Максим Волосатый - Маги Клевера
Глава 15
Красный Зверь вырисовывал петли в воздухе. Держать таким образом эту зверюгу – это дорогого стоило. Гораздо проще отпустить его: пусть сам со всем справляется. Но аталь показывали совсем другое. Теперь-то уж Точилинов это понимал. Людям наглядно демонстрировали превосходство. Хотя чего там демонстрировать? Трех на-халь за глаза и за уши на всех хватит, а тут их вон сколько. Но кольцо аталь недвижимо стояло по краям оврага. Чего они ждут?
Да ладно, чего бы ни ждали, нам сейчас каждое лыко в строку пойдет. Семен опять глянул на телепортистов. Всё понятно: их сейчас ну никак нельзя трогать. Не мешать ни в коем случае. Но Точилинов физически не мог стоять и просто смотреть, как презрительно улыбаются эти «высшие».
– Джузеппе.
Ноль реакции, итальянец смотрел прямо перед собой, что-то соображая. Ну, дай бог, чтобы сообразил.
– Ляо Юй.
С китайцем было сложнее. Он держался руками за голову, и казалось, уже ничто его не волновало.
– Делайте что-нибудь. Черт вас побери, – впервые у Точилинова прорезались панические нотки.
– Нечего, – китаец вынырнул из прострации, найдя кому слить кипящее внутри. – И мы не вспоминаем, и они, – кивок в сторону аталь, – всё блокировали. Всё. Нам не уйти.
– Ничего не всё! – Ничто так не раздражает, как опускание рук. Всё можно переделать и исправить, но когда сам себе сказал «всё», тут уж точно конец. – Как нам отсюда можно выбраться?
– Я же сказал – никак, – голос китайца упал до шепота. – Только разве что нас кто-нибудь или что-нибудь вытянет.
– Да! – Джузеппе что-то все-таки сообразил. – Помнишь, тот разрисованный говорил? Третье соцветие на диагональном смещении? Помнишь? Подсос энергии?
– Нет! – Китаец отпрыгнул. – Нельзя. Все, кто был, говорили – нельзя. Мы пробовали, группа исчезла, нет никого…
Семен решил было направить мышление китайца в правильное русло, но нужды не оказалось. Строцци схватил щуплого азиата за грудки и начал что-то настолько экспрессивно доказывать, что голова на тонкой шее замоталась в стороны, как воздушный шарик на веревочке. Точилинов секунд тридцать вслушивался, потом все-таки вмешался:
– Полковник Се Ляо Юй. Выбора все равно нет. Здесь мы уже трупы, причем трупы – это еще не самый плохой выход. Они нас на куски порежут. А что нас там, не знаю уж где, ждет – еще неизвестно. Хуже точно не будет.
Он заглянул в раскосые черные глаза:
– Ляо Юй, давай, нам все равно конец. Вперед.
Китаец, как во сне, медленно пошел к рунам. Семен поднял глаза наверх. Туда, где в окружении многочисленной свиты стоял Каллимо. Он встретился глазами с бывшим пленником. Аталь улыбался. Странно, но теперь в его улыбке не было презрения. Ни капли. Он просто стоял и улыбался, как улыбаются старому знакомому, случайно встреченному на улице. Семен так ждал вот такой улыбки, и так разочаровался, не увидев ее, что сейчас она вдруг вызвала прилив просто неимоверной злости. «Не дождетесь, суки. Живым не дамся», – прошептал он. И, вытянув вперед и вверх правую руку, левой отмерил бесстрастно смотрящим аталь, сколько им причитается от будущего облома. Получилось по плечо.
А Каллимо вдруг перестал улыбаться. Медленно-медленно, чужим движением, он потянул правую ладонь к виску, отдавая честь на манер людей. И Семен понял. Он возвращал людям те самые четыре минуты, которые у них забрал кто-то из передовых частей там, после освобождения французов, начав погоню раньше. Тен-таль Каллимо держал слово.
Красный Зверь, развернувшись в нижней точке, снова начал набор высоты, изматывая душу режущим воем. Но это было последними мгновениями. Четыре минуты давнего договора истекали. Точилинов развернулся:
– Джузеппе!
– Нет, – итальянец сидел на земле, сгребая горстями землю в кучки. Он отдал всё что мог. На большее сил не осталось. – Я уже не могу. Его спрашивайте.
Семен перевел взгляд на китайца. Тот танцевал какой-то ритуальный танец. Черкнул на земле пару линий, отпрыгнул и присмотрелся. Еще черкнул, еще отпрыгнул.
– Ну?!
Ляо Юй повернул к Точилинову мертвенно-бледное лицо, Семен и предположить не мог, что желтоватая кожа может приобрести такой оттенок.
– Я не могу, – драматичным шепотом начал китаец. – Я боюсь. Я не знаю, что там, как там. Я не знаю, есть ли там вообще что-то. Я не могу.
– Нам все равно не жить! – сорвался наконец Точилинов. – Ты понимаешь?! Все равно смерть! Нам туда надо!
– Нет, – мотал головой китаец. – Я не могу. Я боюсь.
– Рисуй!
– Нет!
– Да, дьявол тебя раздери, да! – раздался с земли вопль Строцци. – Сколько можно уже? Я тоже боюсь. Все боятся. Но нельзя им так нас отдавать. Посмотри, все тебя ждут.
Китаец оглянулся. Вся группа, не мигая и не дыша, стояла и смотрела, чем кончится разговор. Се Ляо Юй всмотрелся в глаза людей. Никто не хотел к аталь.
Ш-штух. Ш-штух. Ш-штух. Три стрелы воткнулись в землю рядом с первой. Последнее предупреждение.
Красный Зверь в небе развернулся на боевой заход. Время кончилось.
И вот тут нервы у китайца все-таки не выдержали. Проорав тонким голосом что-то про «цзибадань», он выскочил прямо на написанные руны, схватил стрелу и прямо ею начал дописывать формулу.
Звонкий крик «Юто-о-онь» разнесся над оврагом. Аталь, и стрелки, и халь, замерли. Стихло всё. Ни звука не нарушало торжественную тишину. Только Ляо Юй пыхтел, дописывая формулу. Семен, оторвавшись от магнетизма ситуации, выставил воздушный щит. Единственное, что умел. И сам устыдился. Настолько немощно и жалко смотрелся он на фоне той мощи, которая ждала приказа, чтобы обрушиться на них.
И посреди предапокалиптической тишины вдруг раздался хриплый голос:
– Цзо ла, – китаец повернулся к остальным: – Сделал, я сделал.
Руны ожили. Полыхнув светом, открылся портал, правда, совсем не такой, какой все привыкли видеть, переходя с Земли в Зеленый Лепесток. Прямо на земле образовался круг мутно-зеленого цвета, из этого круга поднялась студенистая масса, формой напоминающая медузу. Уже ничему не удивляющиеся и приготовившиеся к самому худшему люди молча наблюдали за происходящим. А масса меж тем начала слегка поворачиваться вокруг своей оси, как бы принюхиваясь. Неожиданно она поднялась на несколько метров вверх и, не обращая никакого внимания на людей, начала втягивать в себя молнии, бьющие вокруг. Количество молний резко сократилось. Красный Зверь, пронзительно закричав, свечой рванул вверх, набирая высоту. Аталь заверещали что-то на своем птичьем языке и тоже порскнули прочь от обрыва.
Семен, очнувшись от созерцания грядущей кончины, со всей силы двинул локтем в бок капитана.
– Туда! – показывая на круг, крикнул он. Капитан все понял. И в два голоса, не сговариваясь, но, непроизвольно подбирая одни и те же выражения, они заорали:
