У Чэн-энь - Путешествие на Запад. ТОМ IV
– Да я ведь ездил на нем, – отвечал старец, – не ожидал я, что он удерет от меня и превратится в оборотня.
– Раз эта тварь принадлежит тебе, прикажи ей показаться нам в своем настоящем виде, – попросил Сунь У-кун.
При этих словах старец выпустил холодный луч и строго прикрикнул:
– Скотина ты этакая! Живо предстань в своем настоящем виде, тогда тебя пощадят!
Тут оборотень встряхнулся – это был белый олень. Старец поднял с земли кривой суковатый посох, приговаривая:
– Какая скотина, а? Даже мой посох уволокла с собой!
Олень, ни слова не говоря, припал к земле и лишь головой кивал, словно отбивая поклоны; из глаз его струились слезы.
Был тот белый олень,
Словно яшма, покрыт письменами.
Он, блаженствуя, пасся
В нагорных целебных садах.
Дух звезды Долголетья
Носился на нем в облаках,
Вдоль Небесной Реки
Пролетая высоко над нами.
На рогах красовались
Четырнадцать длинных развилин.
Был он оборотнем,
А теперь навсегда обессилен.
Он тайком обучился
Бесовским заклятьям и чарам:
Колдовать, становиться драконом,
Холодным лучом.
Жил в волшебном дворце он,
И было ему нипочем
Обернуться святым мудрецом
И наставником старым.
Но расплата пришла,
И возмездия ждал его день:
Пред хозяином снова склонился
Покорный олень.
Дух звезды Долголетия простился с Сунь У-куном, сел верхом на оленя и собрался было отправиться в путь, но Сунь У-кун удержал его:
– Постой-ка, брат! – сказал он. – Надо завершить еще два дела.
– Какие там еще дела? – удивился старец.
– Надо поймать его красотку и узнать, что это за тварь, – ответил Сунь У-кун. – Кроме того, мы должны все вместе отправиться в страну бикшу и предстать перед ее неразумным правителем; пусть посмотрит на оборотня в его настоящем виде и откажется от своих прежних повелений.
– Ну что же, – ответил старец, – придется, видно, мне потерпеть. Ступайте с полководцем звезды Тяньпэн в пещеру и изловите красотку. Заодно и ее покажете в настоящем виде.
– Так ты жди нас здесь, брат, – попросил Сунь У-кун. – Мы живо справимся и вернемся сюда.
Чжу Ба-цзе приосанился и направился вслед за Сунь У-куном в пещеру Цветов бессмертного старца.
– Идем за оборотнем! Идем за оборотнем! – кричал Чжу Ба-цзе зычным голосом.
А красотка тем временем дрожала от страха. Бежать было некуда. Услышав крики Чжу Ба-цзе, она спряталась за каменным экраном перед воротами, но задних ворот в пещере не было, – выскочить она не могла, и Чжу Ба-цзе увидел ее.
– Ты куда? – заорал он, видя, как заметалась красотка. – Погоди, гнусная тварь, я покажу тебе, как морочить добрых людей! Видишь эти грабли?
У красотки в руках не было никакого оружия, и она, отскочив в сторону, превратилась в холодный луч и помчалась к выходу. Но Сунь У-кун не растерялся и сразу же преградил ей путь. «Бац! Бац!» – раздались удары посохом, и оборотень, потеряв опору в ногах, упал на землю, прямо в пыль, где сразу же принял свой первоначальный облик. Представьте себе, это была лисичка с белой мордочкой! Чжу Ба-цзе не удержался, высоко поднял грабли и одним ударом размозжил ей голову. Бедная лисичка! Еще недавно она была обворожительной красавицей, одним взглядом покоряющей целые города! А сейчас это был неподвижный мохнатый комок.
– Не трогай ее! – закричал Сунь У-кун. – Пусть правитель полюбуется своей красоткой!
Без всякого отвращения Чжу Ба-цзе схватил лисичку за хвост и поволок ее за собой, выйдя вместе с Сунь У-куном из пещеры.
Тем временем дух звезды Долголетия, гладя рукой голову оленя, журил его:
– Ах ты, скот этакий! – говорил он. – Как же это ты провел меня? Оставил своего хозяина, а сам превратился в оборотня! Да если бы я не подоспел сюда, Великий Мудрец избил бы тебя до смерти!
В этот момент к ним подошел Сунь У-кун и спросил:
– Ты о чем тут толкуешь?
– Да вот все браню своего оленя!
Чжу Ба-цзе швырнул лисицу прямо к оленю.
– Не твоя ли это любимая доченька? – злорадно спро – сил он.
Олень помотал головой и, вытянув морду, стал обнюхивать мертвую лисицу, после чего жалобно замычал.
Дух звезды Долголетия хлопнул его по голове.
– Скотина! Довольно с тебя и того, что ты остался жив, – укоризненно сказал он. – А ты еще обнюхиваешь эту падаль!
Он быстро снял с себя пояс, привязал один конец к шее животного, а другой взял в руки.
– Великий Мудрец! – сказал он, обращаясь к Сунь У-куну. – Я готов идти с тобой в страну бикшу.
– Постой! – остановил его Сунь У-кун. – Надо очистить это место от всяких следов нечисти, чтобы впредь она вновь не завелась.
Чжу Ба-цзе, услышав эти слова, сразу же стал ломать растущие вокруг ивы. А Сунь У-кун прочел волшебное заклинание, и перед ним снова предстал местный дух земли.
– Набери скорей сухого хвороста. Мы разведем костер и выжжем всю нечисть, которая здесь завелась, чтобы она больше не причиняла зла людям.
Дух земли покружился: сразу же подул северный ветер и откуда ни возьмись появился целый сонм духов-воинов, которые приволокли несметное количество разных сухих трав и сухой камыш. Образовался огромный стог растений, которые сохли в течение двух лет и от одной искры могли загореться, словно облитые гарным маслом.
– Ба-цзе! – крикнул Сунь У-кун. – Не ломай деревья! Давай завалим пещеру этим стогом, подожжем его, и все сгорит дотла.
И действительно, как только взметнулся огонь, пещера Цветов, в которой жил оборотень, превратилась в бушующее море пламени.
После этого Сунь У-кун велел духу земли убраться восвояси. А затем вместе с Чжу Ба-цзе и духом звезды Долголетия, который вел на поводу оленя и тащил лисицу, прибыл ко дворцу правителя страны бикшу.
– Вот тебе твоя красотка, любуйся! – воскликнул Сунь У-кун, указывая на лисицу. – Разве можно было любить ее?
Правитель весь дрожал от страха. Все придворные, в том числе жены и наложницы правителя, увидев Великого Мудреца Сунь У-куна и духа звезды Долголетия, который тащил на поводу белого оленя, оцепенели от страха и принялись отбивать земные поклоны. Подойдя к правителю, Сунь У-кун взял его под руку и, смеясь, сказал:
– Хватит кланяться! Вот этот олень как раз и есть тесть государя. Ты бы лучше ему поклонился!
Правитель не знал, куда деваться от стыда:
– Благодарю тебя, святой монах, за избавление от смерти невинных детей моей страны, – лепетал он. – Вот уж поистине вы оказали нам милость, такую же великую, как само небо!
