Два шага назад (СИ) - Булаев Вадим

— Красава!

Моё плечо содрогнулось от несильного, в принципе, удара; возникший было кокон разлетелся вдребезги.

— Беги под стену! Детекторы показывают — там чисто! Мы тут сами…

Кто здесь? Я истерично обернулся, мечтая не наделать в штаны.

И потерял дар речи. Рядом, плохо различимый из-за активной силовой защиты, стоял, вернее, высился штурмовик Федерации. В полной броне, с включённым стелс-режимом, делающим его почти незаметным для визуального восприятия и большинства оптических приборов; в армейском экзоскелете с прикрытыми бронепластинами сочленениями, вооружённый новейшим штурмовым комплексом и с глухим, интерактивным забралом шлема.

— Беги! — подтолкнул он меня, рявкнув для острастки голосом Стана. — Мы это, мы. Не мешай. Я им сейчас устрою…

По воротам дробно забарабанило. Теперь, увидев нафаршированного достижениями Федерации бойца бригады, по слуху опознал: штурмовой комплекс мастер-класс показывает, без всяких там патронов и грохота выстрелов. У него в приоритете другой принцип, бесшумный, как-то связанный с электроимпульсом и магнитами. Плюётся себе пулями, только воздух посвистывает. Подробнее не скажу. Матчасть не изучал.

Залихватски гикнув, Стан умчался к въезду в предприятие, исчезая на ходу. Километров тридцать выдал со старта, умело используя возможности искусственной мускулатуры. В комплекте с активным стелс-режимом ему больше всего подходило анекдотичное «вот он был, и вот его нет».

Я сорвался в условно «мёртвую зону» в лучших спринтерских традициях. Появление пусть и плохо знакомых, но, при этом, таких родных бородачей, помогло воспрять духом и почувствовать себя частью чего-то мощного, способного уберечь и защитить. Стрельба больше не казалась столь пугающей, а моё положение безнадёжным.

Врал Майкл. Есть боевое братство, есть… Ошибся он, манипулятор на жаловании.

Метры до спасения сами прыгнули под ноги. Добежал, прижался к бетону ограждения, осмотрелся.

Про меня словно все забыли. За стеной отрывисто орали, причём вразнобой, по металлу ворот стучало с удвоенной силой, тянуло гарью.

Беглый осмотр подобранного оружия сообщил, что небеса ниспослали гражданский вариант распространённой в Нанде винтовки «М» какой-то, без автоматического огня. Магазин полный, общее устройство насквозь знакомо.

— Бросай эту рухлядь! — оживший переговорник перепугал похлеще канонады. — Направление — поле. Выполнять!

При всём непонимании происходящего, приказ свалить отсюда куда подальше — это как большая банка ананасов. Улыбка удачи. Приз за…

— Да отцепись ты от этой пукалки! — рявкнуло в ухе, а дальше началось совсем уж сказочное.

Две мерцающие фигуры подхватили меня под локти, пребольно сжав в суставах и приподняв над землёй, а потом мы пугающе быстро помчались вперёд.

— Ворота я перекорёжил так, что их только резать. Там и стена просела. Начнут пыжиться, ломать — глыба отколется. Не догонят, — задорно сообщали справа голосом Минуса. — Управились за минуту. Копы, скорее всего, ещё пончики в кофейне не дожевали.

— А мы возьмём, да и усугубим, — сказали слева. — Упс… — за спиной знатно грохнуло. — Тачке кранты. Я термитный заряд заложил, выгорит дотла. Расплавится до неузнаваемости.

Расходившиеся штурмовики набирали ускорение. В их действиях ощущались слаженность, долгие часы тренировок и необъяснимая бодрость духа. Не наигранная, а настоящая. Что до забега, что теперь — одни и те же люди, без куража.

К моему огромному сожалению, я не смог определить скорость их передвижения из-за утерянного прибора ночного видения. Судя по встречному ветру — прилично получалось, как на байке.

— Ты, Маяк, на нас не злись, — не особо извиняясь, уведомил Стан, поражая не сбитым от бега дыханием. — Сканеров опасались, радиоперехвата. Потом пока шмот натянули, пока доехали, пока добежали…

Вечно поддерживающий друга Минус и в этот раз не отошёл от традиций:

— Охрана, небось, высыпала после того, как ты нас уродами обозвал?

Я припомнил.

— Нет, чуть раньше.

— Да? — искренне удивился он. — Ну, тупые… Подождали бы ещё немного — могли бы и выжить. На территории отсидеться, кирпичами прикидываясь. Ты их рассмотрел?

— Немного. У главного на шкуре свободного места от рисунков нет и татуха на весь лоб, у остальных поскромнее. Я в городах таких и не видал.

— Бандитский клан. В основном, по тюрьмам сидят. Когда на свободе — предпочитают жить обособленно, среди своих.

— Ты их знаешь? — я не смог скрыть удивления.

— Этих — нет. С другими сталкивался. Но они похожи между собой.

Давая товарищу передышку (долго болтать на бегу никто не сможет), вклинился Стан.

— Жаль, рассказать никому нельзя. А история-то занятная…

— Ты о чём? — мне разговоры давались значительно легче, всё одно вишу в чужих руках.

— Устроились эти клоуны возле тюрьмы. Смешно.

— И умно, если криминальными рожами особо не светить.

— Согласен, — принял моё уточнение временный командир, дополнив. — Маяк, ты же соображаешь, что ничего не видел? Ни экзоскелетов, ни…

— Не видел, — отрезал я. — Ни-че-го.

На том бы ему и успокоиться, но Стану отчего-то захотелось развить тему:

— Мы в броне Федерации к тебе на помощь пришли, — ага, будто я не узнал, — а она в наш мир официально не продаётся из-за каких-то там ограничений. Потому запрещена.

— Но есть, — хмыкнул Минус, — у всех заинтересованных лиц с солидными счетами в солидных банках. Воевать в ней нельзя, набегут разные придурки с правозащитниками, а для мелочных делишек, чтобы всё шито-крыто — можно.

Намёк ясен. Деньги и связи затыкают любую технологическую отсталость. Правда, в частном порядке. Заинтересовало другое. Когда расставались — в минивэне этого барахла не было. Мы в нём покойный байк перевозили, я бы такую гору амуниции по-любому заметил. Тогда откуда?

О том и спросил, прямым текстом. Чего стесняться, раз уж на откровенность пошли?

— Специальный человек заранее на точку доставил, — чуть подумав, решил не скрытничать Стан, — за четверть часа до нашего там появления. Я ему сообщение по коммуникатору отбил. Он сложил сумки в траве, указал, где именно. И уехал. Я же тебе говорил — секретность… Так-то на такие вензеля с обстрелом никто не рассчитывал, инфа подкачала… Ты как? — неожиданно озаботился он моим состоянием.

— Как на карусели, — рассмеялся я, с удовольствием посматривая на совсем близкие огни городской окраины. — Впечатлений — масса. Гляньте!

По оставшейся в стороне дороге неслись, расцвечивая ночь проблесковыми маячками, копы. Мы, как по команде, замолчали, а затем дружно прыснули от накатившего веселья, и с удовольствием смотрели на нарастающую суету. К торопливой процессии добавились скорая, пожарная машина, снова копы…

***

Как он орал… Я и представить не мог, что человек может настолько выйти из себя, особенно тот, кому по штату положено оставаться невозмутимым при любых неприятностях.

— Вы кретины! Дебилы! Имбецилы с плесенью в черепушках!!! — бесновался Кано, брызгая слюной в камеру своего коммуникатора, проявлявшейся мутными пятнами на нашем экране. — Кого вообще вдохновение озалупило так бездарно провести акцию?

Стан, назначенный старшим, деревянно замер. Сделав общий доклад, он с пояснениями не торопился, давая мозгоправу спустить пар. Я тоже держал рот на замке, крайне удачно применив постулат о том, что субординация не позволяет мне обскакивать начальство. Минус насупился, закусив губу.

— Вы хоть представляете?..

Дальше нам довелось вытерпеть весьма заковыристый монолог из сугубо непечатных выражений, в красках, детальнейшим образом описывающий наши убогие способности, уровень интеллектуального развития, положение в эволюционной лестнице, причём с отрицательным значением, и лично его, Кано, мнение о каждом персонально.

Слушая и запоминая на будущее особо примечательные матерные конфигурации, я следил за бородачами. Те сопели, нехорошо щурились, но не пререкались.