хорошая, идете исторические места осматривать. Такое стремление поощрять надо. Опять же - монархисты, королевскую власть уважаете. Так что ли, Грипс?
- Так точно, ран капрал Иравий, следует поощрять! - бодро поддержал начальство Грипс.
- Видите, и Грипс так считает. Стало быть, сделаем вам снисхождение, и отпустим с миром, - решил Иравий. - Без всяких дополнительных сборов. Разве что... - он на мгновение задумался. - Слушай, Бах, а не хочешь ли ты сделать пожертвование в пользу престарелых стражников-ветеранов? Ничего личного. Нам с Грипсом и Зинаром еще служить да служить.
Бах решил, что пожертвование обойдется ему не меньше чем в пять больших монет, и полез в сумку.
- Вижу, что хочешь. Наверно ты все-таки не Бах, и не Эмилий. Как считаешь, Грипс, может он все-таки Петя? Что там в бумаге прописано?
- В бумаге прописано, что он Петр Ильич Чайковский, - доложил Грипс.
- И печать настоящая?
- Круглая печать и подпись герцога.
- Ты Зиндар, как считаешь?
- Петя, ран капрал Иравий. По его драконьей морде сразу видно, что Петя, - отрапортовал Зиндар.
- Раз Петя, то и задерживать тебя никакого смысла нет. Давай, Петя, монеты сюда, а кошель забирай. Хороший кошель, сразу видно иностранный, натуральная кожа. Но нам чужого не надо. И можете двигать. Осматривайте исторические места и повышайте уровень.
Агофен, прищурившись, смотрел на Иравия, как будто прицеливался в него. То ли сказать что-то хотел, то ли сделать что-то. И все три бойцовых петуха на халате джинна уставились на Иравия. Максим дернул Агофена за рукав.
- И не думай! - прошептал он. - Нельзя. Без монет как-нибудь обойдемся... А если ты сейчас что-нибудь учудишь, на нас целую армию вышлют.
- Ладно, не дрейфь, - успокоил его Агофен. - Сейчас я все утрясу.
Он подошел к Иравию, поклонился и сказал:
- За доброе к нам отношение, я должен поблагодарить тебя, о доблестный воин и суровый таможенник, активный покровитель исторических памятников и пропагандист шедевров старинной архитектуры, ран Иравий. Но начну я с доброго совета: оставь этому дракону его презренные монеты, не в них счастье.
Иравий с интересом посмотрел на джинна. У него было свое мнение о счастье, и он не хотел оставлять презренные монеты дракону.
- У меня есть кое-что получше, - попытался рассеять сомнения капрала джинн, - но разговор наш должен быть секретным. Ибо я хочу поведать тебе, сияющему образцу бескорыстности и грозному стражу границ Счастливого Демократического Королевства Хавортия, тайну, которая известна только богатейшим и мудрейшим жителям Блистательной Джиннахурии. Мои спутники и твои подчиненные не должны услышать нас.
