Макс Фрай - Власть несбывшегося
— Извини, Макс, но нам следует поторопиться, — сэр Шурф осторожно потряс меня за плечо. — Заканчивай свой разговор, ладно? Ты уже выяснил, что леди Теххи жива — по нынешним временам это единственное, что имеет значение!
— Да, конечно, — покорно согласился я. — Сейчас, Шурф. Мне нужно попрощаться.
Он кивнул и тактично вышел из кабинета.
«Макс, ты больше не можешь со мной разговаривать? — спросила Теххи. — Это не страшно. Теперь я знаю, что ты жив, все остальное не имеет значения…»
«Я буду часто говорить с тобой, пока все это не закончится, ладно?» — почему-то спросил я. Можно подумать, Теххи когда-нибудь отказывалась со мной поболтать!
«Часто не обязательно, — откликнулась она. — Не думаю, что у тебя будут время и силы… Но делай это хотя бы изредка, ладно?»
«Ладно», — эхом отозвался я.
— Рассказывай, Шурф, — попросил я, выходя в Зал Общей Работы. — Ты уже знаешь, что творится в городе и куда все подевались? Потому что я почти ничего не успел выяснить…
— В Ехо пришла анавуайна, как и обещал Угурбадо. Паршивая история. Да ты и сам это поймешь, стоит только выйти на улицу… Есть и хорошие новости: все наши коллеги живы, Его Величество Гуриг тоже в полном порядке. Оно и неудивительно: по-настоящему могущественные люди могут выстроить стену между собой и болезнью.
— К нам это тоже относится? — осторожно уточнил я. — Вообще-то я не знаю, что следует делать для того, чтобы выстроить эту самую стену…
— А тебе вообще не нужно ничего делать, — сказал Лонли-Локли. — Этот таинственный меч Мёнина, который каким-то образом прижился в твоей груди, защитит тебя еще и не от таких бед! Что касается нас с Мелифаро — будь спокоен, наши тела отлично знают, что нужно делать, чтобы справиться с болезнью. А уж сил у нас хватит еще и не на такие чудеса… К сожалению, с большинством горожан дело обстоит совсем иначе: у них нет могущества, чтобы бороться с проклятием анавуайны. Шанс есть только у тех, кто успел спрятаться в каком-нибудь чулане в самом начале эпидемии. Остальные обречены.
— Неужели их нельзя вылечить? — изумился я. — Эти ребята из Ордена Семилистника — они же могут чуть ли не все на свете, если уж в свое время им удалось завалить все остальные Ордена, разве не так?!
— Для того чтобы вылечить одного больного, требуется применить Белую магию сто сорок первой ступени, — сухо сказал Лонли-Локли. — Любой младший Магистр Ордена Семилистника справится с этой задачей, но они не могут позволить себе роскошь вылечить всех заболевших: наш хрупкий Мир попросту рухнет, если в Ехо будет совершаться так много магических обрядов одновременно. Ты же сам знаешь, что Кодекс Хрембера, который запрещает гражданам Соединенного Королевства экспериментировать с высокими ступенями Очевидной магии, — не личная прихоть Магистра Нуфлина, а суровая необходимость, что бы ни думали по этому поводу многочисленные бывшие Магистры распущенных Орденов… Знаешь, Макс, я уверен, что сэр Джуффин сам тебе все объяснит куда лучше, чем я. Он просил нас присоединиться к ним как можно скорее: Тайный Сыск временно переехал в дом сэра Джуффина, так что поехали.
— Ладно, поехали.
Уже на ходу я спросил Мелифаро:
— Ты ведь уже поговорил с Кенлех, да? Как дела у нее и сестричек?
— Они живы и совершенно здоровы, — Мелифаро невольно заулыбался. Немного подумал и с удовольствием добавил: — Знаешь, эти твои девчонки — куда более могущественные ведьмы, чем я смел надеяться! Кен весело сообщила мне, что она чуть-чуть расхворалась — можешь себе представить, как меня порадовала эта чудесная новость?! Но потом приехали Хейлах и Хелви, напоили ее какой-то «вонючей водой», и через полчаса все было в порядке… Теперь они втроем сидят в твоем мохнатом дворце и ужасно удивляются, что все слуги куда-то подевались. Такая милая наивность вполне в их духе!
— А как себя чувствует сэр Манга? — поинтересовался я.
— Ну, за мое семейство можно не переживать! — заулыбался Мелифаро. — Во-первых, их поместье довольно далеко от Ехо, а во-вторых… Знаешь, в свое время Манга был далеко не последним человеком в Ордене Потаенной Травы. Говорят, он был даже круче собственного отца, моего знаменитого дедушки Фило! Другое дело, что ему довольно быстро все это надоело… Одним словом, мои старики чувствуют себя куда лучше, чем кто бы то ни было!
— Хорошая новость, — улыбнулся я. — Ох, ребята, а на чем же мы поедем?
Я настолько привык к тому, что на улице перед входом в Управление Полного Порядка всегда стоит несколько пустых служебных амобилеров, что их отсутствие показалось мне чуть ли не самым страшным свидетельством постигшей нас беды.
— Боюсь, нам придется идти пешком, — пожал плечами Лонли-Локли. — Не так уж близко, но часа через полтора будем на месте.
— Возле Мохнатого Дома стоят два амобилера: один мой собственный, а второй — тот, что я отдал сестричкам, — вспомнил я. — Не думаю, что в Ехо вдруг нашелся такой великий герой, который решился угнать мой амобилер… Туда можно добраться всего за четверть часа, если резво перебирать ногами.
— Да, это лучше, чем идти пешком к дому сэра Джуффина, — согласился Шурф.
— Лучше, — эхом подтвердил Мелифаро.
При дневном свете его лицо показалось мне еще более усталым, чем в кабинете. Я молча достал из-за пазухи бутылку с бальзамом Кахара и протянул ему. После второго глотка бледная тень, к моей несказанной радости, снова превратилась в сэра Мелифаро, слегка потрепанного, но вполне пригодного для повседневного использования.
— Что, ты с ним вообще никогда не расстаешься, с этим пойлом? — спросил он. В его голосе была гремучая смесь ехидства и благодарности — вполне в его стиле!
— Иногда расстаюсь. Вот только что расстался, например… Отдавай назад мое имущество: ты уже такой бодрый, что смотреть противно! Только что был такой тихий, интеллигентный молодой человек… А тебе не требуется глоток этого волшебного зелья, сэр Шурф? Я знаю, что ты железный, но сегодня какой-то особенно дурацкий день!
— Спасибо, не надо, — отказался Лонли-Локли. — День действительно вполне дурацкий. Но мне-то, кажется, не с чего уставать. Строго говоря, единственное, что я сегодня сделал, — дал тебе затрещину. А это было не слишком утомительно…
Пешая прогулка по пустынным улицам Ехо оказалась не самым приятным способом скоротать время. Одного только вида заколоченных досками дверей «Обжоры Бунбы» хватило, чтобы уложить хороших размеров камень на мои сердца. Впрочем, на них уже и без того покоилась весьма солидная пирамидка, аккуратно выложенная из этих проклятых камней, которых хлебом не корми — дай полежать на человеческом сердце! Теплый ветер доносил до нас едва ощутимый сладковатый запах. Он не был похож на запах разлагающейся плоти, скорее уж на тонкий аромат каких-то незнакомых духов, но почему-то действовал на меня совершенно угнетающе. Может быть, просто потому, что на моей памяти в Ехо никогда так не пахло…
