Сергей Зайцев - Ключник (Полная книга)
Последние слова у разбойницы вырвались с нескрываемой досадой и горечью. Но шага она не замедлила, и оборачиваться не стала. Не хотела, чтобы я в этот момент видел ее расстроенную мордашку. Еще бы — я ведь видел, с каким интересом она и ее товарищи смотрели на моих зверюшек. Теперь понимаю — почему. Впрочем, мне тоже такое известие настроения не улучшило. Так надеялся, что моя догадка об участи питомцев в Лунной Радуге не подтвердится, но — увы.
— Мало этого, штрафникам уник не полагается, — Машта громко вздохнула, — а ты пришел с уником. Охтаны прямо чернеют от зависти, когда на тебя смотрят. Если бы могли отобрать — уже бы отобрали, но уник не служит чужакам. Превратится в обычную железку. Может, поэтому ты и жив до сих пор — Инитокс запретил тебя трогать. Желает посмотреть, что из тебя получится с такими исходными данными, для нас это что‑то новенькое в серой рутине будней.
"Сюрпризов у меня больше, чем ты полагаешь", — мысленно согласился я с Маштой. Меню сервис — центра ясно дало понять, что регистрации кланов в локации нет. Изгои — это действительно группировка, существующая только по общей договоренности. Но я‑то до сих пор состою в клане. Своем клане. И это даже хорошо, что при обновлении системных настроек галочка, ответственная за показ названия клана возле имени игрока, сбросилась. Пусть так и остается. Кое — какая задумка на этот счет у меня уже созрела, если что, послужит козырем в сложной ситуации. А сложности в ближайшем будущем обязательно возникнут. Обстановочка тут… взрывоопасная. И подстраховаться не помешает.
— Что‑то новенькое в рутине будней, говоришь… Кстати, есть еще один животрепещущий вопросик. Скажи‑ка, а сколько людей здесь побывало до меня?
Машта споткнулась, затем обернулась и уставилась на меня сквозь нависающие на лоб кудряшки. И взгляд у нее был при этом странный — престранный. Задумчивый и подозрительный одновременно.
— Что‑то не так? — нейтральным тоном поинтересовался я, прерывая затянувшуюся паузу. Бесшумно выскочившая из темноты дикоша с фейри на загривке выписала вокруг наших ног восьмерку и снова канула в темноту, не почувствовав в остановке угрозы.
— Ладно, все равно узнаешь, так или иначе, — низуши резко тряхнула головой, придя к какому‑то нелегкому решению. — Эта история произошла еще до того, как я сюда попала, и успела мхом порасти. В общем, иногда аборигены объединяются и атакуют нашу крепость сообща. При последнем таком штурме крепость не пала только чудом: в последний момент подоспели отряды охтанов с далроктами, они как раз возвращались с "карманных" вылазок. Жестокая была сеча. Мадогост отбили, но два десятка представителей твоей расы, отвечавшие в тот день за охрану крепости, в полном составе отправились в Усыпальницу. Охтаны воспользовались случаем и расширили свою диаспору за ваш счет. Последний новичок твоей расы появлялся дней десять назад. Даже дойти до нас не успел — дионисы прикончили. Тебе повезло больше, тебя Колин вовремя заметил.
Я молча выслушал Машту, задумчиво покусывая губу. Что‑то темное стояло за этой историей. Что‑то низуши явно не договаривала и потому сейчас вела себя неловко, переминалась с ноги на ногу. Словно чувствовала себя в чем‑то виноватой. И не научилась толком врать. Но давить на нее сейчас не стоило, лучше дождаться более подходящего момента — когда доверие между нами окрепнет. Сама расскажет.
Десять дней назад, говоришь… не сходится. Последним, кто передо мной отправился в Инферно, был странный парень с ником Сибарит, и было это всего дня три назад. А за несколько дней до него — Жальник, ментор моего ментора, заработал путевку в Инферно за двойное убийство, совершенное ради мести. Нет, не сходится. Я то надеялся, что портал Инферно в каждой песочнице привязан к конкретному штрафному миру, а получается — в разные. Облом.
— Весело вы тут живете, — безрадостно подытожил я. — Идем дальше?
Но Машта не тронулась с места.
— Ты еще самого веселого не слышал, Зуб, — многообещающим тоном выдала пращница. — Чего уж оттягивать… лучше все неприятности вывалю на тебя сейчас, быстрее переваришь.
— Добрая ты…
— Да какая уж есть. Ты с эпик — квестом ознакомился?
— А что с ним не так?
— Да все! Все с ним не так! Начиная с того, что…
— Стоп. Дай‑ка сам угадаю. Ты хочешь сказать, что еще никто не добрался до Цитадели Крика?
— Пытались мы решить эту маленькую проблемку, — девчонка — низуши горько усмехнулась. — Каждые тридцать дней все изгои выше двадцатого уровня бросают жребий и двадцать из нас уходят в рейд. И каждый раз результат один — Инитокс вытаскивает нас из Усыпальницы, используя стратегический запас кристаллов душ. Эту Цитадель невозможно пройти. Мы не нашли способа. Мы не знаем, как открыть портал и покинуть этот унылый мир. Мы здесь застряли, Зуб. Вот теперь веселись по полной.
От осознания того, в какой заднице я оказался, сам того не подозревая, мне стало вдруг нечем дышать.
— Каждые тридцать дней?! — вдруг охрипшим голосом переспросил я, до боли стиснув кулаки. — Ты хочешь сказать, что… Сколько ты уже здесь, Машта?!
— Не знаю. — Низуши прищурилась, глядя мне в глаза. С ее губ не сходила кривая и немного виноватая усмешка, словно она лично была замешана в сложившемся положении дел. — Давно стараюсь не обращать внимания на время, даже счетчик в интерфейсе выключила, чтобы лишний раз не расстраиваться. Но ради тебя гляну… девяносто один день. Знаешь что, Зуб? — Машта медленно покачала головой. — А давай‑ка ты немного помолчишь, всю душу уже своими вопросами разбередил.
Я кивнул и дальше двинулись молча, каждый думая о своем.
Вскоре потянуло вкусным запахом готовой похлебки, и мы вышли к Охотничьей Стоянке. Картинка предстала живописная. Каждый из четверки приятелей Машты в ожидании своей предводительницы развлекался по — своему. Колин, сидя в уголке и высунув от усердия язык, занимался каким‑то шитьем. Присмотревшись, я понял, что он ремонтирует ремень пращи, обновляя накладку "ложа". Аркуш валялся на шкурах каменного лежака — котомка под головой вместо подушки, в зубах дымит курительная трубка — на вид дешевая кустарная поделка, кривая и неказистая, из непонятно чего. Фаге, как заведенный, помешивал в подвешенном на металлическом треножнике котелке металлической же ложкой, не сводя с нее сосредоточенного взгляда. Можно подумать, что стоит ему отвлечься, как плод его усилий тут же растворится утренним туманом в лучах восходящего солнца. А Чупа… Чупа рисовала. Старательно выводила углем какие‑то каракули на участке стены поровнее.
Первым нас заметил Колин — молча кивнул и торопливым стежком закончил ремонт, перекусив нитку зубами. Аркуш отреагировал живее — выдернув трубку изо рта, в один миг соскочил с лежака, притопнул волосатой лапой по грязному полу и весело заорал на всю пещеру:
