Кай Майер - Начало пути
Пип вытер руки о полосатую пижаму и тихонько открыл дверь в коридор. Там была кромешная тьма.
Он услышал голоса и шум шагов на втором этаже, прямо под ним. Там находился кабинет отца, а значит, там клоуны не стали бы его разыскивать. Наверняка они направлялись вверх по лестнице.
Лестниц в резиденции было несколько. Войдя в дом через главный вход, можно было воспользоваться центральной лестницей, которая вела на все этажи. Поэтому Пип повернул направо. В конце коридора, за потайной дверью, закрытой обоями, рядом с шатким грузовым лифтом, находился старый проход для прислуги, которым давно никто не пользовался. Наверху, на чердаке, были тайники, в которых им его ни за что не найти. В случае необходимости он мог пролезть в люк на крыше, как это частенько проделывала Фурия. Он вздрогнул, представив, как клоуны, освещённые лунным светом, роятся в доме, словно чёрные тараканы.
Теперь Пип отчётливо расслышал шаги — шаги по паркету и каменному полу. Голоса клоунов прорывались сквозь ночную тишину.
Со всей осторожностью, на которую он только был способен, Пип проскользнул в коридор. В темноте мальчику приходилось чётко рассчитывать движения, но это давалось ему легко. Он знал все коридоры и комнаты в резиденции как свои пять пальцев. Ощупав стену, он без труда нашёл скрытую за обоями дверь. Пип нажал на ручку, и дверь, тихо щёлкнув, поддалась.
Сердце мальчика бешено колотилось, когда он протиснулся в узкий проход и оказался на крутой лестнице. Он хотел уже закрыть за собой дверь, но вдруг услышал за спиной шум. Из коридора доносились шорохи и шаги. Пип решил оставить дверь приоткрытой, чтобы не производить лишнего шума, и кинулся по ступенькам наверх.
Глава ПЯТНАДЦАТАЯ
Кто-то крался в темноте по коридорам резиденции. Этот кто-то шёл медленно, совсем не заботясь о том, что при каждом шаге у него хрустел сустав или скрипела деревянная нога.
За лампой из комнаты Фурии тащился провод с вилкой и вилял, словно хвост. Кресло, чертыхаясь, протискивалось в двери. Оно еле пролезло, да и то лишь благодаря повышенной эластичности его кожи (во всяком случае, так считало само кресло).
Две минуты назад Фурия ворвалась в комнату, в страшной спешке ринулась к южному окну, достала из тайников «Фантастико» и секретную книгу, потом из ящика письменного стола вытащила чернильницу и фонарик.
«Какая грубая и бесполезная вещь!» — ехидно подумала лампа.
Фурия оставила дверь открытой, чего раньше не случалось никогда.
— Прошу прощения! — попыталась вмешаться лампа, но Фурии уже и след простыл.
— Что-то здесь не так, — сказало кресло, различив незнакомые мужские голоса, раздавшиеся чуть позже где-то в глубине дома.
— Что, в самом деле? — отозвалась лампа, повертев абажуром.
— Сейчас нам лучше помалкивать. — Бас кресла звучал глубже, чем обычно.
— Так что ж ты всё болтаешь без умолку, глупая сидушка?
Они поссорились, а затем решили, что надо разобраться, что именно произошло. Фурия страшно спешила, это очевидно. Спешка приводит к неосторожности. Спешка была полной противоположностью всему, что олицетворяли они — комфорт и спокойствие, — и, несомненно, Ферфаксы нуждались сейчас в самообладании лампы и кресла, чтобы трезво оценить ситуацию в доме.
— Мы идеально подходим для этого задания, — торжественно объявила лампа, имея в виду конечно же только себя, но одинокая лампа в коридоре вызвала бы подозрение, а вот лампа и кресло вполне сойдут за уютный уголок для чтения.
Вот почему они продвигались сейчас к лестнице, следуя в том же направлении, что и Фурия. Лампа подпрыгивала на своих трёх подпорках, которые давно уже требовали смазки. А за ней ковыляло кресло на четырёх деревянных ножках.
Со скрипом и грохотом они подошли к ступенькам.
Напротив простирался коридор, уходивший в северное крыло здания, где находился кабинет хозяина. Фурия побежала вверх по лестнице. На следующем этаже была комната маленького Пипа.
— Она хочет защитить мальчика, — сказала лампа.
— Проклятые ступеньки, мне их ни за что не одолеть! — проворчало кресло.
Лампа хотела что-то возразить, но тут на лестницу вышли трое мужчин, одетых в старомодные сюртуки и жилетки, с белоснежными платками в нагрудных карманах и золотыми цепочками для часов. Их волосы были идеально уложены, в руках незнакомцы держали трости и фонарики.
Снизу раздались голоса. Похоже, там было ещё несколько непрошеных гостей, которые, по-видимому, прочёсывали первый этаж.
Лампа и кресло замерли. Они остановились у входа в южный коридор (вообще-то это было не самое удачное место для чтения). Но мужчины не обратили на них внимания, они лишь на секунду остановились, чтобы оглядеться по сторонам, и поспешили к северному крылу. Следом за ними по лестнице поднялись ещё трое и, не останавливаясь, направились на третий этаж.
— Они ищут Фурию? — прошептало кресло.
— У неё была фора в несколько минут, — тихо сказала лампа. — Если они её поймали…
— Она где-то впереди.
— Но они её догонят.
— Нет. Если она поспешит.
— Нехорошо это всё, — буркнуло кресло.
— Ясное дело. В дом ворвались грабители, и их по меньшей мере шестеро. Что уж тут хорошего?
Вдруг один мужчина выскочил обратно в коридор. Он побежал вниз по лестнице, а затем они услышали, как незнакомец кричит на первом этаже:
— Старик Ферфакс лежит мёртвый в своём кабинете!
Ему ответил женский голос, но слов лампа не разобрала. Тон показался ей очень резким. Через несколько мгновений по ступенькам поднялась изящная женщина в чёрном. Мужчина следовал за ней.
На верхней ступеньке она остановилась, будто что-то заподозрив, и посмотрела на настольную лампу и кресло. Те затаили дыхание. Женщина внимательно оглядела их, а затем указала на южный коридор, начинавшийся прямо здесь.
Мужчина кивнул в сторону северного крыла:
— Это там.
Женщина чуть замешкалась, а затем последовала за ним по коридору. Когда двое незнакомцев исчезли из виду, кресло тихо вздохнуло:
— Они сожгут весь дом вместе с нами.
— До этого пока не дошло.
— Мы будем отлично гореть, точно так же, как ковры, столы, картинные рамы и…
— Замолкни наконец!
— Всё сгорит, я тебе говорю. Тебя вытащат из-под завалов в виде погнутого куска металла, а от меня совсем ничего не останется. Даже маленькой щепочки.
— Хватит ныть, лучше пораскинь мозгами! — прошептала лампа. — Где могли спрятаться Фурия и мальчишка?
— В парке? — Кресло задрожало всеми своими подушками. Сама идея открытого пространства была ему ненавистна (оно и так постоянно думало обо всей той мебели, которую сносили вниз на улицу и продавали непонятно кому).
