Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 3. Каменный Трон
– Если все получится, как я хочу, я сам возьму тебя в жены. Для тебя это будет наилучшим выходом – тогда ты будешь женой ард-рига, королевой Каменного Трона.
– Ты возьмешь меня в жены? – Тейне-Де с недоверчивым изумлением округлила глаза. – Если мне не изменяет память, – не изменила ли она тебе? – ты зовешься мужем королевы Хелиген, Девы Банбы! И именно на этом основании даже Торвард считается с тобой.
– Я согласился стать мужем Хелиген, уступая просьбам несчастной женщины, которая, овдовев, осталась одна наедине с фьяллями, лишенная мужской поддержки и защиты, – с неудовольствием ответил Даохан. – Я не мог отказать королеве, вдове моего отца, которая уже поэтому имеет первое право на мою помощь. Но для меня самого не много радости в том, чтобы занять в ее постели место моего отца. К тому же она, как я подозреваю, бесплодна – я у нее уже третий муж, но она ни разу не была беременна. В способностях же моего отца иметь здоровое потомство сомневаться глупо. – Даохан усмехнулся, намекая, что сам и является живым и неоспоримым доказательством. – Я же… кхм, смею надеяться, и меня богини не оставят своей милостью.
– Но ты же не собираешься быть мужем для нас обеих одновременно? Я ни в коем случае не намерена делить своего мужа с этой тощей козой!
– Нет, конечно, нет, как ты могла подумать?
– Но что ты собираешься с ней делать?
– Я уже все продумал, не беспокойся. Мы предложим ее руку твоему отцу.
– Моему отцу?
– Разумеется. Она знатна, молода и вполне хороша собой, чтобы этот брак был его достоин. Таким образом, под властью нашего союза окажутся четыре острова из пяти – ведь Голуг, как тебе известно, риг Брикрен уже подчинил себе. А то, что Хелиген бесплодна, даже хорошо для нас – не будет лишних наследников.
– А как же Элит? – Тейне-Де с подозрением покосилась на него.
– Эта фьялльская потаскуха пусть живет на своем Клионне и платит нам дань. Я ведь не обещал не воевать с Домом Клионн, но мне не нужна женщина, которая столько времени служила подстилкой чужаку. Моей женой и королевой может стать лишь истинно чистая дева!
Тейне-Де молчала. Замысел выглядел не слишком надежным, скорее довольно опасным. Но непосредственно ей он ничем не грозил – она всегда могла сказать, что ничего не знала о коварных намерениях Даохана. К тому же она была обижена, разгневана и жаждала отплатить Торварду за пренебрежение не только ее рукой, но даже тем, что он мог бы получить без женитьбы. Не питая к нему ничего похожего на страсть, она тем не менее не могла смириться с мыслью, что он не питает страсти к ней. Королевская дочь и наследница власти над островом, она с детства привыкла к мысли, что является желанной наградой для всякого героя. Но тот, кто одолел всех героев, этой наградой просто пренебрег, заставил Деву Снатхи подавать ему пиво или полотенце, прислуживать себе и своей любовнице, которая живет наверху в грианане, как настоящая королева! Будучи равной Элит по происхождению, Тейне-Де не могла смириться с тем, что под властью Торварда их положение так различается.
– Хорошо, я попробую, – пробормотала она наконец. – Но не вини меня, если все это обернется против тебя!
На следующий день Тейне-Де, выбрав время, приблизилась к Торварду, ведя за собой Хавгана. К этому времени она уже понимала почти все, о чем разговаривали между собой сэвейги, но не хотела ставить себя в неловкое положение, пытаясь подбирать и неумело выговаривать слова на чужом языке.
– Эта дева хочет поговорить с тобой, конунг, – пояснил Хавган.
– Давай, говори. – Торвард согласно махнул рукой и откинулся на спинку королевского кресла.
– Я хочу просить тебя, чтобы ты сегодня вечером встретился со мной в роще, что возле священного источника, – не поднимая глаз, сказала Тейне-Де. – Я должна побеседовать с тобой без посторонних ушей.
– А здесь чем нехорошо? – Торвард поднял брови. – Могу народ отогнать подальше, чтобы не подслушивали.
– Нет, мне трудно будет говорить с тобой об этом в бруге Айлестар. Здесь все напоминает мне о… о многом, что неприятно мне. В роще, где свидетелями нашей беседы будут только боги, мне будет легче поведать тебе…
– Ну, хорошо. – Торвард пожал плечами. – Чего ей от меня надо, ты не знаешь? – спросил он у Хавгана, когда Тейне-Де отошла.
– Видимо, она хочет спросить, почему ты не желаешь взять ее жены, – предположил бард. – И ей неловко говорить об этом тут, где… – Он показал глазами на потолок, то есть туда, где в грианане ждала та значительная причина, из-за которой Торварда не занимали другие женщины.
– А я-то ей зачем? – искренне удивился Торвард. – Я думаю, она только о том дне и мечтает, когда ее отец заберет, и чтобы никогда больше меня не видеть. Или я не замечаю, что она вся бесится от злости, когда на меня смотрит?
– Ей будет не много чести, если ты передашь ее назад отцу. Тот, кому посчастливится завладеть девой такого высокого рода, воплощением Красного Напитка Власти, не отсылает ее от себя, как ненужную вещь. Таких жен если завоевывают, то теряют лишь вместе с жизнью или свободой.
– Так что же мне ее теперь, всю жизнь на шее носить, как вон Эйнар свои гривны? А честь ее не пострадала – я ее не тронул. Какой нашел, такой и возвращаю.
– Однако она была твоей пленницей и жила в твоем доме. После этого ей трудно будет найти себе достойного мужа.
– То есть никакой другой мужик на моем месте воздержаться не смог бы, об этом даже мысли не будет? – Торвард усмехнулся. – А если она мне просто не нравится? Что же я, уже и выбора не имею – захватил, так изволь… Ничего, не пропадет она без женихов. Вон Элит со мной живет, и все об этом знают, да и я у нее не первым был, а Даохан весь слюной исходит, так хочет ее заполучить, и Буада тоже. Так что и рыжая себе найдет кого-нибудь – она ведь наследница своего папаши, за ней в приданое всю Снатху дают.
– Но ты мог бы и получше отблагодарить ее за то, что она вылечила тебя и спасла от смерти, – намекнул Хавган.
– Она сама меня чуть до кургана не довела. А что вылечила потом, так я ее и отблагодарил. Не обижал особо, в рабство продавать не собираюсь и даже отцу возвращаю. А то мог бы и забрать – хоть она и не красотка, но дочь рига в доме держать желающие найдутся, трех марок не пожалеют. Еще передерутся за такую честь… Так что не вижу, какой еще благодарности ей от меня надо. Я уж точно не думаю, будто еще чем-то обязан!
Привыкнув, что Тейне-Де постоянно обретается где-то рядом, Торвард не считал ее опасной и не ждал от нее ничего плохого – видимо, полагая, что все плохое она ему уже сделала в день их первой встречи. Но его хирдманы относились к «рыжей ведьме» с большой настороженностью. Всем хорошо запомнился тот ужас, когда Торвард лежал в окровавленных лохмотьях своей одежды, с зияющей кровавой раной на груди, а они напряженно прислушивались, дышит ли он еще. Проклятье Тейне-Де фьялли в основном считали причиной той раны и не могли этого простить дочери Брикрена. Ее отца, окажись он тут, они простили бы гораздо быстрее, несмотря на то что именно его меч нанес тот страшный удар. Опасность, исходящая от оружия в руках мужчин, для всех была привычным и понятным делом. Как говорил сам Торвард, сегодня я их, завтра меня кто-то. Но женская ворожба всегда относилась к чему-то загадочному, непонятному, как сами эти существа, дочери лунной богини. Поэтому Тейне-Де, которая бесшумно и молчаливо скользила по дому то с блюдом, то с кувшином, делая вид, что никого не замечает, сэвейги провожали опасливыми и брезгливыми взглядами, будто это была не женщина, а змея. Ее хмурый и недружелюбный вид настолько их отталкивал, что даже самые изголодавшиеся по любви дренги не пытались к ней приставать, и добродетель этой юной девы находилась в такой же безопасности, как если бы она была уродливой горбатой старухой.
