Егор Вакула - Танец со змеей
На каждой их лысой макушке вилась черная змея, делившая шесть знаков напополам. На одной стороне были «истинность», «храбрость», «ведущий». На другой – «наш», «творцы», «победа». Если читать согласно трехстолбцовой системе, где первый столбец – признак, второй – объект, а третий – действие, выходили фразы: «Истинная храбрость ведет вперед» и «Мы – творцы нашей победы».
Письменность богоподобных имела множество правил, уточнений и разночтений. Настолько, что и священные тексты Прямого Писания, призванные быть самыми прямыми и точными, без объяснений сведущего церковника можно было истолковать как угодно. Вечные знаки Змей, наверное, тоже могли быть переиначены, но ни одна из курсанток до того не додумалась.
Крик была жилистой, но с пухлыми губами. Высокая. Нос с горбинкой. Она напоминала крупного мощного человека, которого высушили, убрав все лишнее.
Октис – крепкая, среднего роста. Скуластая, с плоским подбородком. Ее лицо могло бы показаться грубым, если бы не ее курносость, густые брови, будто подкрашенные ресницы и карие глаза – настолько темные, что невозможно различить зрачки. Такие черты заставляли работать на себя любые очевидные недостатки.
Ну а Сейдин была и стройной, и высокой, и подтянутой. Треугольный подбородок, небольшой прямой нос, острый взгляд. Она была идеальна, хотя бы по мнению Октис. В отличие от большинства Змей, ее брови были цвета золота. Тем же цветом покрывалась голова, размывая контраст черных татуировок, когда Сейдин временила с бритьем.
Но на смотринах все бы парни выбрали Октис. Потому что такая крепкая жена в хозяйстве пошла бы лучше всего. Октис была воплощением Тверди. От одного взгляда на нее у молодого предприимчивого крестьянина все мысли бы сводились к своему хозяйству. А именно: к расширению сарая, к обновлению забора и ворот, к покупке дойной коровы…
Но все это было в другой жизни.
Очередная серия учебных копий врезалась в твердь рядом с ними. Ни одно не попало в мишени. Девушки собрали копья и уложили к остальным. Крик подняла увесистую охапку и сгрузила на руки Октис.
– Твоя очередь. Вперед!
Держа перед собой копья, Октис побежала обратно на передовую по краю поля. Шагах в шестидесяти стоял мастер и три ряда таких же, как и она. Разница между ними была лишь в том, что сегодня те ждали своей очереди, брали копье, разбегались, бросали, не попадали, возвращались в конец, а Октис по другую сторону поля уворачивалась от этих копей, потом собирала и несла обратно. Конечно, тоже дождавшись своей очереди.
– Быстрее, Октис! – Прокричал мастер.
И она прибавила шаг, хотя и прежний режим был на пределе возможностей.
Надо было бежать с меньшей силой. – Думала она. – Он бы в любом случае это рявкнул.
– Быстрее, я сказал!
Октис добежала, повалила копья в общую кучу. Остановилась отдышаться.
– Октис, обратно! – Не унимался Кудр. – И скажи, чтобы они к мишеням ближе подошли. Еще немного к лесу – и получите свое, как дезертиры. Лин, чего ждешь? Копье в руки! Копьем не виляй! Как букет несешь!
Октис побежала обратно, как могла.
В полном костюме на жаре под двумя светилами, – злилась она, – тяжелее этого только бежать в другую сторону с копьями.
Несколько раз по дороге она услышала нагоняй от мастера в свой адрес.
– Получишь ты порцию взысканий, Октис. Я отсюда слышу, как он на тебя орет. – Хмыкнула Крик.
– Он... он на всех орет, – она наклонилась отдышаться, – и я что бы... не сделала... все равно мало!
– Он просто на тебя поставил.
– Я не беговая крыса, Сейдин!
Хотя как раз себя так и чувствую.
– Не в этом смысле. – Сказала Сейдин, собирая новую партию упавших копий. – Он уверен, что ты самая способная. Вот и придирается к тебе.
– Да любимица ты Броненосца вот и все! – Отрезала Крик. – Какая ты тут лучшая? Среди кого? Посмотри на этих куриц. Да тебя вместе с ним Творцы левой рукой делали! Хоть бы в одну мишень попали!
Крик уставилась на Сейдин и Октис, а когда развернулась обратно одно из копий угодило ей ровно в грудной щиток. Копье отскочило, напоследок ударив ее древком в лицо. Крик отлетела назад и распласталась на траве. Из носа полилась кровь, но она взялась руками за грудь и начала ворочаться по траве.
– Боги, продохнуть не могу... – Прохрипела она.
– Ну, хотя бы в одну мишень они все-таки сегодня попали! – Сказала Сейдин.
Вместе с Октис они тихо давились от смеха, смотря, как Крик ползает в стороне. С передовой до них доносились отголоски чужого ликования. Метатель, чье копье угодило в живую мишень, праздновал успех. Кудр, не сдвинувшись с места, пристально смотрел в другой конец поля – на них, но, когда Крик все же задышала и поднялась на колени, отвернулся, не проявляя больше интерес.
КосаПрошел один оборот Брата с тех пор, как Октис побывала в Старом Ключе. Крик Мишень послала ее в Каменный лес, словно в самую дальнюю точку, которую только могла вспомнить. Но Октис ни разу не усомнилась в своем намерении встретить кого-нибудь из бывших соратниц. Лишь бы узнать хоть что-то о Сейдин. Любую мелочь – даже от Вторы Птащ.
Эта Змея забрела так далеко, – думала она, – на самый край Тверди землепашцев. Если не дальше. Зачем?
Зачем идет к ней Октис? Почти пройдена Эдра, впереди западные земли – и все только ради того, чтобы повидаться со Второй и обмолвиться словом о Сейдин.
А ведь Втора Птащ действительно ненавидит Октис. Недолюбливала черную ведущую еще до того, как ее возненавидели все остальные. А теперь и подавно должна желать ей смерти. Однако и сама Октис когда-то презирала Втору. Хоть и избежала та наказания, но клеймо труса и дезертира всей тяжестью осуждения их общества легло на ее плечи. Репутация Октис требовала обязательного презрения к подобным бабам. Особенно – к Вторе Птащ. Даже когда та добилась успехов в Синем отряде, ведущая Черного отряда, в отличие от других, оставила первое мнение при себе. Теперь же и речи не шло о таком отношении.
У Октис не было никаких планов. Никаких обязательств. Корней, которые бы удерживали ее на одном месте. После Старого Ключа она выбрала далекий Каменный лес местом, до которого доберется на этот раз. На ее пути было множество населенных пунктов: городов, деревень, хуторов – и ничто ей не мешало по-прежнему заниматься торговлей. Октис не страшили опасности ее профессии и незнакомых земель. Опасности Каменного леса и опасность самой встречи с Второй Птащ. Думая об этом, Октис каждый раз приходила к тому, что она просто не боится смерти. Нет, конечно, смерти боится каждое живое существо – на то оно и живое. Но, по крайней мере, сейчас представляемые в голове сцены возможной собственной гибели никак не могли повлиять на ее планы. Она все равно найдет Втору Птащ и расспросит ее о потерянной Сейдин. Как бы ни были малы шансы успеха этого предприятия, в конечном счете, Октис ничего не ставила на кон против того. Разве что свою жизнь. А она, по мнению самой владелицы, не стоила много. Даже вознаграждения за поимку в местах, где была таковая объявлена. Даже десятой доли собственного накопленного богатства. А случайное мужское внимание, призванное повысить женское самомнение, грозившее порой придать ей завышенную и вполне конкретную цену, вместо того только обесценивало ее лишний раз.
