Павел Шумилов - Адам и Ева — 2
Мы понимаем, что ты теперь очень занят. Но, как будет время, обязательно приезжай. А уж баночку твоего любимого варенья из апельсиновых корочек я никому не дам.
Анастасия Семеновна, а для тебя баба Настя.
Снимаю шлем, выключаю комп и долго-долго смотрю в пустой экран. Толян жив. Его спасли драконы. Драконов, надо понимать, поднял по тревоге я. Это произошло неделю назад. То есть, именно тогда, когда замолчал его маяк. Значит, драконы спасли настоящего Толяна, а не копию из прошлого. Какая, к черту, разница. Главное – жив! Но как они узнали, что его нужно спасать? Меня – ладно. За мной наблюдали. А за ним? Зачем им наблюдать за Толяном, если Шейла здесь. Разве только этот оползень не был случайным. Сложно ли в горах – тихонько подтолкнул камешек… Потом – спас.
Шейла говорила, что меня будут покупать с потрохами. Как я должен реагировать на спасение друга детства? Как бы я реагировал, если б Шейла меня не предупредила?
И тут вдруг понимаю, что все намного сложнее и страшнее. Даже страшнее, чем предполагала Шейла. Толяна спасал сам Великий Дракон. Последняя надежда Шейлы. Все, что тут происходит, происходит с его ведома. Вот об этом ей знать никак нельзя. Нельзя отнимать у человека последнюю надежду.
Роюсь в тумбочке в поисках щита. Нигде нет. Вырываю ящики и высыпаю их содержимое на кровать. Шейла взяла! Ночью!
Гадство!!!
Остается один выход. Срочно заказать второй щит у драконов. И никогда не снимать. Через неделю прилетит Шейла и попросит снять щит. Я не сниму, и она снова улетит. Навсегда…
Чего я волнуюсь? Я же ее не люблю. Между нами только дружба. Я! Ее! Не! Люблю! Только дружба! Я люблю Линду.
Кого пытаюсь обмануть? Идиот! Думай!
Как за такое короткое время я сумел стать фокусом всех тайн? Словно на цирковой арене в лучах прожекторов. Клоун, забывший текст репризы. Беру лист бумаги, карандаш, рисую множество квадратиков, соединенных стрелочками. Это граф ситуации. На половине стрелочек знаки вопроса. Много пользы от такого графа! Да не умею я мыслить графами. Это тоже искусство. Сажусь за компьютер, сочиняю послание Катрин. В графе «срочность» ставлю высший приоритет и отправляю.
Буквально через минуту раздается стук в окно. Катрин уже здесь. Выхожу на крыльцо.
– Кир, это рок. Теперь ты видишь, что бы мы ни делали… Только хуже.
– Вы привезли щит?
– Да, но первый тоже где-то здесь. До него девять метров, – дракона указывает лапой на окно спальни Шейлы.
– Э-э?
– Это многофункциональное устройство. Маяк, рация, пеленгатор, компьютер-справочник. Щит – только одна из функций. Кир, я хочу закончить вчерашний разговор. Шейлинку нужно вернуть в мир людей. Сложившаяся ситуация ненормальна. Это наша вина, и мы предлагаем такие варианты:
Первый – мы выращиваем для Шейлы новый мозг, или полностью новое тело, переписываем всю ее память…
– А старый мозг?
– Кир, таким способом я стала драконом. Переписывается память, мозг уничтожается.
– Смысл?
– Мы исправим старые ошибки. Новый мозг будет сконструирован по типу мозга драконов. Он будет быстрей человеческого, мощней человеческого. Шейлинка ничего не потеряет, только приобретет.
– Что приобретет?
– Сможет без напряжения читать мысли драконов. Сможет жить в мегаполисах. Здесь масса технических проблем, но я клянусь, что за год мы все их решим. Слово дракона.
– Сомневаюсь, что Шейла на это пойдет. Какие еще варианты?
– Мы можем дать ей тело дракона.
– Она останется телепаткой?
– На ее выбор. Да, Кир, разумеется, к тебе это тоже относится.
– Еще есть варианты?
– Все, что предложит Шейлинка. Тут очень много зависит от тебя. Постарайся убедить ее, что мы не враги. Кир, мы хотим одного: чтоб девочка была счастлива.
– Вам придется самим сообщить все Шейле. Я выпал из доверия. Шейла считает, что вы купили меня с потрохами.
– Но почему?
– Вы спасли Толяна. Каким-то образом приплели к этой истории меня.
– Кир, это целиком инициатива Шаллах. Она ни к чему тебя не обязывает. После того, как вы с Шейлой упали в пропасть, Шаллах решила взять шефство над вашим потоком. Вы ведь такие неуклюжие – это не мои, это ее слова. Но круглые сутки следить за восемьюдесятью курсантами – это свыше сил дракона. Вытащить Толика из-под оползня она не успела, поэтому подняла всех знакомых драконов. А что касается тебя, это была сплошная импровизация. Нужно же было как-то объяснить Командору наш интерес к судьбе паренька. Шаллах сослалась на тебя. Тем более, что в вашем деканате считают, что ты выполняешь наше задание.
– Кто такой Командор?
– Великий Дракон. Ты же на его спектакль ходил.
– Что знает Командор о нас с Шейлой?
– Ничего.
– Почему?
– Кир, Мрак опасался, что Командор мог запретить эксперимент. У него могли быть обязательства перед человечеством.
– А у вас?
– Мрак считает, что… После стольких лет на Зоне… Давай, оставим эту тему.
– Мне надо подумать.
– Конечно, конечно.
Опять ничего не знаю. Кому верить? Шейле или драконам? Или никому? Почему так трудно решать, когда дело идет о людях? По технике я же первый в группе.
Беру в руки рацию.
– Второй, я первый. Прием!
– Кир, слышу тебя!
Сразу ответила. Словно ждала, что я вызову.
– Сейчас я прилечу к тебе вместе с Катрин. Она парламентер. Я гарантировал ей безопасность.
– Уже продался?
– Глупая. Говорить будешь ты. Я обеспечиваю безопасность сторон, и только. Чтоб не влиять на твое решение, надену щит. Согласна?
– Нет!
– А я все равно лечу!
– Я буду стрелять!
– Тогда начинай с меня. Конец связи.
Иду в спальню Шейлы, нахожу медальон под подушкой. Вытряхиваю подушку из наволочки. Высоко подпрыгнув, повисаю на карнизе для штор. Длинный металлический прут выскакивает из гнезд, тяжелая ткань стелется по полу.
– Почини карниз, – бросаю на ходу киберу. Катрин сгибает лапу, влезаю на нее, усаживаюсь на основание шеи. Никогда не летал на драконе. Это как в яхте по волнам – вверх-вниз, вверх-вниз. Привязываю за углы наволочку к железному пруту. Теперь это белый флаг парламентера. Сую его в лапу Катрин.
– Спасибо, Кир.
Свежий ветер раздувает рубашку. Слишком свежий. Нужно было надеть куртку. Замечаю, что на земных березках начинает желтеть листва.
– Здесь зимы холодные?
– Нет. Туманные. Здесь жуткие туманы зимой. Океанологи напутали с течениями, а дамбу для корректировки насыпать не успели.
– Почему Шейла не ладит с родителями?
– Видишь ли, ее мать…
