Анна Завгородняя - Утес Бьёрна (СИ)
Я легла на ящики и закрыла глаза. Хотелось подумать о чем-нибудь хорошем, чтобы мои страхи ушли хотя бы ненадолго, а потом заснуть и чтобы когда я проснулась, то оказалось, что все случившееся было просто сном. Что Харальд с Альриком живы и здоровы, а Бьерн никуда не уплывал и он здесь, рядом со мной, и стоит только протянуть руку и я смогу прикоснуться к нему. Почувствовав, что плачу, вытерла глаза рукой. Мне было холодно, страшно и одиноко. Я услышала, как где-то в темноте закопошились крысы, и закрыла глаза. К моему удивлению я почти сразу уснула, но сны снились странные, беспокойные. Я увидела вождя. Харальд печально улыбался мне и качал головой, потом на смену ему появился Бьерн. Он стоял на берегу какого-то далекого острова и смотрел на море, и я почему-то знала, что в тот момент он думает обо мне, а потом мне приснился волк. Но он был не черным, как тот, что спас меня от Хельги. Волк из моего сна был почти белый, но его шерсть была покрыта кровью. Он полз по земле припорошенной первым белым снегом и оставлял за своей спиной кровавый след. Я проснулась и резко села. Во дворе слышался шум и громкие крики, и они нарастали приближаясь. Когда дверь сарая содрогнулась от ударов, я вскочила на ноги и испуганно прижалась спиной к стене.
— Ведьма! — услышала я чей-то яростный крик. Кто-то чем-то тяжелым стал сбивать замок с двери. Я внутренне сжалась, понимая, что сейчас эта толпа ворвется внутрь и разорвет меня на части. Их гнев означал только одно — Харальд умер.
Они продолжали кричать, проклиная меня и обещая мне все муки ада, я услышала, как упал замок и уже приготовилась умереть, как внезапно крики стихли. Дверь в сарай открылась и вошла Хельга. За ее спиной я разглядела плотную стену воинов и простых крестьян, обступивших сарай. Я посмотрела на Хельгу. Она была одета в траур. Волосы заплетены в косу и переброшенные через плечо отливали огнем. Она зашла внутрь и посмотрела на меня. Ее глаза смеялись, а губы были плотно сжаты. Казалось, она едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Возможно, если за ее спиной не было бы этой разъяренной толпы, она бы так и поступила, но сейчас она не могла себе этого позволить, потому что была бы неправильно понята народом.
Хельга подошла ко мне вплотную и наклонилась так близко к моему лицу, что только я одна могла слышать ее слова:
— Вот и все. Харальд покинул нас. Завтра состоятся похороны и ты умрешь.
Я похолодела.
— Я ведь обещала тебе все муки ада, если ты не послушаешь меня, — продолжила она, — Ты не послушалась, а я не тот человек, который будет бросать слов на ветер. Не беспокойся, когда Бьерн вернется, я расскажу ему, как ты разделалась с его отцом, и он не будет винить меня в твоей смерти.
Собрав волю в кулак, я рассмеялась ей прямо в лицо:
— Ты глупа, Хельга, если думаешь, что он поверит тебе, — сказала я, — Ты никогда не получишь Бьерна, даже если избавишься от меня.
Лицо ведьмы исказила злоба, она еще некоторое время смотрела на меня ненавидящим взглядом, а потом вышла из сарая и обратилась к толпе.
— Завтра на закате мы, как велят наши обычаи, попрощаемся с нашим дорогим Харальдом, любимым вождем, отцом и мужем, — произнесла она, — Мы сделаем для него самый высокий костер, чтобы его дух быстрее смог попасть на небеса, а эту отравительницу принесем в жертву богам, привязав у подножия его тела, чтобы она на том свете предстала перед ним и ответила за совершенные злодеяния!
Толпа радостно заревела. Дверь снова была закрыта. Только теперь возле нее поставили двоих воинов, чтобы я не надумала бежать. Я без сил опустилась на ящики и закрыла лицо руками. Плакать не было смысла. Надо было вчера попросить Атли открыть мне дверь и бежать. Знала ведь, что все закончится именно так, на что же рассчитывала? Какая же я глупая!
Я оставалась в сарае до самого вечера, потом мне принесли еду, тот же самый паек, что и вчера. Хлеб с водой. Я выпила только воду, есть не хотелось. На поселение опустилась ночь, а я все сидела и смотрела прямо перед собой, когда странный звук раздался прямо за моей спиной, похожий на шуршание мыши. И тут я услышала знакомый женский голос.
— Ну что, парни, не замерзли еще совсем? Наверное, и выпить хочется, а я вам меду принесла, — я услышала, как воины отказываются от напитка.
— Ну и зря, — произнес тот же голос с обиженными нотками. Я, наконец, определила, кому он принадлежал. Это был голос Весты.
— Я так хотела сделать приятное вам, охраняющим эту проклятую мерзавку, погубившую нашего вождя, — продолжила девушка.
— Ну, ладно, — произнес один из стражников, — Наливай, только понемногу. Если Йорван узнает, что мы пили на посту, нам точно несдобровать.
— Не узнает, — прощебетала Веста, и я услышала звук разливаемого меда, — Никого же нет, а я не скажу! — она весело рассмеялась, — Все равно девка не убежит, вон какой замок амбарный наш кузнец приладил, да и стены крепкие, хоть и сарай, а строили на совесть.
Потом наступила тишина, наверное, мужчины пили. Через некоторое время Веста сказала:
— Ну, я пойду, пока меня в доме не хватились, — я услышала шум удаляющихся шагов и наступила тишина. А спустя пол часа кто-то одним ударом сбил замок с двери сарая и когда она распахнулась, я увидела стоящего на пороге Гринольва в компании с Атли. Мои стражники лежали на земле без движения.
— Выходи, — сказал кормчий, — Только тихо.
Я шагнула за порог сарая. Вокруг сгустилась ночь. Недалеко от нас горели огни кузницы, а за ней я увидела и дом вождя.
— Тебе надо бежать, — Гринольв взял меня за руку и повел за собой. Я молилась, чтобы нам на пути никто не встретился. Мы пробирались через огороды, стараясь все время находится в тени. Когда мы подошли к частоколу, Гринольв помог перебраться Атли, а потом посмотрел на меня.
— Я не верю, что ты убила Харальда, — сказал он и добавил, — Атли пойдет с тобой, я спрятал в лесу мешок с провизией и кое-какое оружие. Идите на север, вас хватятся уже на рассвете, но скорее всего будут искать на юге. Зима близко, они не будут ожидать, что вы пойдете туда, где уже лежат снега. Идите в этом направлении несколько дней, а потом постепенно сворачивайте к югу.
Я с благодарностью посмотрела на старого кормчего и крепко обняла его.
— Я останусь здесь, и когда Бьерн вернется, он узнает правду, — сказал Гринольв и подсадил меня, чтобы я перебралась через заграждение. Я спрыгнула вниз, прямо в руки Атли.
— Прощай, девочка, — услышала я голос кормчего через частокол.
— Спасибо, Гринольв, — прошептала я, едва не плача. Атли схватил меня за руку и почти потащил за собой.
