Роберт Джордан - Грядущая буря
Прошлую ночь Ранд провел у одного из костров в их лагере, вслушиваясь в разговоры. Они приняли и накормили его, не спрашивая, кто он такой. Ранд смотрел на прогоравший до углей костер, пряча знак Дракона на руке. Ключ доступа был тщательно укрыт в кармане куртки.
Прежде он никогда не был в самом Эбу Дар, только на холмах к северу, где с Калландором в руках противостоял Шончан. То было место его поражения. И вот он вернулся в Алтару. Но зачем?
Утром, едва открылись ворота, Ранд вместе с другими, прибывшими ночью, вошел в город. До рассвета всех приютили Лудильщики, которые, судя по всему, получали от Шончан продовольствие для припозднившихся путешественников. Лудильщики занимались не только этим. Они чинили котлы, шили форменную одежду и выполняли разную случайную работу. Взамен, впервые за свою долгую историю, они получили покровительство властей.
Ранд провел достаточно времени среди айильцев, чтобы перенять некоторую долю их пренебрежения к Лудильщикам. Но это пренебрежение в нем боролось с его знанием о том, что Туата’ан во многих отношениях следовали более истинным, традиционным путям Айил. Ранд мог вспомнить, на что похожа подобная жизнь. В видениях Руидина он следовал Пути Листа. К тому же он видел Эпоху Легенд. Пусть и за несколько кратких мгновений, но он прожил эти жизни - жизни других людей.
Он шел по переполненным улицам влажного и душного города, пребывая в некотором изумлении. Прошлой ночью Ранд обменял у Лудильщика свой ладный черный кафтан на простую коричневую куртку, оборванную понизу и местами заштопанную. Эта куртка была не из тех, что надел бы Лудильщик, тот просто взялся ее зашить для кого-то, кто так за ней и не вернулся. В этой куртке он не так выделялся, пусть даже и приходилось тащить ключ доступа в петле на поясе, а не прятать в глубоком кармане. Лудильщик дал и дорожный посох, на который Ранд, слегка сутулясь, опирался при ходьбе. Его рост мог привлечь внимание, а Ранд хотел быть неприметным.
Он чуть не убил отца. Его не принуждали к этому ни Семираг, ни влияние Льюса Тэрина. Этому не было ни оправданий, ни отговорок. Он, Ранд ал’Тор, пытался убить своего собственного отца. Он зачерпнул Единую Силу, сплел потоки и едва не пустил их в дело.
Ярость ушла, сменившись отвращением. Он хотел стать твердым. Он нуждался в твердости. И вот к чему это привело. Льюс Тэрин мог свалить свои зверства на безумие. У Ранда подобного оправдания не было - от себя самого ни спрятаться, ни укрыться.
Эбу Дар. Оживленный, разросшийся город, разделенный надвое широкой рекой. Ранд шел по западной его части через обрамленные красивыми статуями площади, по улицам с тянущимися ряд за рядом белыми домами, преимущественно многоэтажными. Он часто проходил мимо дерущихся на кулаках или ножах мужчин, и никто не делал попыток их разнять. Даже женщины носили подвешенные на шее кинжалы в украшенных драгоценными камнями ножнах, покоившихся в глубоких вырезах платьев с разноцветными нижними юбками.
Ранд ни на кого не обращал внимания. Он размышлял о Лудильщиках. Здесь они в безопасности, а в его империи не был в безопасности даже собственный отец Ранда. Друзья Ранда боялись его, он видел это в глазах Найнив.
Местные жители не были напуганы. Офицеры Шончан в этих насекомоподобных шлемах проходили сквозь толпу, и люди уступали им дорогу из уважения, а не из страха. Из разговоров обывателей Ранд слышал, что окружающие были рады стабильности. Да они превозносили Шончан за то, что те завоевали их!
Ранд прошел по короткому мостику через канал. По воде лениво проплывали маленькие лодки, лодочники приветствовали друг друга. Похоже, город застраивался беспорядочно, безо всякой планировки: там, где Ранд ожидал увидеть жилые дома, обнаруживались лавки - самые разные - и не сгруппированные по товарам, как в большинстве городов, а раскиданные как попало. По другую сторону моста он прошел мимо высокого белого особняка, а затем мимо расположенной прямо рядом с ним таверны.
На какой-то улице Ранда толкнул мужчина в ярком жилете, а потом длинно и слишком вежливо извинялся. Ранд поспешил уйти, пока мужчина не вызвал его на поединок.
Народ не выглядел угнетенным. Не было скрытого недовольства. Шончан властвовали в Эбу Дар куда лучше, чем Ранд в Бандар Эбане, а люди здесь были довольными - даже процветающими! Конечно, Алтара никогда не была сильным королевством. От своих наставников Ранд знал, что далеко за пределы города власть Короны не распространялась. Во многом это относилось и к другим захваченным Шончан местам. Тарабон, Амадиция, Равнина Алмот. Где-то положение было более устойчивым, чем в Алтаре, где-то дела обстояли хуже, но все они хотели уверенности в будущем.
Остановившись, Ранд прислонился к очередному белому зданию, на этот раз лавке коновала. Он поднял культю к голове, пытаясь прояснить мысли.
Он не хотел вспоминать о том, что чуть не сделал там, в Твердыне. И не хотел думать о том, что сделал: как швырнул Тэма потоками воздуха на пол, как угрожал ему и буйствовал.
Ранд не мог на этом сосредотачиваться. Он прибыл в Эбу Дар не для того, чтобы таращить глаза, как какой-нибудь мальчишка из деревни. Он прибыл уничтожить своих врагов! Они бросили ему вызов и должны быть уничтожены. На благо всех народов.
Но если он зачерпнет через ключ доступа столько Силы, то какие вызовет разрушения? Сколько жизней прервет? И не зажжет ли он маяк для Отрекшихся, как при очищении саидин?
«Пусть приходят». Он выпрямился. Он мог их уничтожить.
Пришло время атаковать. Время выжечь Шончан с этой земли. Он отложил посох в сторону и вытащил ключ из петли на поясе, но не смог заставить себя выпутать его из льняной тряпицы. Некоторое время Ранд смотрел на него, держа в руке, потом пошел дальше, бросив посох валяться на улице. Странно ощущать себя просто чужеземцем, одним из многих. Мимо этих людей шел Дракон Возрожденный, а его не узнавали. Для них Ранд ал’Тор был далеко. Последняя Битва была менее важной по сравнению с тем, довезут ли они своих цыплят до рынка, выздоровеет ли их сын от кашля, будет ли им по карману новый шелковый наряд, которого им так хотелось.
Они не узнают Ранда, пока он их не уничтожит.
«Это будет милость, - прошептал Льюс Тэрин. - Смерть всегда милость». Безумец не казался таким сумасшедшим, как раньше. Фактически его голос стал до ужаса похож на голос самого Ранда.
Ранд остановился на середине очередного моста, рассматривая огромный белоснежный дворец, обитель шончанского двора. Он возвышался на четыре этажа. Основания четырех куполов были окольцованы золотом, и еще больше золота сияло на макушках множества шпилей. Там могла находиться Дочь Девяти Лун. Ранд может придать этим стенам чистоту, которой они никогда не знали, совершенность. Здание, в каком-то смысле, станет на мгновение завершенным - перед тем, как уйдет в небытие.
