Дана Арнаутова - Подари мне пламя. Чернильная мышь (СИ)
— Я виновата, мой лэрд! Простите, хозяин…
Раскаяние так и сочилось из голоса Незабудки, голову она склонила еще ниже, почти касаясь щекой колена Алекса. Актриса!
— Виновата, — подтвердил Алекс, лениво поглаживая плечи женщины, рисуя круги и спирали кончиками пальцев и вдыхая тонкий сладкий аромат от ее волос и кожи. — Что, наказания захотела? Соскучилась?
— Нет, хозяин! Я же знаю, вы не любите, когда нарочно…
— Вот это верно, Незабудочка моя.
Пальцы Алекса скользнули по обнаженной шейке и жестко стиснули подбородок Флории, приподнимая лицо.
— Я тебе говорил, чтобы не смела ревновать, — напомнил он. — Или не помнишь наш договор?
— Я не…
Договорить она не успела — Алекс небрежно провел подушечкой большого пальца по губам, стирая с них глянец помады.
— Не торопись. Хорошенько подумай, прежде чем начинай мне врать. Подумала?
— Да, — выдохнула Флория. — Простите. Я виновата.
— Вот так-то лучше, — тепло улыбнулся Алекс. — Я понимаю, ты расстроилась, когда я уединился с той девушкой. Но за то, что вела себя недостойно моей фаворитки, будешь наказана. Я подумаю — как именно. Ты ведь раскаиваешься?
— Да, хозяин!
Улыбкой Незабудки — раскаивается она, как же, паршивка наглая — можно было осветить бальный зал. В гостиной так точно стало светлее. Алекс вернул руку на изящную спину, обтянутую шелком.
— Вот и хорошо. Потому что если еще раз устроишь скандал на людях, можешь искать себе нового покровителя, — безмятежно сообщил он, не переставая поглаживать.
Под пальцами вздрогнуло, напряглось. Качнулись светлые прядки вокруг лица. Алекс смотрел в расширившиеся зрачки Незабудки — спокойно, мягко, ласково.
— Я… больше не буду… Простите…
В хрустале голоса явно проявилась трещина — вот теперь все всерьез. Вот теперь — правильно.
— Раздевайся, — спрятал Алекс улыбку в уголках губ. — Посмотрим, как будешь искупать вину.
Он окончательно задернул плотные шторы и поджег свечи в канделябрах у кровати, затем подошел к шкафчику в углу, прищурился, выбирая, пока за спиной шелестело платье. А ведь в чем-то Незабудка права, не стоило уединяться с тьеной Уинни так вызывающе. Гости, Флория… Хотя как раз Флория не имеет ни малейших прав ревновать, об этом они договорились давным-давно, и своим правом на посторонние связи Алекс пользовался крайне редко. Ну, не считая Анриетты, но то особое дело. Что ж, наказание будет чуть менее суровым и гораздо более приятным, чем стоило бы после такого прилюдного безобразия.
Он отложил выбранные инструменты на столик у кровати, обернулся. Незабудка замерла, оставшись в едва прикрывающих верх бедер панталончиках, придерживая их на талии и всем видом показывая, что готова расстаться по первому слову.
— Снимай, — кивнул Алекс в ответ на этот преданный и жадный взгляд.
Полупрозрачная батистовая тряпочка упала к стройным щиколоткам, Флория переступила через нее, невинно улыбнувшись.
— Ложись на живот.
Два полных канделябра озаряли спальню ярким теплым сиянием. Алекс вздохнул. С Флорией — можно и при свечах. Но что толку врать самому себе? Хочется — другую. Не фарфоровую статуэтку, красиво снимающую кружева и вышитый батист, а золотисто-смуглое тело, пахнущее пряным и горьким. «Идите вы сами к кому-нибудь на мужское достоинство, ма-а-а-а-астер», — вспомнилось совершенно не к месту.
Алекс улыбнулся, и Флория, принявшая это на свой счет, просияла. Отточенным движением подняв руку, она вытащила заколку, и волосы рассыпались по плечам и спине. Жемчужно-фарфоровая кожа, платиновый шелк мягких локонов. Тонкие выступающие ключицы и совершенные очертания небольшой груди. Синева глаз, исполненная одновременно наивности и нахальства. Что ж, девочка моя, ты тоже хороша. И ты-то знаешь, что нужно твоему хозяину. Вот и дай мне это к обоюдному удовольствию.
Словно отвечая на его мысли, Незабудка облизала губки, откровенно смотря Алексу в глаза, подошла к кровати и легла на живот. Медленно и бесстыже раздвинула ноги. Холмики круглого упругого зада белели даже в живом желтом свете. Руки она согнула в локтях и уложила перед лицом, уткнувшись подбородком в подушку, но перед этим тряхнула головой, так что волосы рассыпались эффектным ореолом. Картина! Неприличная, но до чего же соблазнительная! Умеет же…
Алекс взял со столика приготовленную плеть. И опять некстати вспомнился ужас в глазах Маред Уинни. Глупышка. На самом деле, плеть только выглядела страшновато. Обычный ремень, вытянутый Алексом из брюк, бил гораздо сильнее, а плетью он бы ее только погладил пару раз. Да хватит же о Маред Уинни!
Невольное раздражение передалось рукам. Первый удар лег чуть вкось, но Алекс сразу выправился, и потом все пошло замечательно. Флория-Фло, Незабудочка моя… Красивая, послушная. Главное — послушная. И от души наслаждающаяся происходящим. Под мягкой кожаной плетью, оставляющей светло-розовые полоски, она откровенно всхлипывала, постанывала в подушку, ерзала, подставляя зад и повиливая им.
И Алекс позволял ей все — пока позволял. Пусть разогреется.
Потом, решив, что достаточно — Незабудка уже в голос поскуливала — отложил плеть, сел рядом, запустил пальцы в гладкие блестящие волосы, на которых так эффектно играли отблески свеч.
— Нравится? Соскучилась… Бедная моя девочка, совсем я тебя забросил, да? Ты скучала, Незабудочка моя?
— Да, хозяин, — выдохнула его женщина. Пожалуй, одна из лучших женщин, которые ему когда-либо принадлежали.
Ноги она так и не сдвинула, так что кроме зада плеть наверняка доставала и внутреннюю часть бедер. Зато теперь под пальцами Алекса Флория выгибалась и едва не мурлыкала.
— Ну, тогда покажи, как скучала, — предложил тем же ласковым тоном Алекс.
Просунув ладонь под живот, он поднял женщину на четвереньки, погладил животик и округлые стройные бедра. Осторожно скользнул пальцами в самое сокровенное, истекающее горячей скользкой влагой. Ахнув, Незабудка двинулась навстречу, пытаясь насадиться на его пальцы. Алекс не позволил, придержав ладонью. Погладил, лаская упругий бутончик и внутренние губки, сильнее толкнулся пальцами внутрь, в тугую плотную глубину. На этот раз умница Фло изо всех сил старалась стоять спокойно, только прогнулась в спине и мелко дрожала всем телом.
Вытащив пальцы, Алекс вдохнул аромат разгоряченной женщины, чувствуя, как собственное возбуждение дает знать. Взял со столика каучуковое дилдо, в совершенстве повторяющее мужскую плоть, приставил к скользкому входу, надавил.
— А теперь сама, хорошая моя. Давай, назад, на меня…
