Елена Звездная - Мой личный враг
— Чегой-то у вас произошло там, а?
— Ничего, — я намочила полотенце, прижала к лицу, надеясь остудить горящие щеки.
— Так, а если ничего, отчего же тот черноглазый Ташшунчика на улицу поговорить повел?
С полотенцем в руках я и выбежала в комнату. Там все подскочили, двое магов удерживали плачущую Лин, монотонно вдалбливая, что все будет хорошо. Инару и Ташши поговорить нужно. Меня, когда я побежала в коридор, никто не удерживал. Только Варвара кинулась, да я быстрее.
На лестнице на мгновение остановилась, думая, где их искать, драчунов этих. Громыхание с заднего двора указало направление.
Когда я выбежала на порог, взгляду предстала такая картина: Инар, словно охваченный пламенем, стоял напротив Ташши, который тоже «горел», но в каком-то черно-фиолетовом огне. У Инара глаза были красными, у некроманта сияли синим пламенем, а череп-серьга пылал красным огнем, бросая отсветы на лицо Ташши. Вот тебе и маги, даже подраться толком не могут без всех своих штучек.
— А ну прекратили! — заорала я во все горло.
Оба сверкать перестали. Инар поморщился, Ташши, напротив, мне улыбнулся и ласково попросил:
— Ярослава, ты мне чаю не сделаешь? Поднимайся, я следом.
— Бегу и падаю! — Ведьма поняла, что все в порядке, значит, уже можно и характер показать.
Торопливо подошла к ним, встала между магами и с проникновенной улыбкой обратилась к Инару:
— А шел бы ты… к невесте! — повернулась к некроманту и не менее проникновенно добавила: — Тебя дядя плохому научил?
— Опыт передал однозначно, — Ташши каким-то стремительным движением обнял меня.
— Что-то он тебе не тот опыт передал. — Я начала упираться, пытаясь вырваться.
— Одну мысль до меня донес: когда ведьма говорит уверенное «нет», это означает «может быть».
И тут вмешался Инар:
— Руки от нее убери!
Некромант глянул поверх меня на мага и с самым мирным видом произнес:
— Про невесту не забыл, нет? Ну, так я напомню.
— Руки от нее убрал! — рявкнул Инар.
Ой-ей! Это что сейчас будет-то… И вдруг меня пошатнуло! Страх липкой волной накрыл и схлынул, оставляя ужас, а ноги внезапно ослабли. Ташши удержал, Инар тоже стремительно приблизился, а я прошептала:
— Где Аниас?..
— Что? — не понял Инар.
— Аниас! — рявкнула я и стремительно достала метлу.
Куда меня несло — сама не ведаю. Но, взмывая в ночное небо, я четко знала направление и стремглав неслась над ночным городом, зябко поеживаясь от холода. Ветер свистел в ушах, задувал в ворот, руки мерзли, ибо взлетела я, перчатки не надев, но я все равно продолжала лететь, все ускоряя старенькую, доставшуюся еще от бабушки метлу.
* * *Вперед, вперед, вперед, вперед и стремглав вниз, практически уходя в крутое пике. Меня трясло от холода и страха, но, спрыгивая на землю заброшенного кладбища, я почему-то была как никогда уверена в правильности своих действий… Ровно до той секунды, как увидела истекающего кровью мага.
— Аниас… — прошептала я.
Он сидел на земле, привалившись к заброшенной могиле. В груди мага торчало изломанное молодое деревце. В воображении мгновенно сложилась картинка произошедшего — кто-то сломал дерево и использовал его как копье, потому что, судя по позе, Аниаса еще и по земле проволокло… И сейчас маг умирал, не имея возможности избавиться от пронзившего его дерева.
— Все хорошо! — сказала я самой себе и бросилась к умирающему.
Экстракт девясила, увеличивающий магический потенциал на несколько минут, отыскала на ощупь, на ощупь же и открыла. Нас этому учат, завязывают глаза и учат определять лекарства, не используя зрение. Сейчас, в ночном мраке, я поняла, для чего используется такая методика обучения.
— Все будет хорошо, — сказала я Аниасу, ударяя его по щеке. Влила лекарство, едва он глаза открыл.
Маг изумленно посмотрел на меня, сглотнул и простонал:
— Ярослава…
— Избавься от дерева, — приказала я, — немедленно. Сейчас ты это сможешь.
И Аниас поверил мне. Напрягся, вскинул руки, алые отсветы охватили его, и дерево с жутким звуком покинуло его тело. Оставшаяся дыра казалась ужасающей. На мгновение появилось ощущение, что мне его не спасти, но только на мгновение.
— Все будет хорошо, милый, — прошептала я и начала срывать амулеты. — Все будет хорошо…
Но он не слушал. Аниас смотрел куда-то поверх меня, шевелил губами и пытался что-то сказать.
— Нет-нет, — я сорвала и серьгу, — лучше не говори сейчас, меня послушай. Слушай меня!
Он вздрогнул.
— Я тебе сейчас передам энергию, весь мой резерв — излечи себя! Слышишь? У нас только один шанс, Аниас, целители не успеют.
Избавившись от амулетов, я потянулась к нему. Обхватила лицо руками, прикоснулась к его губам. Можно и иначе, но маг был слаб настолько, что лучше всего передавать энергию через дыхание. И я отдавала свое дыхание парню, ощущая его кровь на своих губах. И все же отдавала всю себя так, словно была в ведьминском круге и держала девочек за руки.
А потом в меня полетело заклинание стазиса. Расплела его, не задумываясь и не отрываясь от Аниаса. Но уже в следующее мгновение кто-то схватил меня за волосы и, вырывая полный боли крик, поднял вверх, прерывая передачу энергии. Аниас захрипел, я и вовсе орала не своим голосом, цепляясь за руки неведомого врага в попытке спасти волосы и ослабить боль. И неожиданно боль прекратилась, меня подхватили за талию, и этот неведомый прошептал:
— Ведьмочка…
Только сейчас я смогла открыть глаза, нервно вытерла выступившие слезы и посмотрела на… мага-отступника.
Я про таких только слышала, да на картинках их видела. Маги-отступники, предавшие своих, перешедшие на темную сторону, подвергшиеся мутации… Меня держал на весу трехметровый остроухий индивид — седовласый и темнокожий. Как это создание проникло через границу, для меня оставалось загадкой. Ясно сейчас было одно — мне конец! Потому что эти убивают… всегда.
— Здравствуйте, — прошептала я непослушными губами.
— Ведьмочка, — повторил маг-отступник, — только-только в силу вошла, и без щита, и без магии, и без защиты… чистая, незамутненная энергия…
Мой «орель» решил трепыхнуться напоследок, и я восторженно так заявила:
— Маг-отступник, и без совести, и без чести, и без мозгов…
Дядька нахмурился, потом оскалился и проговорил:
— Ерепенишься?
— Шо вы, дяденька, — заныла я, и как рявкну: — Еще и не начинала!
А рука-то уж в передник сунулась.
— Ведьма! — прошипело чудовище.
— Она самая, — сказала я и швырнула в него порошок.
