Дмитрий Изюм - Туда где твоя кровь
— А снять его теперь как?
— Снял, положил куда надо, прижал ладонью и он останется там.
— И никто не украдет?
— Кража Знака — преступление. — Ответил за Учителя Ни-Ир. — Кроме того — в нем есть твоя кровь. Мерцанием ходить умеешь?
— Ну да.
— На Знак наводишься как на кровь и выходишь от него шагах в десяти. Поэтому нет смысла воровать. Конечно бывает всякое. Еще знак можно уничтожить, хотя это и не просто — как минимум Искусником преступник должен быть. В этом случае восстановить Знак в Совете — не проблема. Проблема будет если Знак родовой или домашний. Восстановить его может только соответствующий Род или Дом, а он или его представители могут оказаться далековато. В этом случае любой Советник выдаст временный гражданский Знак — ведь кровь твоя в системе уже есть, так как и Рода с Домами на всех своих членов данные крови предоставлять обязаны.
— Понятно.
— Хорошо. Теперь финансовый вопрос. — Советник взял со стола черный Санькин амулет и подтащил к себе устройство, внешне похожее на портативный терминал, только без кнопок, на поверхности которого было шестигранное углубление — Возьми амулет, положи его в выемку и придержи недолго пальцем. Как начнет менять цвет — палец убери. Захочешь прервать зарядку — коснись снова.
Санька вложил амулет в терминал, прижал его и почти сразу отдернул палец, так как амулет стал прозрачным и тут же моментально покраснел. Зарядка дошла до ярко синего оттенка секунд за десять, а потом остановилась.
— Четыре тысячи маджей в декаду. — Обрадовал его Советник, — Через декаду можешь снова заряжать, терминалы в Академии есть. Амулет держит заряд до десяти тысяч, остальные средства, если в амулет не входят — остаются в системе. Можно слить из амулета в систему. Для этого надо вместо прижимания пальцем накрыть амулет ладонью. Расплачиваться точно так же. Кроме того можно перевести средства в другой амулет. Принцип такой же — отдающий кладет амулет на ладонь, принимающий кладет свой амулет сверху и прижимает пальцем, контролируя наполнение по цвету. Контролировать оттенки — дело привычки.
— Понятно. А если человек — дальтоник и цветов не различает?
— Это как? — Удивился Ни-Ир.
— Это к целителю. — Усмехнулся Учитель. — И будет различать.
— Понятно. — Кивнул головой Санька, сняв амулет с терминала. — А хранить его как?
— Так же как Знак. — Ответил Советник. — Прижал к чему хочешь — вот, собственно и вся наука. Подробности вам объяснят на вводных занятиях — для этого диких и собирают заранее, до прибытия остальных первокурсников.
Санька прицепил амулет к широкому брючному ремню над правым карманом и поклонился, прижав ладонь к груди.
— Благодарю Вас, Великий Ни-Ир!
Эльф хитро улыбнулся, а Учитель скривил недовольную гримасу.
— Правильнее, Сандр, было бы сказать — Советник Ни-Ир, так как обращаешься к официальному лицу при исполнении. Но раз уж этот хитрый эльф таскает оба Знака — сойдет и так. Однако на будущее имей в виду и не позорь меня.
— Прошу прощения, Советник Ни-Ир, — Санька еще раз поклонился улыбающемуся эльфу, а затем и Учителю. — Учитель.
— Нианзу, ты суров, как никогда. — Эльф явно веселился. — Дай ребенку привыкнуть, успеет еще, накланяется. Тем более, что основы этикета всё равно вкрутят вместе с языком.
— Ничего, Ни, он не разломится, да и после вкручивания всё равно практиковаться придется. Иначе, как зайдет в голову, так и выйдет. Сам знаешь, на подготовленную почву знания лучше вписываются.
— Всё так, Нианзу, с этим не поспоришь. Ну что ж, вам пора. Секретарь сообщила — Тафари со своим протеже только что прибыл. — Оба Великих чему-то радостно рассмеялись, затем Ни-Ир продолжил. — Рад был встрече. Выкроишь для меня вечер в седьмой или восьмой день, посидим, вспомним былое?
— Обязательно! — Учитель протянул эльфу руку и они пожали друг другу предплечья. — Вот сдам ученика на растерзание и посидим.
Нео
Два старых друга вновь рассмеялись и что-то друг другу сказали вслух, причем эльф явно произнес слово «Кощей». «Попрощались», — понял Санька.
Шагая по тропинке к лифту, он наконец-то задал Учителю беспокоящий его вопрос.
— Великий, а что значит «вкрутят»? Ну, например, язык с этикетом.
— Не волнуйся, Сандр, ничего страшного в этом нет, просто жаргонный термин. Я ведь уже внедрял тебе ментальные зерна. Здесь то же самое, только внедряются не зерна, а целый пласт взаимосвязанной ассоциированной информации. Заниматься этим будет менталист, он же мозгокрут. Отсюда и «вкрутят». В основном всё обучение так и проходит — сначала вкрутка, а потом освоение и практика.
— А вы, получается, тоже менталист?
— Не совсем. Но кое-что, как ты уже понял, могу. Вообще ментальная магия это удел ведьм, колдунов, разумников и целителей. Но ради Наследия факультативно я весь курс осилил, да и практикуюсь регулярно, очень это помогает в работе с учениками, когда требуется наиболее полно и быстро раскрыть специфические вопросы, недостаточно освещенные в стандартных курсах. Но с профессиональным мозгокрутом или мозголомом я естественно не сравнюсь, а уж с Искусником Разума или Целителем и подавно.
Так, за разговором они и вошли в лифт, который тут же ухнул вниз. Санька посмотрел сквозь прозрачную стену кабины и увидел внизу Ону, беседующую с двумя здоровыми неграми, один из которых был одет в наряд, похожий на тот, что был на Учителе — тот-же камзол и балахон, только тюбетейка была с кисточкой. Зато второй выглядел натуральным папуасом — из одежды на нем были какая-то полотняная юбка и распахнутая кожаная безрукавка, с перекинутой через плечо тряпкой. В руке папуас держал черное копье.
Учитель тоже разглядел эту колоритную парочку и весело хмыкнул, потирая руки.
— О! Вот и Великий Тафари с учеником. Сейчас и познакомимся.
— А кто это?
— Тафари — глава кафедры Разума, а ученик — его земляк и твой будущий сокурсник.
— Дикарь?!
— Ха! На Талуме других и не водится. Видал бы ты самого Тафари четыреста оборотов тому назад. Вперед, ученик, не такие уж они и дикие. — Учитель вышел из лифта и направился к беседующей троице.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что негры слегка отличались от привычных Саньке земных чернокожих. Тонкие черты лица напоминали скорее каких-то индейцев. Но вот черные они были, как смола. Вернее Великий Тафари был совсем черным и довольным, с улыбочкой втирая Оне какие-то приятные обоим темы. А вот его ученик был каким-то слегка сероватым. Приблизившись, Санька увидел, что через плечо папуаса перекинута не просто тряпка, а перевязь, на которой в кожаной петле болтался неслабых размеров ножичек, навскидку сантиметров семьдесят в длину. Еще один короткий кинжал обнаружился на поясном ремешке, поддерживающем юбку. На копье вместо обычного наконечника также было полу-метровое лезвие из темного металла. Пальцы дикаря стискивали древко копья с такой силой, что даже слегка побелели, да и сам он то и дело в ужасе закатывал глаза. «Мда, учеба будет веселой! — подумал Санька, — Похоже ему страшно до усрачки».
