Искандер Севкара - Ангелы острова Терраглорис
— Да, что это за Великий Маниту такой и почему мне тут все время говорят о каких-то его сыновьях и дочерях?
Лициния, которая уже полностью уверовала в силу своей, просто таки убойную, красоты, немедленно продемонстрировала своему грозному дядюшке что такое дочь Великого Маниту. Она распростерла над собой свои сверкающие, белоснежные крылья и, гордо вскинув свой носик и чуть улыбаясь своими пухлыми, очаровательными губками, сбросила со своего светлого, золотисто-кремового тела тунику.
Слава Богу, что я уже успел привить своим сестрам хоть малую толику девичьей стыдливости и на Лицинии в этот момент оказались надеты, крохотные, белые кружевные трусики пусть и не совсем такие, какие я хотел бы видеть на своей сестре в этот момент, но все таки… Нет, я не ханжа и меня совершенно не волнует то, что Лаура, Нефертити, Гелиора и Ниэль, временами расхаживают передо мной и моими спутниками в чем мать родила. Более того, мне совершенно не в лом было заниматься любовью на виду тысяч ангелов и своих друзей, но я был категорически против того, чтобы выставлять своих собственных сестер на всеобщее обозрение, вот тут уж фигу им всем с маслом! Ну, а то, что моя сестричка сама решила показать свое прекрасное обнаженное тело, было вне пределов моей юрисдикции. Тут уже я точно ничего не мог поделать.
Лициния стояла перед примолкшими ангелами Терраглориса, подобная пламени яркой свечи, стоящей подле беломраморной пирамиды ангельских крыльев, сложенных этой очаровательной плутовкой, аккуратным, белоснежным домиком. Звезда Великого Маниту, была едва-едва заметна на её очаровательном животике, подобном драгоценной жемчужине. Указывая на свой пупок изящным пальчиком, Лициния звонко выкрикнула:
— Мастер Велиал, ты обладаешь зрением ничем не худшим, чем у воронов-гаруда и тебе видны пять моих родинок, которые ты не найдешь на теле ни одного ангела в Терраглорисе, кроме моего любимого брата, златовласого ангела Уриэля-младшего. Сейчас они мирно спят и разбудить их могут только страстные поцелуи настоящих мужчин, о которых идет слава, как о великих любовниках, таких, как мои братья! Мое сердце завоевал не ангел, а самый обыкновенный человек из Зазеркалья, которого мои подруги вряд ли назовут красавцем, но он пленил меня своим обаянием, своими нежными словами и своей великой страстью. Я полюбила его так сильно, что сорвала с его тела все пять родинок. Теперь, когда я стала родной дочерью Великого Маниту и братом этого человека, он для меня умер как любовник и наши родинки никогда не дадут нам даже приблизиться друг к другу, а не то чтобы слиться в страстных объятьях. Но как сестра, любящая своего брата всем сердцем, я не могу покинуть его, мастер Велиал.
Моя сестричка, решившая на зло или на радость всему Темному Парадизу устроить стриптиз, стояла перед тысячной стаей ангелов и с ней происходило что-то непонятное. Хотя нет, понять смысл этого явления было не так уж и трудно, ведь её пожирали страстными взглядами сотни ангелов, которым, вероятно, уже стали несколько надоедать их рослые, атлетически сложенные и мускулистые, сильные подруги. От их пылких взглядов Звезда Великого Маниту на теле Лицинии стала быстро разгораться.
Нежно палевые родинки, чуть заметные на золотистом теле моей сестры Лицинии, стали розоветь у всех на глазах, а розовые соски её очаровательных грудей стали набухать и твердеть, как будто от страстных поцелуев. В тот момент, когда я уже собрался было сорвать с Узиила его пышные одежды и укрыть ими свою сестричку от нескромных, обжигающе страстных взглядов ангелов, во главе которых стоял этот старый греховодник Велиал, которого буквально трясло от желания, остальные мои сестрички, так же вышли вперед.
В этот день, некоторым из ангелов Терраглориса посчастливилось увидеть сразу всех дочерей Великого Маниту, за исключением маленькой беглянки Розалинды. Причем обнаженными. Сначала Айрис, а потом и все остальные мои сестры, по очереди становились рядом с Лицинией и сбрасывали с себя свои, не такие уж закрытые и скромные, одежды. На всех моих сестрах горела Звезда Великого Маниту. Более того, даже у меня на пузе начала твориться такая же чертовщина.
Кажется, это почувствовали Лаура и Нефертити. Мои любимые подошли ко мне и своими нежными руками сняли с меня рубашку, чтобы мастер Велиал убедился в том, что Лициния не обманывает его в том, что она действительно моя сестра. Добрыне и Уриэлю пришлось снять свои рубашки самим, но и на их мускулистых животах была видна одна и та же картина, - пять родинок горели ярким, алым цветом.
Ури не поленился даже подойти к Лицинии и демонстративно попытаться обнять её, но это привело лишь к тому, что из родинок вылетели пурпурные молнии и их буквально отбросило друг от друга. Демонстрацию целомудрия наших отношений я счел сигналом к тому, чтобы на этой патетической ноте закончить весь этот спектакль, пока мои сестры не распалились настолько, что не прорвали наши хилые заслоны и не набросились на ангелов Терраглориса, испепеляющих их своими пылкими и призывными взглядами.
Не особенно раздумывая над тем, как на мои действия посмотрит мастер Велиал, я сотворил несложное магическое заклинание и наш остров тут же погрузился во мрак, что и послужило сигналом к тому, чтобы темные ангелы отправились на свой атолл, а мы смогли бы заняться своими собственными неотложными делами. Например, пообедать, ведь в течение последних пяти суток я не съел ни крошки и теперь был готов слопать что угодно, даже полкило ржавых гвоздей, поджаренных на прогорклом старом солидоле.
На моих часах было половина шестого вечера, что не имело ровным счетом ни какого отношения ко времени дня Темного Парадиза. Драконы, которые провели в воздухе более пяти суток и изрядно устали, отсыпались в отеле, мои друзья занимались своими собственными делами, а я сидел на террасе и медленно покачивался на большом, мягком и удобном диване-качелях с сигаретой в зубах и бокалом мартини в руке. Почти все темные ангелы, за исключением двух или трех тысяч самых отъявленных лодырей, улетели к Терраглорису или еще куда-то и у меня появилась возможность посидеть в комфорте и спокойно подумать.
Лаура и Нефертити, как всегда, были рядом и, как всегда, предпочитали сочетать приятное с полезным, а именно, пока я молча курил и пил мартини со льдом, они лишь изредка нежно обнимали и целовали меня, куда чаще лаская друг друга. Нефертити полулежала, полусидела на моих коленях, царственно откинувшись спиной на мягкие подушки, а Лаура возлежала на моей божественной царице, положив свою, коротко стриженную, красивую головку к ней на грудь.
Не смотря на то, что я был одет в шорты и рубашку, пусть и расстегнутую на груди, обе мои очаровательные подруги, были совершенно нагие. Нефертити, тихо постанывая, нежно обнимала Лауру за плечи и перебирала короткие пряди её волос, а она в свою очередь, целовала её груди, слегка покусывая соски, чем и заставляла издавать столь откровенные звуки. Вдобавок ко всему Лаура, плавными, нежными движениями ласкала руками то меня, то нашу страстную и пылкую подругу.
