Роберт Говард - ВОИН СНЕГОВ. Сага ледяных пещер
— Так он думает, — сказал я. — Что ж, я тоже подумал.
Последовали новые тосты. Я поднялся и выпил за здоровье эмира и его народа и за наше благополучное возвращение домой. Джунгаз улыбался, глядя в свой кубок. Раб принес мне пиалу сладкого винограда.
— Скорла, — сказал я сидевшему за соседним столом другу, — должно быть, когда ты плавал по западным морям, тебе не приходилось вкушать столь изысканные яства?
— И опора под ногами здесь более надежная, чем палуба, — рассмеялся он.
Я принял окончательное решение. К этому времени уже прозвучали последние тосты, и Джунгаз отпустил гостей.
Вернувшись к себе, я велел своим спутникам взять оружие. Затем мы вместе с Шанарой направились по коридору к выходу. Навстречу нам шагнул стражник.
— Ваши лошади будут готовы только на рассвете, — предостерегающе сказал он.
— Мы дарим вам лошадей, — бросил я. — Если хочешь, попробуй нас остановить. Твой эмир поклялся именем Сета, что никто не причинит нам вреда.
Он бормотал что то об офицере, но я отшвырнул его в сторону. Мы выбежали наружу. Над головой сияла круглая бледная луна. Свернув за угол, мы побежали к пристани, где стояло несколько кораблей.
Под изумленными взглядами зевак мы поднялись на борт галеры, показавшейся нам самой лучшей. На палубе несли вахту двое сонных матросов. Мы швырнули их за борт, и я перерубил швартовый трос ударом меча.
— Скорла, — сказал я, — теперь ты снова капитан корабля.
— Да! — радостно воскликнул он. — Все на весла и полный вперед!
Мои воины навалились на весла, неумело, но дружно, с каждым гребком их движения становились все увереннее. Положившись на них, Скорла взялся за руль и опытной рукой вывел корабль на просторы моря Вилайет, над которым мерцали мириады звезд. Позади послышались испуганные вопли. Слуги Джунгаза наконец поняли, что произошло, но было уже поздно.
— Куда плывем, Гор? — спросил стоявший у руля Скорла.
— На восток! — крикнул я, обняв Шанару. — Мы не можем высадиться на туранском побережье, поскольку Джунгаз замыслил уничтожить нас. Только вперед — навстречу приключениям!
Вскоре, повинуясь громким распоряжениям Скорлы, команда поставила квадратный парус. Его тут же наполнил дувший от берега ветер, и мы помчались по освещенным луной волнам.
— Что за этим морем? — спросила Шанара, прижимаясь ко мне.
— Другая земля. — Все, что я мог ответить. — Неизвестная земля. Скоро мы узнаем, моя дорогая Шанара, что принесет нам завтрашний день.
Глава девятая
БЕЗДНА
Айсиры и немедийцы дружно налегали на весла, во все горло распевая пересыпанные крепкими словечками боевые песни. Первую ночь я провел у руля, вместе со Скорлой. Рядом, глядя вперед, на восток, куда лежал наш путь, стояла Шанара. Дул устойчивый сильный ветер, и к рассвету уже многие лиги отделяли нас от не на шутку разгневавшегося Ага Джунгаза.
Вдруг на воде, или под ней, появился красноватый отблеск, показавшийся мне дурным предзнаменованием — предвещавшим кровь и смерть — или свидетельством некой невидимой битвы, которую вели между собой морские боги. Затем осветился весь восточный горизонт, и вскоре над ним, рассыпая по волнам оранжевые, ярко желтые и ослепительно белые искры, возник край золотого солнечного диска. Звезды исчезли вместе с темнотой, знакомые созвездия пропали из виду — последними покинули небосвод Меченосец и Колесница. Зрелище было захватывающим, и даже я, Гор Сильный, отнюдь не тонкий ценитель прекрасного, выросший в мире холодных рассветов над сверкающими ледниками, испытывал необъяснимое восхищение. Я никогда прежде не бывал в море, и теперь начинался первый день в моей жизни, который предстояло провести вдали от суши, в новом странном мире. Туманная, далекая и почти забытая личность Джеймса Эллисона пребывала в благоговейном страхе, он даже опасался, что его слабое сердце не вынесет восторга. Он никогда в жизни не путешествовал, и ему были незнакомы явления первозданной природы. Ему никогда не приходилось видеть, как солнце — главное божество мира — покидает утробу океана, столь же чистое и новорожденное, как и в первый день творения.
Многим моим спутникам подобная картина тоже была незнакома. Не отрываясь от весел, они зачарованно смотрели на водные просторы, на выпрыгивающих из волн дельфинов и летучих рыб. Когда Скорла, закрепив руль веревкой и предоставив ветру подгонять наш корабль, объявил перерыв, один из немедийцев крикнул:
— Мне так хочется пить, что я готов проглотить целое море!
Он подошел к борту, наклонился и, зачерпнув ладонью воды, поднес ее к губам.
Мгновение спустя он начал плеваться и кашлять.
— Конская моча! — выругался он. — Вода отравлена! Что за чертовщина?
Скорла рассмеялся, и его смех подхватили остальные, даже те, кто собирался совершить подобную ошибку. Немедиец положил руку на меч, но смех капитана тут же сменился глухим рычанием, а взгляд стал тяжелым, как сталь. Немедиец тотчас успокоился и, нахмурившись, ушел в нос корабля.
— Кстати, — шепнул я на ухо Скорле, — сколько у нас питьевой воды и продовольствия?
Он уставился на меня, словно околдованный каким то жестоким стигийским божеством.
— О боги! — воскликнул он. — Неужели я самый большой глупец из всех, кто ходил по этой земле со времен Аруса?
— Спокойно, друг. Что случилось? И говори тише, чтобы не вызвать недовольства у команды.
— О отважный Гор, спеша захватить корабль, мы забыли запастись провизией и проверить, есть ли на борту продовольствие. Мы были так захвачены смелостью нашего плана, нам казалось, что мы так ловко провели глупого туранца, что просто обрубили канат и вышли в море, даже не заглянув в трюм.
Ему было по настоящему стыдно. Он всегда хвалился тем, что некогда был отличным капитаном, а теперь вся его гордость рухнула под тяжестью единственного промаха.
— Это был мой план и мой приказ, — сказал я. — Ты и остальные воины отлично его исполнили. В Туране нас ждали неприятности значительно большие, чем перспектива оказаться с пустым брюхом. Когда волк находит добычу, он наедается до отвала, но, когда мяса нет, он терпеливо ждет. Бери с него пример и будь терпелив, Скорла.
— Да, это хороший совет, но последуют ли ему другие? Эти привыкшие к городской жизни немедийцы восстанут против нас, если не получат своих любимых кушаний.
— Тогда нам придется проломить несколько черепов. Меня это не пугает. А тебя?
— Нет, конечно…
— Тогда пойдем и посмотрим, что у нас есть.
Захваченный нами корабль отличался плавными обводами и низкой осадкой; на нем не было просторных трюмов, которыми, по словам Скорлы, обладали неповоротливые торговые корабли. Здесь была лишь тесная, душная деревянная полость, в которой мог храниться небольшой груз. Мне, привыкшему к открытым диким пространствам, пришлось собрать все силы, чтобы заставить себя войти внутрь.
