Господин маг. Трилогия (СИ) - Смекалин Дмитрий

Так что оставшуюся неделю копался в земле. Лопата с собой была (даже две), так что даже «рысь» вызывать не требовалось. Просто ходил по своим владениям, выбирал место с наиболее концентрированным фоном энергии «жизни» и начинал там копать. К счастью, грунт каменистым не был, так что проблем почти не возникало. Ну а определить, в каком комке земли спрятался очередной камешек, помогало магическое зрение. Так что самой трудоемкой частью работы стало скрытие следов раскопок. Еще восемь довольно крупных алмазов добыл. Необработанных, так что форма у них… как у обычных камешков. Но каждый весом, как хорошая пуля. Весьма прилично. И по размеру и по цене. Даже страшно представить, сколько.

Можно было и дальше искать, но Петя решил не увлекаться. У него теперь дюжина алмазов есть. Хорошее число. А копать все глубже приходилось. В общем, надо сначала разобраться, что со свалившемся на него богатством делать. Вроде, все его, законное. Но — страшно. За такое и убить могут, никакой аурный щит не спасет.

Так что вернулся в Архангельск, а потом в Мезень в тяжких думах. Надо производство организовывать, в смысле, рудник. Рабочих нанимать, приказчиков где-то искать. А где взять честных? Алмаз мал, но дорог. Самое то, чтобы воровать. Самому за всем следить? Или, как последнюю неделю, самому и работать? Много так не накопаешь. Компаньонов взять? Те же проблемы. Плюнуть на все и продать землю? Задорого? Тоже проблемы будут. И жалко. Наверняка продешевишь.

Приобрел себе Петя головную боль.

Триумфального возвращения в Мезень юный маг не ждал, и когда на пристани встретил его наряд солдат, несколько перетрухал. Неужели, как-то про алмазы известно стало? Никому же не говорил. Даже сестре.

Оказалось, все по другому поводу. Но тоже неприятному. Князь вернулся. Не один, а с ротой солдат и… чуть не взводом опричников. Со Стасовым и Родзянкой во главе. И, возможно, новым городничим. Как опричники про «Золотую бабу» проведали, осталось тайной. Скорее всего, сам князь и растрепал, когда отряд собирал. Но виновным назначил Шольского. Орал на него так, что на улице было слышно. А потом отправил его на пост в Мару, пригрозив, что если операция провалится, так его там и оставит. Ну а в Мезени какой-то новый немец появился. Или уже русский? Некий Розен Константин Карлович. Надворный советник и при этом барон. Официально дела не принял, но активно принюхивается.

Все это Пете вывалила прямо сразу после приезда сестра. Так бы он еще долго разбирался, чиновники присутствия носились, как наскипидаренные, и к разговорам всякую склонность потеряли. А вот кумушки, видимо, активно сплетничали. Как всегда. Полезное свойство, как оказалось.

Впрочем, на скандалы среди высоких начальников Пете было наплевать. Только порадовался, что бумаги на землю полностью оформить успел. И если теперь Шольского с должности снимут, на его правах это никак не отразится. Но, оказалось, и князь Владимир Васильевич, и опричники требовали Птахина с собой. В поход на язычников. «Золотую бабу» отнимать.

Зачем? Место поселка и как к нему пройти из Мары он подробно описал, при всем желании заблудиться не получится. Но нет, требуют. И не возразишь. На службе он.

В Мару шли аж на крейсере. «Князь Владимир». Интересно, случайно ли совпадение имен? Хотя, на чем брату государя еще по морю ходить? Не на карбасе же…

Петя сначала даже обрадовался. На подобном он с Паленом во время блокады Томы уже жил. На гражданском пароходе для солидных пассажиров каюты комфортнее, но гамак в качестве спального места вспоминался даже с теплотой.

В этом Птахин не обманулся. А вот отдельной каюты ему не досталось. Слишком много дополнительного народа на корабле оказалось. Две с половиной сотни солдат, три десятка магов и опричников, а еще не меньше полусотни свитских за князем увязалось. Это помимо пятисот матросов и двадцати офицеров экипажа. Которых изрядно потеснить пришлось. Для князя, понятно, роскошная каюта нашлась, генералов тоже не стесняли, да и свитские неплохо устроились. А вот столь незначительным личностям, как маг пятого разряда Птахин, спать пришлось посменно, как и матросам. Хорошо, путь был недолгий, за сутки дошли.

Только вот поселка Мары на берегу не обнаружилось. Один пост. Который и указывал, что приплыли они, куда надо. Все-таки нет у самоедов поселков, одни стойбища. Которые могут годами на одном месте находиться, а потом — раз, и исчезнуть. Если так обстоятельства сложатся. Видимо, местные жители посчитали появление нескольких сот военных достаточно весомым событием, чтобы откочевать куда-нибудь подальше в тундру. Вместе с оленями.

Вопрос, откуда они о походе узнали? Петя решил, что, скорее всего, Орава их специально предупредил. Все-таки ему с самоедами еще жить и работать, не скажут они ему спасибо, если всех их оленей на мясо пустят для прокорма такой оравы военнослужащих. (Ха! Каламбур получился.) Но Пекки — человек маленький, князь был разгневан, и шансы Шольского вернуться к прежней должности еще уменьшились. Птахин ему даже мысленно посочувствовал. Городничий (или уже бывший городничий?) человеком был не слишком приятным, властолюбивым и корыстолюбивым, но дело знал, и работать с ним было можно. Но все с ним случившееся — обратная сторона медали доверенного лица очень большого начальника. Не потрафил ему, больно падать приходится. Лучше от обладающих властью держаться подальше.

К сожалению, последнее пожелание попало для Пети в разряд несбывшихся. С тем, что ему придется поработать для отряда проводником, он уже смирился. Но то, что князь не останется на посту в Маре, а лично возглавит поход, стало неприятным сюрпризом. Он что, не понимает, что нападать на шаманов может быть очень опасно? Или он таким образом решил Стасова с Родзянкой вынудить в бой идти? Вспомнив о том, что на Дальний Восток они Шипова послали, а сами побереглись? Как-то все это очень по-детски выглядит. Хотя, когда так себя ведет родной брат Государя, это называется не «капризом», а «мужеством».

День ушел на выгрузку и суету, а потом рота солдат, усиленная сотней матросов и почти двумя десятками магов двинулась на северо-восток в направлении на «Канин нос» [50].

Для князя, старших офицеров и опричников, а также большей части свитских нашлись лошади (с собой морем привезли). Петя шел пешком, но совсем рядом с Владимиром Васильевичем. Почему-то тот не пустил проводника вперед, а сам громким голосом отдавал указания, куда отряду двигаться, перед этим тихо выяснив это у молодого мага. Получалось что-то вроде:

— Держим направление вон на ту березовую рощу!

— Прямо по курсу — болото, обходим его слева!

И все в таком духе.

Следующий поселок, где прошлым летом Петя застал обряд посвящения молодых шаманов, тоже куда-то исчез. Остались следы от чумов и костров, но ни одного человека не наблюдалось. С одной стороны, это было логично. Тут, вообще, был даже не поселок, а лагерь. И если самоеды сбежали из Мары, то и здешние шаманы, наверняка, тоже были предупреждены. А, возможно, и возглавили откочевывающих оленеводов.

Но, с другой стороны, это вызывало беспокойство. А что, если и почитатели «Золотой бабы» тоже свой поселок покинули? Вместе со статуей? Как бы импульсивный князь не обвинил во всем Птахина…

Беспокойство вызывали и опричники. Ехали рядом, но в разговоры не вступали. Из-за князя?

Опасения по поводу отсутствия шаманов оказались напрасными. Хотя, наверное, лучше бы они оправдались.

Когда перед ними открылось знакомое Пете озеро, маг-воздушник, летевший впереди отряда на довольно значительной высоте, без всякой видимой причины упал на землю. Именно на землю, так как озеро он успел перелететь. И именно упал, а не опустился, что вызывало сильные сомнения в том, что он остался жив. А также привело довольно уверенно шагавших до этого солдат и офицеров в некоторое замешательство. Ведь противника видно не было.

Князь громко выругался, и это, по-видимому, послужило сигналом для офицеров заняться своими прямыми обязанностями. Зазвучали резкие команды, солдаты частично рассыпались по обрамляющим озеро кустам, другие, вместе с матросами образовали за ними две цепи обороны. Или наступления? В военной тактике Петя силен не был.