Терри Брукс - Шкатулка хитросплетений
Бурьян перевалил за вершину холма и оказался на краю Сердца. Остановившись, он выпустил свои щупальца зрения и слуха, вкуса и запаха и не обнаружил ничего необычного, ничего опасного. Он осмотрел ряды белых бархатных скамей и подушек для коленопреклонения, блестящий помост и штандарты, кольцо Лазурных друзей. Он смаковал присутствие волшебства, исходившего от земли здесь, в источнике жизни всей страны. Сила этого волшебства была колоссальной, но Бурьян был пока еще не готов в нее вмешаться. Этой ночью она послужит совсем другой цели. Более сильное волшебство может использоваться для создания меньшей по силе магии. Так будет и сегодня.
Бурьян сконцентрировался и отправил формулу вызова, которую приготовил заранее. Огненные линии, которые не жгли и не дымили, ударяли в землю и исчезали. Ответ был получен тотчас же: резкий скрежущий грохот, стон рушащейся каменной стены. Через мгновение грохот затих и наступила звенящая тишина.
Бурьян ждал.
И тут воздух перед ним разодрался, словно сделанный из ткани: сначала треснул, а потом расползся в стороны. В разрыве прогремел гром, гулкий и угрожающий. В ночи образовалась дыра, и из этой дыры раздались стук и бряцание облаченных в доспехи всадников и шипение и вопли животных, на которых они ехали. Звуки страшно усиливались по мере того, как всадники набирали скорость. Яростный ветер пронесся по всему Сердцу, разрывая штандарты и свистя в ближайших деревьях.
Бурьян не двинулся с места.
Со страшным ветром и шумом из дыры в пространстве и времени материализовались те, кого он призвал. Они были построены из пластин и шипов брони, щетинились оружием, ехали на кошмарных чудовищах, лишенных названия. Их было пятеро, массивных темных существ, которые исходили паром даже в этой жаркой ночи, чье дыхание со свистом и хрипом вырывалось из-под забрал их шлемов. Они были худыми и бездушными, как темные привидения, и от их тел распространялось невообразимое зловоние.
Прибыли демоны Абаддона.
Первым ехал тот, кого называли Железным Марком — их избранный вождь, громадный угловатый урод с выгравированными на доспехах змеями и ожерельем из вражеских голов вокруг шеи. Он поманил остальных, и они встали рядом, держа оружие наготове. И все как один стали наступать на Бурьяна.
Бурьян дал им приблизиться. Когда они оказались на расстоянии плевка, он исчез на их глазах во вспышке зеленого света, возник в качестве одного из них, снова исчез и, наконец, появился в виде двух змеиных глаз. Пробравшись под их доспехи, он любовно их облизал, показывая, что они — дружественные создания. Он нарисовал им картины ужасов, которые когда-то творил своему народу, и дал демонам посмаковать его злобность.
Когда они убедились в том, что имеют дело с одним из своих, обладающим не меньшей силой, чем они сами, и что он вызвал их не случайно. Бурьян мягко зашипел, чтобы заставить их внимательно вслушаться в его слова, и сказал:
— А что, если я приготовлю путь, по которому вы свободно войдете в Заземелье? — Он помолчал, слушая их нетерпеливое рычание. Все было слишком легко. — Что, если Заземелье и его жители будут отданы вам навсегда?
Право, слишком легко.
Глава 7. ВИДЕНИЕ
Расставшись с Матерью-Землей, Ивица какое-то время шла по лесу в направлении Вечной Зелени, погрузившись в раздумья. День был ярким и солнечным, напоенным запахом летних цветов и зеленых трав, лес был переполнен шумом и пением птиц. Под пологом громадных деревьев было красиво, тепло и уютно, но Ивица ничего не замечала. Она шла, ни на что не обращая внимания, погрузившись в себя, снова и снова возвращаясь к тому, что Мать-Земля сказала ей о ребенке.
Полученные указания не давали ей покоя. Она должна собрать почвы из этого мира, из мира Бена и волшебных туманов. Она должна смешать их и пустить в них корни, чтобы дитя могло благополучно родиться. Она не знала, сколько времени ей для этого отпущено. Не знала, когда родится ребенок. Не знала, где это произойдет. Не могла поручить кому-то другому собрать для нее эти почвы — она должна сделать это сама. Бен не может идти с нею. Он не может ей помочь. Никто не может.
Нет, почти никто. Эльфы выберут для нее проводника, который поведет ее на двух последних этапах путешествия. Но кого они пришлют?
Она холодела внутри, несмотря на то что день был теплый. В тот единственный раз, когда она побывала в мире Бена, она там чуть не погибла, так что воспоминания, оставшиеся у нее от того визита, были отнюдь не добрыми. А волшебные туманы были даже хуже, потому что таили неизвестность,
— ее пугало то, что могло с ней там произойти. Потомкам эльфов их предательский характер даже более опасен, чем людям. Туманы могут так сбить вас с толку, настолько лишить разума и воли, так изменить вашу сущность, что в конце концов вы будете для себя окончательно потеряны. Туманы выводят на поверхность те страхи, которые вы прячете в самой глубине души, облекают их в плоть и дают им власть уничтожить вас. Жизнь в туманах эфемерна, ее создают мысли и фантазии. Реальностью является то, что вы сами за нее сочтете, и эта трясина может поглотить вас, не оставив даже следа.
Страх Ивицы перед миром эльфов достался ей в наследство от предков, тех, кто когда-то был эльфами, кто пришел из туманов. Конечно, не все ее предки ушли оттуда: некоторые остались, удовлетворяясь своим бессмертием. Иногда она во сне слышала их голоса: они звали ее, уговаривали вернуться к их образу жизни. Прошли уже сотни лет со времени ухода эльфов из туманов, но призывный шепот не замолкал.
Для нее он был одной из реалий жизни, как и для других потомков эльфов. Но вот только ей придется вернуться, несмотря на все предостережения, которые неукоснительно передавались от родителей к детям всех потомков эльфов, — нельзя идти обратно, нельзя возвращаться. Но она это сделает. Она рискнет всей своей жизнью ради ребенка. Ел потребности и потребности ребенка
— этот конфликт грозил разорвать ее на части.
Она продолжала идти вперед, споря сама с собой. Лес начал заметно меняться: деревья поднимались выше, местность выглядела по-другому. Она увидела, что подходит к Вечной Зелени. В ее планы не входило посещение города. Там находился ее отец, а она не хотела с ним видеться. Он был хозяин речных просторов, предводитель потомков эльфов, Владыка Озерного края. Они никогда не были близки и еще сильнее отдалились друг от друга, когда она пренебрегла пожеланиями отца и пошла к Бену Холидею, который только появился в Заземелье. Она знала, что они с Беном предназначены друг для друга, что у них будет общая жизнь, и решила, что, каковы бы ни были последствия, она найдет способ быть с ним. Некстати оказалось и то, что ему удалось стать королем, когда другие, жаждавшие захватить власть над Заземельем (включая и ее отца), надеялись, что у него ничего не получится. Некстати было и то, что она ушла жить к человеку, бросив свой народ. Отношения портила и ее близость с матерью. Владыка Озерного края все еще был влюблен в мать Ивицы, единственную женщину, которую он пожелал и которой не смог овладеть. Он стал отцом Ивицы в ту единственную ночь, когда был близок с этой лесной нимфой, а потом она снова вернулась к своей прежней жизни, так как была слишком своевольной, чтобы жить где-то, кроме своего дикого леса. Владыке Озерного края было почти нестерпимо, что она время от времени является своей дочери и, по обычаю эльфов, танцует для нее, делясь чувствами и мыслями, которые не принадлежат миру слов. У него было много жен и еще больше детей. Он должен был бы быть доволен жизнью. Но он не был доволен. Ивица считала, что без ее матери он никогда не будет по-настоящему счастлив.
