Светлана Багдерина - Люди и монстры
Эмирабель вздохнула, почувствовала, как проснувшийся желудок вздохнул вместе с ней, и вяло потянулась к караваю. Коль уж даже умереть не получается… Если сейчас отломить кусок размером с пол-ладони, то останется… останется…
Она ощупала краюшку и поморщилась. Останется еще раза на два. «Растяни, на сколько получится», — она опять вспомнила слова усатого. Вздохнув снова, девочка завернула хлеб в платок и убрала обратно. Голод пока можно терпеть — значит, будет терпеть.
Ощущение чужого присутствия возникло внезапно.
— Тень?.. — приподнялась она на локте.
— Ты не спишь, — констатировал очевидное гость.
— Нет, я не сплю, потому что хочу есть, хочу сбежать, и хочу отомстить этому подонку Мугуру! И неизвестно, чего больше! — яростно воскликнула девочка, забыв про хандру.
— Я принес тебе поесть, — тихо прошептал неизвестный, и Белка почувствовала, как рядом с ее головой опустилось нечто с запахом хлеба и копченой колбасы.
— Спасибо, но лучше бы ты вывел меня отсюда, — с горечью хмыкнула пленница, подбирая угощение. — А уж с местью я тогда разобралась бы сама.
— Мне некуда тебя вести, — подавленно прошептал неизвестный.
— Хоть куда! Где угодно лучше, чем тут! — пылко вскричала она.
— Это не так, — ответил Тень, и не понятно по каким признакам она поняла, что он собрался уходить.
— Стой! Останься! Пожалуйста! — сжимая в руке капустный сверток, она принялась подниматься, игнорируя боль в потревоженном теле.
— Не вставай! — вскрикнул гость громким шепотом, и она замерла.
— Почему?
— Ты захочешь подойти ко мне.
— И что тут такого? — обиженно насупилась девочка.
— Не надо, — упрямо шепнул незнакомец.
— Ну тогда просто покажи мне тот ход, по которому ты появляешься, и я сама погляжу, лучше там, или как, — хитро прищурилась она.
— Ты не сможешь им воспользоваться.
— Это почему?!
— Потому что для тебя его нет.
— Слушай, Тень! Я тоже люблю загадки, но сейчас им не место! — возмущенно нахмурилась Белка.
— Загадкам есть место всегда, — флегматично заметил ее посетитель и тут же добавил с неожиданной безысходностью в голосе: — Если ты будешь спрашивать о пути… я уйду.
Девочка торопливо вскричала:
— Нет, пожалуйста! Не уходи! Я не буду к тебе приближаться! Я не буду тебя больше спрашивать про тайный проход! Пока не буду… — честно добавила она, подумав с пару секунд, но и этого обещания оказалось для Тени достаточно. Шепот его звучал теперь ровно, хоть и всё еще издали:
— Хорошо, я побуду с тобой. Но недолго. Мне правда нужно идти.
— С…спасибо, — Эмирабель ощутила, как горло перехватило от непрошеных слез.
— Пожалуйста, — чуть удивленно шепнул неизвестный и замолчал.
Решив, что молчать она может и в одиночестве, Белка спросила:
— Ты живешь в замке?
— Да.
— А кто ты?
— Тень.
Досадуя на собеседника, похоже, снова собравшегося поиграть в загадки, она прикусила на языке рвущийся ехидный ответ и терпеливо продолжила:
— Я имела в виду, кем ты служишь.
— Тени не служат, — мягко поправил ее визитер.
— А что они делают? — еле сдерживаясь, чтобы не вспылить, спросила она.
— Ходят. Когда их не видят.
Сердито выпустив воздух между зубов, девочка предприняла другой подход:
— Ты знаешь, наверное, всех обитателей замка?
— Наверное, — уклончивым эхом откликнулся незнакомец.
— А самого графа ты знаешь? И сына его?
Ответ удивил ее неожиданной страстностью и убежденностью.
— Его сиятельство справедливый, хоть и суровый. Но так и должно быть, потому что он отец этой земли и своего народа. Отец должен быть суровым и справедливым — для пользы детей. Он делает только то, что должен делать правитель. Без него графство погибнет в разрухе и хаосе. Его сиятельство должен жить как можно дольше, чтобы нести королевский закон своим людям. А в виконте Рамае очень много зла. Он ни на что не годится.
— Много зла?..
Белка вспомнила светловолосого парня с безумными синими глазами, испуг на его лице при взгляде на отца, нервные пальцы, сутулость, своё отвращение при виде него… Она могла сказать немало дурного про юного са Флуэра, но что в нем много зла? Причем очень?..
— Да! — пылко подтвердил неизвестный. — Это известно всем!
— Ты не любишь его, — подытожила девочка, не ожидая объяснений, и уж тем более признаний. Но она их получила.
— Я его ненавижу, — Тень ответил тихо, но так, что мурашки поползли по коже. — И его сиятельство.
— Но отчего тогда ты не хочешь помочь мне?! — Белка вскочила, рванулась на голос — и остановилась. Шестое чувство подсказало ей, что в камере, кроме нее, никого больше не было.
* * *Съев угощение, Эмирабель скорее по привычке заставила себя подняться и обойти темницу, неохотно ощупывая осточертевшие камни и швы между ними. Закончив первый круг, она остановилась у шкуры, обняла себя руками за плечи и вяло поежилась. Холодно. Лечь бы…
Желания открывать недоступные секреты подземелья у нее больше не было, как не было идей о том, кем мог быть ее пугливый благодетель: апатия, накатившая после пробуждения, становилась всё сильнее. Не хотелось ходить, действовать, мыслить… Завернуться в шкуру, закрыть глаза и лежать в ожидании сна или смерти неожиданно стало пределом ее мечтаний. И хотя она знала совершенно непостижимым образом, что именно ей приснится — снова и снова — даже это казалось ей меньшим злом, чем напрасные блуждания по камере.
Она легла, свернулась клубочком под шкурой, и почти сразу же провалилась в тяжелый сон — тот же самый. Только на этот раз она разглядела, откуда появлялась черно-алая мгла.
Из ее груди.
Она выползала, точно осьминог из норы, увеличиваясь с каждой секундой, распуская повсюду щупальца, которые погружались в камни замка и пропадали, оставляя после себя, как рубцы, чернильно-красные трещины. Девочка шагнула, чтобы рассмотреть раненые камни поближе — и вдруг очутилась на дороге среди холмов под серым безжизненным небом. Настороженная, она зашарила взглядом в поисках мглы, и не нашла. Но не успела она обрадоваться, как воздух перед ее глазами начал темнеть и расползаться, будто ветхая ткань. Над землей стали появляться дыры размерами от монеты до ворот. Некоторые зияли тьмой, другие светились, третьи отблескивали всеми возможными цветами… В глубине же иных что-то шевелилось. Завороженная, она заглянула в одну из них — и едва успела отпрянуть: задев ее лоб кривыми когтями, вырвалась тонкая, как палка, нога. Белка вздрогнула, схватилась за ссадину, оглянулась в поисках то ли помощи, то ли оружия — и не увидела, как рядом с ней вывалилось на землю нечто среднее между слизнем и сороконожкой — только покрытое черным шипастым панцирем и размером с телегу. А за нею — еще одна тварь… и еще… Девочка завизжала, отпрыгнула, стала падать… и оказалась под защитой куртины.
