Анна Степанова - ПЛЕНЕННАЯ ДУША
На рассвете Слава тихонько выскользнула из комнаты. Прислушалась к ощущениям: Огнезор был у себя. Похоже, спал… Босиком, чтоб не шуметь, спустилась девушка во двор — к конюшне и голубятне. Еще вчера тайком договорилась она с хозяином постоялого двора. Ее спутник, похоже, стал чересчур рассеянным — даже не заметил.
«Или виду не подал», — одернула себя Слава. Излишняя самонадеянность убила слишком многих темных мастеров!
Шифрованную записку она приготовила заранее. И действовала быстро, чтоб вернуться в постель, не вызвав лишних подозрений.
Белые крылья захлопали в светлеющем небе. Девушка напряженно проследила за птицей, вздохнула с облегчением, стоило той скрыться из виду.
«Все получится! Все должно получиться…»
Она развернулась — и вздрогнула от неожиданности.
Склонив голову на бок, скрестив руки на груди, спиной облокотившись о стену голубятни, сверлил ее задумчивым взглядом синих глаз Огнезор.
Как вообще ему удалось подобраться незаметно?
— И кому же ты голубя отправила? — колюче осведомился он.
Слава придала лицу безразличное выражение.
— Мечеслову, — почти не соврала она. — Пока ты дела сердечные улаживал, старику ох как не просто пришлось!
Новых вопросов мужчина задавать не стал, но подозрения в цепких глазах ничуть не убавилось. Что ж, вряд ли когда-либо между ними будет прежнее доверие! Сколько ни убеждала себя Слава, что ей все равно, — в душе больно ворочалась обида.
«Ничего, я все еще исправлю!» — сцепила зубы она.
Вслух же только бросила сухо:
— Раз уж ты встал, предлагаю поторопиться с отъездом.
Огнезор глумливо вытянул руки, пропуская даму вперед.
Надменно развернув плечи, Слава двинулась к лестнице.
День начинался не слишком удачно.
***В Небесный город прибыли они следующим утром — как раз, когда пропускает стража через боковые, припортовые, ворота большие торговые караваны, спешащие в гавань на разгрузку, да потрепанные жизнью телеги, везущие на столичный рынок народ из окрестных сел. Затеряться в такой толчее двум путникам несложно. Вряд ли высокие мастера осведомителей среди торговок да уличных мальчишек набирают. Охотники за тайнами, в этом смысле, намного предусмотрительней.
— Куда сейчас? — вроде бы невинно осведомился Огнезор. Чувствовал он: спутница его что-то не договаривает.
— В гостиницу недалеко от Общего Дома заедем, — с деланной небрежностью ответила Слава. — Перекусим, пыль смоем, лошадок оставим…
— Как скажешь.
«Эдан…» — предупреждающе начала Лая.
«Знаю, — отмахнулся он. — Но не убьет же она меня, в конце концов! А все прочее… Даже интересно, что злючка задумала».
— Сюда, — вскоре указала девушка на знакомую вывеску.
Спешилась, бросила слуге поводья, почти взбежала на резное крыльцо.
Огнезор последовал за ней.
Когда он вошел, Слава уже забирала ключ у хозяйки.
— У них одна всего комната свободна, — виновато пояснила спутнику. — Но нам ведь только в порядок себя привести…
Не знай Огнезор Славу так хорошо, мог бы подумать, будто готовит дама ему дешевую сцену соблазнения. Вот только чужды были прямолинейной злючке подобные глупости. Это-то больше всего и настораживало!
— Прошу, — распахнула девушка перед ним дверь в номер.
— Ну-ну, — хмыкнул мастер, заставив ее заметно понервничать.
И, уже переступив порог, почувствовал в прежде пустом помещении присутствие десятка людей. Прислушался к ощущениям, мгновенно определив частую сеточку скрывающих амулетов… А неплохо они подготовились!
Дверь захлопнулась. Слава еще и путь к отступлению загородила.
Быстрым взглядом окинул мужчина комнату, вобрал в себя каждое лицо, всякий предмет… Нехорошо усмехнулся. Что ж, умный ход!
Разгильдяй Ледослав развалился на кровати, наигрывая что-то на любимой гитаре да перебирая безмолвно губами. Надо же, дорос парень все-таки до третьего уровня!
Мечеслов устало сгорбился в кресле. Давно старик не вспоминал о своем Даре — и вот, выходит, пришлось…
Незнакомый и очень древний — как только труха не сыплется? — мастер сидел напротив. Из какой глуши его, несчастного, вытащили?
Стену подпирали двое молодых подмастерьев — усиленно делали беззаботный вид, но беспокойно, белыми пауками, бегающие пальцы выдавали их с головой.
У закрытого плотными ставнями окна напряженно застыли четверо учеников — зеленые совсем, недавно посвященные. И Дар, видать, только-только открылся. Впрочем, особых умений от них и не требовалось… Молодец, Слава! Всю Империю, наверное, объехала — но отыскала-таки десятерых!
— Приветствую всех собравшихся! — преувеличенно любезно поклонился Огнезор. — Хитро, злючка, хитро! — саркастически обернулся к девушке. — Круг десяти, выходит?
— Это ради твоего же блага! — отрывисто бросила та. — Некоторые вещи лучше просто не помнить!
Дрожащее в воздухе, щекочущее нервы невидимое кольцо замкнулось, отрезая светловолосого от внешнего мира. Он должен был застыть неподвижным истуканом с безразличным лицом и пустым взглядом. Должен был открыться и пустить в себя…
Вместо этого рот Огнезора вновь вытянулся в зловещей ухмылке.
— Вы немно-о-ожечко опоздали, господа! — протянул он издевательски, с легкостью разрывая подчиняющий круг. — Мастер Мечеслов, ты, как человек, допущенный к секретным архивам, не хочешь проверить… мой нынешний уровень?
Мужчина говорил наугад — но старик вздрогнул, уставился неверящим взглядом. Потянул было сморщенные пальцы, однако, оглядевшись на остальных, замер, раздумывая… Знает! Знает, дьяволы его возьми! «Невозможно в Гильдии — значит лишь секретно», — не зря любила повторять Вера…
Сколько же еще тайн у себя под носом не замечал Огнезор в своем глупом, юношеском самодовольстве?
— Кгм, — наконец, неловко прокашлялся Мечеслов. — Подмастерья, доставьте учеников обратно в стены Дома, и память им подчистите… Я помогу добраться почтенному мастеру Твердогору, — он бросил на злую, растерянную Славу сочувственный взгляд. — Жду вас, молодые люди, после обеда. Рад, что ты вернулся, Огнезор…
И ушел, аккуратно поддерживая едва переставляющего ноги старца.
Юнцы выволокли за шкирки впавших в оторопь учеников. Слава с Огнезором остались одни.
— Можно? — как-то робко, охрипшим голосом спросила она, протягивая к его лицу руку.
— Давай, — хмуро согласился мужчина, подавляя желание отшатнуться от ее тонких пальцев.
Холодные, неуверенно подрагивающие, они пробежались по его вискам, заставляя поморщиться.
