Рэки Кавахара - Sword Art Online. Том 10 - Ход Алисизации
И вот к чему в итоге пришло.
…Ничего не поделаешь. Ладно, если я вмешаюсь таким способом, «Повелитель» наверняка меня простит.
Оно встало на своей балке и взмахнуло правой рукой. Заклинание было произведено, и из кончика пальца вырвался зеленый луч «элемента ветра».
Оно осторожно опустило «элемент ветра» рядом с черноволосым юношей, в 30 санах от охапки сухой соломы, и «высвободило».
Возникший в этом месте ветерок подхватил пучок соломы и уронил на открытый живот парня. Это, конечно, не так надежно, как одеяло, но вполне достаточно, чтобы прикрыть голую кожу от холодного сквозняка.
Оно опустило руку и продолжило наблюдать за ни о чем не подозревающими мальчишками, размышляя, что делать дальше.
Его Жизнь не менялась со временем, а «Повелитель», маг и волшебник, отправлял его на подобные задания уже почти двести лет. Однако оно не помнило, чтобы когда-нибудь интересовалось теми, за кем наблюдало. Но оно ведь должно быть просто функцией, лишенной «эмоций». Это тело – не человеческое… во всяком случае не основной Человеческий Объект в Подмирье.
Даже если оно смогло предсказать высокую вероятность того, что парнишка подхватит простуду прямо перед важным испытанием, вопрос – почему оно не проигнорировало это, а вмешалось с помощью заклинания? Более того – если бы заклинание сорвалось, если бы того парня постигла неудача, его долгая миссия наблюдателя завершилась бы, и оно вернулось бы в уголок библиотеки, по которому скучало…
Иными словами… вместо возвращения домой оно желает продолжить путешествовать вместе с ними?
Немыслимо. Слишком нелогично. Как будто я заразилось от тех двоих, подхватило их ветер в голове.
Надо прекратить думать. Это не входит в мои обязанности. Все, что от меня требуется, – следовать за ними и наблюдать. Мне нужно наблюдать, как двое юношей – русоволосый Юджио и черноволосый Кирито – идут к своей цели.
Оно съежилось до своих обычных пяти милов и спрыгнуло с балки. С таким маленьким телом оно не рисковало нанести урон своей Жизни, так что и заклинаний не требовалось. Оно приземлилось, точно соломинка, и, беззвучно перебирая тонкими ножками, направилось к своему привычному месту – чуть длинноватым черным волосам юноши по имени Кирито.
Прицепившись к множеству волосков такого же цвета, как его тело, оно почему-то укорило себя за то, что такое маленькое.
Покой, уют, уверенность; помимо этих, его наполняли еще другие, куда более сильные эмоции… и оно никак не могло понять, почему.
…Что за необычные дети.
Повторив свою мысль, оно закрыло глаза и погрузилось в легкую дрему.
Глава 2
Утро следующего дня – последнего дня восьмого месяца – было ясным.
Кирито потянулся и открыл глаза. С удивленным видом подобрал пучок соломы с живота и сел. Потряс головой, чтобы прогнать остатки сна (прячущийся в его волосах наблюдатель расставил руки-ноги пошире).
Спустившись к корням черных волос, оно направилось к челке. Там был его наблюдательный пост. Поскольку Кирито имел обыкновение скрести в голове, ему следовало постоянно быть начеку. Зафиксированная Жизнь означала всего лишь, что она не уменьшается естественным образом с возрастом, а вот при повреждении тела она спадает. Впрочем, максимальное количество его Жизни было намного больше, чем у человека, и даже после сжатия в размере оно не изменилось, так что неожиданные удары и прочие неприятности такого рода были вполне терпимы.
Кирито, не замечая притаившегося у него в волосах наблюдателя размером с крохотное зернышко, слез с охапки соломы и принялся трясти за плечо своего спящего партнера.
– Эй, Юджио. Просыпайся. Утро уже.
От жестковатой тряски брови такого же цвета, что и волосы, дернулись, и Юджио приподнял веки. Сперва его зеленые глаза смотрели бессмысленно, но, несколько раз моргнув, Юджио сощурился и скорчил недовольную гримасу.
– …Доброе утро, Кирито. Опять ты просыпаешься в такую рань.
– А должно быть наоборот. Давай, подымайся-подымайся! Мы должны закончить то, что наметили на утро; давай поотрабатываем ката[11] перед завтраком. Я все еще не очень понимаю седьмое ката.
– А я ведь говорил тебе, что надо отрабатывать ката, а не только тренировочные бои проводить… Это надо же – решить устроить последнюю тренировку утром в день турнира… хотя именно утром это звучит немного странно[12]… воот…
– Оставь в покое эти утра-ночи, у нас сейчас последняя возможность!
Произнеся эти не вполне понятные слова, Кирито поднял Юджио на ноги, собрал солому, на которой спал, и убрал в стоящую у стены большую деревянную бочку. Потом поднял эту бочку и направился к выходу.
Едва Кирито вышел из сарая, по глазам его ударил свет восходящего солнца. Наблюдатель попятился и укрылся от лучей под козырьком черных волос. Возможно, оно слишком привыкло к темному углу библиотеки – во всяком случае, солнечный свет оно не любило. Но Кирито радостно набрал полную грудь воздуха и произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Свежо сейчас по утрам. Хорошо, что в такой важный день какая-нибудь простуда не напала.
И тебе хватает наглости такое говорить. Не буду в следующий раз помогать, когда ты опять будешь спать с голым животом. Так заявил (правда, мысленно) наблюдатель; а Юджио, шедший следом за Кирито, сказал:
– Рано или поздно мы заболеем, если будем спать в сарае на соломе. Может, с завтрашнего дня будем платить немножко, но спать в большом доме?
– Неа, не понадобится.
Кирито ухмыльнулся – разумеется, увидеть это, прячась у корней волос, было невозможно, но оно чувствовало, что там, внизу, озорная ухмылка, – и коротко пояснил:
– Потому что с сегодняшнего вечера мы будем жить в казармах Заккарии.
– …Ну откуда ты эту уверенность берешь. Ох уж…
Покачав головой, Юджио, как и Кирито только что, вынес из сарая большую бочку с соломой. Прочные деревянные бочки диаметром в один мел, пусть даже наполненные лишь соломой, весили весьма прилично, но оба юноши имели вполне расслабленный вид. Обычный человек их возраста, пожалуй, такую бочку смог бы пронести шагов двадцать, не больше.
А эти двое тощеватых молодых людей даже не вспотели – все из-за высокого до нелепости Уровня управления объектами. Они оба могли практически без натуги пользоваться мечом, лежащим сейчас возле стены сарая, а ведь этот меч – «Божественный инструмент» 45 класса.
