Александра Руда - Кнопка
— А сколько может человек прожить без воды? — ответила я, лихорадочно размышляя о том, к кому можно обратиться, чтобы вывели маме из такого состояния.
— Мама умирает? — пискнул Флор откуда-то из угла.
Отец молча схватился за голову.
— Спокойно все, — приказала я, в который раз отгоняя собственные чувства. — Сейчас важнее помочь мне, а не предаваться унынию. что делала мама в последние дни?
— Вчера когда мы пришли со школы, мама вышла на кухню и долго с нами разговаривала, — сказал Федор. — Испекла пирог, вкусный, мы его сразу съели.
— О чем вы разговаривали?
Брат пожал плечами:
— Обо всем. О жизни, о тебе, о наших школьных делах, планах. Мы так обрадовались, думали, так теперь часто будет.
— Папа? — спросила я.
— Все было нормально, — простонал отец. — Она сказала, что у нас выросли хорошие дети и даже извинилась, что так мало внимания уделяла вашему воспитанию. И сказала мне спасибо за то, что я хороший отец. А ночью она вставала и ходила в твою комнату, я слышал.
— Почему же она меня не разбудила, — с досадой произнесла я. — Может быть, она уже тогда не очень хорошо себя чувствовала и хотела попросить о помощи!
— Не знаю, — признался отец.
— Когда мы сегодня пришли со школы, она спала, мы заглядывали, — сообщил Федор.
Я после учебы сразу отправилась в Академию, поэтому сегодня маму не видела. Что же за болезнь, которая поражает так быстро?
— Так, — распорядилась я. — Устанавливайте дежурства, кто-то сидит над мамой, кто-то отдыхает. Если состояние ухудшится, сразу бегите в соседнюю аптеку за помощью. Я скоро буду.
— Ты куда? — Флор схватил меня за юбку, и я как будто перенеслась в прошлое на много лет назад, когда вопящие братья цепляются за меня, умоляя не уходить и не оставлять их одних в комнате. — Не уходи.
— Все будет хорошо, — сказала я твердо. — Я бегу в нашу лечебницу за лучшим лекарем. Кто-то должен знать, как вывести маму из этого состояния, и я этого человека найду.
Действительность быстро разбила мои надежды. Почти за сутки в нашей квартире перебывали все известные мне лекари и аптекари, которым я доверяла. Мама все так же лежала в состоянии кататонии, не реагируя ни на что. Даже когда мы насильно попытались влить в нее воду, то часть жидкости вылилась обратно, а часть — попала в дыхательные пути.
— Послушай, Таша, — мягко сказала мне Куратор Лиза, неизвестно каким чудом отыскав меня в пустой лаборатории, где я в одиночестве предавалась горю, чтобы перед братьями и отцом выглядеть уверенной в благополучном исходе. — Прости меня за те слова, которые я вынуждена тебе сейчас сказать, но ведь — аптекарь, и должна понимать, что это конец.
— Нет, — прошептала я. — Я в это не верю.
— Но ведь твоя мама уже много лет не в себе. Возможно, ее психическое расстройство…
— Мама нормальная! — крикнула я. — Она просто тяжело переживала Прорыв!
— Который случился пятнадцать лет назад? Таша, ты же неоднократно наблюдала людей после прорывов.
— Так вы считаете, что это из-за нарушений в психике с ней такое? — почти спокойно спросила я.
— Когда-то в молодости я работала с людьми с различными психическими расстройствами, — сказала Лиза. — И бывали случаи, подобные вашему. Такие люди просто замыкались в себе и скоро…
— Нет, — попросила я. — Пожалуйста. Не говорите этого слова. Неужели у нас нет ни одного шанса?
Лиза пожала плечами, но взгляд ее устремился в окно, где над всеми зданиями устремлялись вверх шпили Академии Духа.
— Я пойду туда, — решительно сказала я, поднимаясь со стула.
— Таша, маги за свои услуги берут слишком дорого, а такой случай вообще потянет за заоблачную сумму.
— Хорошо, я заплачу им. Продам все, что можно и заплачу.
— Речь идет не о днях, а о часах, — предупредила Куратор. — ты вряд ли сможешь насобирать нужную сумму. Конечно, кое что тебе выделит преподавательский состав, кое что насобирают студенты… думаю, ты можешь рассчитывать на сумму в двадцать-двадцать пять золотых.
— Это очень большая сумма! — признательно сказала я, и побежала в Академию.
Угасшая было надежда возродилась вновь, и я с энтузиазмом постучала в двери Проректора.
— Господин маг, я уборщица Таша, — ответила я на его вопросительный взгляд и поклонилась.
— Ах, да-да, ты по поводу твоей премии? Ученый совет недавно рассмотрел твое прошение и принял решение допустить тебя и твоих братьев в нашу Малую Библиотеку.
Если буквально недавно это известие могло вызвать у меня бурю восторга, то сейчас я лишь поклонилась еще раз.
— Простите, господин Проректор! Нельзя ли изменить премию?
— Изменить? — нахмурился Проректор. — Нет, конечно! Мы уже приняли по тебе решение, но, я вижу, ты не очень довольна.
— Что вы, я счастлива. Просто у меня серьезно заболела мать и я подумала….
— Следующая премия только через три года! — отрезал Проректор.
— А вы бы не могли войти в мое положение и…
— Если я начну входить в положение каждого, кто здесь работает, ты представляешь, что за хаос тут воцарится? — резко ответил Проректор. — На этом наш разговор закончен.
— Господин проректор! — умоляюще произнесла я. — А вы бы не могли полечить мою маму?
Наверное, он смилостивился, прочитав в моих глазах мольбу. А может быть, решил сделать приятное своей подчиненной, которая три года безупречно выполняла свои обязанности. А может быть, просто решил заработать.
— Какие симптомы? — спросил он.
Я быстро описала все происходящее.
— Хорошо, — согласился маг. — Я могу полностью вылечить твою маму, она станет такой, какой была до Прорыва.
— О, как я вам благодарна! — залепетала я, чувствуя, как горячая волна облегчения пронзает все тело.
— Прошу выплатить мне аванс — тридцать золотых, — сказал Проректор.
— А…аванс…. тридцать… — язык мне не повиновался.
— Конечно. Лечение таких заболеваний очень трудоемкое, требующее большой затраты энергии. Это ведь не просто простуду вылечить или кости составить. Тут работать нужно в высших духовных сферах. В случае удачи заплатите мне еще столько же.
Шестьдесят золотых! Моя зарплата за два с половиной года! Мне такую сумму за два дня не собрать…
— Господин Проректор, а можно, я буду платить в рассрочку? У меня нет сейчас такой большой суммы, но я обещаю, что я в ближайшее время смогу найти эти деньги, — заискивающе попросила я.
Проректор нахмурился.
— Тогда и твою мать я тоже буду лечить в рассрочку. У тебя все?
Я кивнула, чувствуя, как все каменеет у меня в душе. Как можно жить дальше, учиться на аптекаря, если не можешь спасти даже собственную мать?
