О. Шеремет - Время верить
— Опять ты?!
— Ты… ты жив?
— Извини, что разочаровал! — рявкнул парень и хлопнул дверью, чудом не прищемив мне нос.
— Что-то нервный, — пробормотала я, бережно ощупывая веснущатую курносую конечность. — А ты чего на меня так смотришь?
— Ты что-то о нём знаешь, да? Нет, нет. Молчи. У нас у всех есть свои скелеты в шкафу. Если они вывалятся, места для живых не останется…
…А у меня есть скелеты в шкафу?..
ДАРМ'РИСС.
Я продолжал какое-то время прислушиваться к их разговору. Успокоился, только когда пришёл Габриель с яблоками и жалобами на головную боль.
— Ты слишком неосторожен.
Наконец отлип от двери, перестегнул нормально рубашку, не глядя в сторону столба густого вязкого дыма в углу.
— Твоего посланника видели ночью.
— Девушка слишком внимательна. Убери её, если не хочешь неприятностей.
— Нет. Пока — нет. Не хочу злить ректора.
— Поиграй в примерного мальчика… — Не твой дело, какую роль я здесь разыгрываю. Ясно? Я выполнил свою часть последней сделки. Почему ты не выполняешь свою?
— Не торопись, дроу. Или хочешь отделаться от договора? Устал ходить по лезвию?
— Не в коем случае, — я усмехнулся как можно независимее. — Ты сдашься прежде, чем вынудишь меня сыграть all-in (4).
— Вот и они так же говорили.
Я сделал вид, что не расслышал.
ЛАЭЛИ.
— Что ты делаешь? — прикрикнул дроу, когда мои учебные скимитары (5) с эмблемой МУМИ в очередной раз полетели на вытоптанную траву, жалко блеснув в свете заката.
— Подбирай. Почему в одиночку ты выполняешь все комбинации, а в паре держишься с ловкостью каменного тролля?
Я попыталась что-то вставить в гневную тираду своего добровольного горе-наставника, но не рискнула. Кажется, мне таки удалось довести беднягу — и всего-то за три занятия.
— Чего ты боишься, оцарапаться? Тогда — смотри, я буду сражаться всерьёз. Ну?!
Его скимитар с силой ударил по моему. Отвела удар, закусив губу от боли в кисти — человеческое тело всё-таки слабо.
Ох, а стоило ли доводить этого чернокожего демона? Тут рядом озерцо лесное — труп никто и не найдёт…
Он и правда сражался без шуток — вихрь тёмных клинков, блеск кровавых рубинов в навершии Раоков.
Плечо обожгло — по коже потекло что-то такое горячее… кровь? Так вот как оно бывает.
Дроу усилил натиск. Что ж, собираешься мне продемонстрировать своё мастерство любой ценой? Да не выйдет, сударь. Я упрямее любой вашей чернокожей соотечественницы! Вот только…
— Сдавайся.
— Катись к дьяволу!
Раз — один скимитар вылетел в сторону. Всё-таки вскрикнула от боли во вторично вывихнутой кисти.
— Сдавайся, бестолковая.
Дабы не тратить дыхание, показала язык. Достаточно красноречиво.
Два — снова кровь, на этот раз на бедре и где-то в районе колена.
Три — упал второй меч. В коленке что-то слабо и аппетитно хрупнуло. Упала на траву, дрожа от усталости и ненависти… и боли.
Острый конец изогнутого клинка упёрся в ямку между ключицами.
ДАРМ'РИСС
Она подняла голову — и дёрнулось вперёд, упрямо и отчаянно, так глупо… Едва успел отдёрнуть меч — иначе…. Нет, не хочу убивать тебя.
Она опёрлась ладонью о землю, продолжала сверлить меня глазами. 'Давай, чего ты ждёшь?' — кричали они. Она выиграла! Выиграла, сидя на коленях, дрожа от усталости, на волосок от смерти. Выиграла. Не верю!
ЛАЭЛИ.
Он опустился рядом, Протянул руку к моему лицу… но ладонь повисла в воздуха.
— Отчаянная. Никогда тебе не стать воином, поверь.
— Да откуда тебе знать?!
— Я сам такой же.
Да, конечно. Самоуверенный тёмный признаётся, что он в чём-то не идеален? Не смешите меня! Но… его голос снова мягок, как тогда, ночью… а ведь он трезв.
— Да, представь себе. Настоящий воин, как Иззмир — должен быть абсолютно хладнокровен. Я не могу так, — признался парень, садясь на колени, опираясь на сжатые кулаки. Его глаза, широко открытые, золотились в сумерках.
— По-моему, — закашлялась, в горле першило. — По-моему, ты великолепно сражаешься.
— Ты просто не видела настоящих мастеров.
Дарм'рисс быстро подлатал мои раны, хотя обычно дроу чужда такая благотворительность.
— Теперь я убедился: ты боишься ранить противника. В общем, клинический случай.
— Разозли меня посильнее, и клиника понадобится тебе.
Дроу выпрямился и постучал мне по лбу с крайне заботливым видом.
— Глухой стук, странно. Я-то думал, там пустота. Злиться — это не то, что тебе нужно. Прежде всего, научись не доверять. Понимаешь?
— Зачем?
Дроу, кажется, поставлен в тупик.
— Как это — 'зачем'? А как иначе? Например, ты доверяешь мне….
— Чушь!
— Нет. Когда у твоего горла был мой меч… да и вообще — почему ты, не предупредив никого, уходишь на занятия с подозрительным тёмным эльфом?
Я промолчала, кусая губы.
— Вот видишь. Ты всего лишь….
— Человек! — закричала я, резко вставая. Всё равно ниже его.
— Вовсе нет! — неожиданно скулы дроу побурели. — Всего лишь юная девушка, я хотел сказать. Ты умная, очень — умнее многих нелюдей, право слово. Но эта глупая доверчивость…
— Она мне нисколько не мешает, дроу. А вот тебе её явно не хватает!
Раненная коленка дрожала и пыталась подогнуться. Но я заставила себя стоять прямо. Снова упасть на колени перед этим… этим…
— Когда-нибудь ты поймёшь, что я прав. Доверять можно только самому себе.
— Или ты поймёшь, Кенррет — когда останешься один. Совсем один, ты понимаешь?
— Скорей бы, — тихо ответил он.
Церемонно поклонился, поднял Раоки и куртку, которую снял перед началом тренировки. Ушёл.
— Лицемер, эгоист, негодяй, нахал, подлец, выродок… а? — я прервала самозабвенное перечисление лучших качеств Кенррета.
В темнеющем небе снова увидела давешнюю крылатую фигуру. Только теперь она (он?) влетала в башню, а не покидала её. Может, если потороплюсь…
Заметила, что иду по следам дроу. Конечно, он умел ходить, не оставляя следа, но в этот раз не озаботился. Почему? Где-то на середине пути заметила, что шаг его изменился — в мягкой земле отпечатался только носок сапога, причём с сильным нажимом. И расстояние между отпечатками стало больше. Это значит — он побежал. Побежал… Если прикинуть время… Зоркий глаз тёмного эльфа мог рассмотреть летящий к башне силуэт раньше меня. И он побежал, чтобы успеть встретить гостя.
Конечно, версия притянута за уши. Но больше нет никаких объяснений. К тому же, кто, как не сам дроу, десять минут назад твердил о том, что никому — и ему в первую очередь — доверять нельзя!
