Таня Хафф - Камень огня
— Служанки, — холодно сказал Амарджит, — не имеют права находиться на галереях. Подумай своей головой, Симмел, а не брюхом. — Он встряхнул свою пленницу, как мангуста змею. — Что ты здесь делаешь, дитя?
Он не собирался верить ей, что бы она ни сказала. Девушка прочла это в его глазах. Но должно быть нечто такое, что она может сделать. Она — Чародей Девяти! Провал не столь ужасен по сравнению с тем, что ожидало ее, и Чандра начала открываться силе.
Огромная металлическая дверь, ведущая на Площадку Казни, с грохотом распахнулась. Даже Амарджит вздрогнул и обернулся. На площадку, как две тонкие черные тени, вышли близнецы. За ними рослый стражник выволок истекающее кровью тело.
— Девять и Одна, ну что еще? — прорычал Амарджит. «Может, это шанс?» — дрожа, вопросила себя Чандра и придержала силу.
— Они хотят бросить его в Госпожу, — ответил Симмел.
— Я знаю это, идиот!
Чародей Второго неприязненно улыбнулся своему коллеге.
— Тогда тебе лучше остановить их, пока они не уничтожили сеть.
— Мне?
— Я не могу. — Симмел с самодовольным торжеством развел руками. — Я слишком толстый для этой тропинки. И потом, ты — чародей Четвертого, может, тебя они и послушают.
Изрыгнув проклятие, Амарджит бросил свою пленницу.
— Следи за ней! — приказал он и зашагал с галереи. Чандра осталась лежать, где упала, глядя на Симмела сквозь завесу распустившихся волос. Ей не пришлось притворяться страшно испуганной.
— О, вставай и перестань так на меня смотреть, — простонал толстяк. — Я хочу мой лед. — Противодействия Амарджита было достаточно, дабы он поверил, из чистого упрямства, что этот ребенок — обычная служанка. А последний приказ вообще был спорным. Чародеи Четвертого не имеют права командовать чародеями Второго.
Опираясь на резной камень галереи, Чандра встала. Ее облегчение было так велико, что закружилась голова. Оттуда, где она стояла, девушка могла видеть своего недруга, торопливо идущего по узкой тропинке, вырезанной в стене вулкана, красно-бурые мантии развевались позади него. Еще чуть-чуть повернув голову, она смогла заглянуть в кратер.
— Мой лед! — поторопил Симмел.
Ничем не выдавая своих чувств, девушка поклонилась и почти бегом направилась обратно во дворец. Она увидела золотой шпиль, встающий из лавы, но его чаша была пуста.
Где же Камень Ишии?
Сразу за дверью Чандра заставила себя остановиться. Есть еще одна вещь, которую она должна сделать, прежде чем будет в безопасности. Трясущимися пальцами девушка выдернула нитку из подола туники, завязала на ней свободный узел и подождала, взирая через щель на галерею.
Она могла чувствовать гнев Амарджита, когда чародей карабкался по тропинке. В то мгновение, когда он толкнул Симмела ей на глаза, еще не успев выразить словами этот гнев, Чандра затянула узелок. — Забудь.
И тут она сообразила, что совершила чудовищную ошибку. «Забудь» — заклинание Четвертого, одно из немногих, известных Чандре.
Амарджит повернул голову и посмотрел прямо на нее.
Девушка послала больше силы.
— Забудь!
Глаза у Симмела стали пустыми.
Чародей Четвертого сопротивлялся, хватаясь руками за воздух.
— ЗАБУДЬ!
Лицо Амарджита разгладилось, и он проворчал что-то в адрес близнецов.
У Чандры стучало в висках, но она сосредоточилась и мягко коснулась этим заклинанием двух чародеев Восьмого, которые тем временем продолжали молча направлять силу в кратер. Хотя Чандра сомневалась, что они сознают еще что-нибудь, кроме своих действий, она была слишком напугана, чтобы так рисковать.
Теперь ей надо уйти, пока ее снова не заметили. Надо проскользнуть невидимой через дворец и встретиться с принцем Дарвишем. Надо…
С большой осторожностью она направила магическую силу на фокус чародеев Восьмого и по нему прошла сквозь сеть. Пряча свою силу внутри позаимствованного фокуса, Чандра коснулась того места, где должен был находиться Камень. И нахмурилась.
Поверх отпечатка силы Камня лежал след еще одной силы — как тонкая пленка жира или слой дыма. Слишком эфемерный, чтобы менее могущественный чародей заметил его; он не сообщил Чандре ровным счетом ничего о том, кто его оставил. Он не соответствовал ни одному известному ей типу силы.
Где же Камень Ишии?
И у кого?
— Итайли. — Король Джаффар потер в пальцах янтарик. — Ты уверен?
— Нет, возвышеннейший. Не совсем.
— Нет? — Лорд-канцлер слегка наклонился вперед, в лице мелькнул намек на злорадство. — Тогда вы нам точно ничего не принесли. И Камень, и Ишия по-прежнему потеряны.
Аарон почувствовал, как стоявший рядом Дарвиш напрягся, и понял, о чем эти слова и тон, которым они были произнесены, сказали королю. «Дарвиш снова не оправдал ожиданий». Он встретил взгляд лорд-канцлера, а потом неторопливо повернул голову и обратился прямо к королю.
— Янтарь такого цвета находят в очень небольших количествах и только в одном месте: под Тиволиком, столицей. Королевская семья Итайли любит его.
— Это лишь слова, вор. — Ярость, пульсировавшая в висках лорд-канцлера, сосредоточилась на последнем слове.
Аарон снова встретил взгляд лорд-канцлера. Одно его плечо чуть поднялось, — насколько позволили шрамы, — и упало. Этот скупой жест сказал громче, нежели слова: «Мне все равно, что ты думаешь. У тебя нет власти надо мной».
— Итайли, — тихо повторил король.
С видимым усилием лорд-канцлер усмирил свой голос.
— Жаль, что его высочество убил того единственного человека, который мог нам что-то рассказать…
Вот опять. «Дарвиш подвел». Краем глаза Аарон посмотрел на принца. «Он использует тебя, чтобы укрепить свое положение при короле. Ты для него подходящий козел отпущения. И ты лично дал ему эту власть над собой, потому что готов на все, лишь бы отец Тебя заметил». Аарон сам прошел этот путь. «Хотя бы сейчас не дай ему того, что он хочет».
Но Дарвиш только отбросил волосы с лица и сказал, красноречиво жестикулируя:
— Тот вор умирал, возвышеннейший. Нести по улицам кричащего человека со сгнившими руками, — даже если б его нес я, — означало бы вызвать вопросы, которых мы пытаемся избежать.
Долгую минуту король смотрел на третьего сына, и лицо его было непроницаемым. Когда же он заговорил, сарказм придал его словам остроту сабли.
— Одного вора мы потеряли, но как удачно, что у нас остался другой. — Он перевел взгляд на Аарона. — Поделись со мной, вор, своим опытом.
Глядя в глаза короля, Аарон молчал. Он перестал подчиняться любой силе, кроме своей собственной, пять лет назад, когда оставил отцовский кров.
«Старая боль все еще правит тобой, мой мальчик».
Рядом слабо скрипнула кожа, — Дарвиш пошевелился, — заглушая голос Фахарры. Она
