Джастин Аллен - Черные псы пустыни
— Оружие в молитвенном зале! — Килимон указал на кинжал Андера. — Ты, очевидно, неверный, но следует уважать чужие обычаи.
— Прошу прощения, если мой нож тебя обижает, но я не расстанусь с ним. Я поклялся, что не оставлю оружия, пока нифилимы не разбиты.
— И ты, разумеется, тот самый человек, которому суждено их победить.
— Я их жертва. Я был их рабом. Теперь я должен их уничтожить. Или погибнуть.
— Господин, — вмешался Шамаш. — Это Андер, человек, о котором я тебе говорил. Он сбежал из Дагонора и дрался под Акшуром. Он хочет рассказать тебе о Нифилим.
— Что ж, рассказывай свою историю, молодой человек.
Андер начал с самого детства в горах к северу от Акшура, с истории своего пленения. Подробно описал труп Дария. Рассказал о рудниках, о планах побега, об их осуществлении. Не упомянул, правда, о том, как использовал Кадима, чтобы замести следы. Изин попытался было придать повествованию другое направление, но Андер не обратил на него внимания. Он описал битву под Акшуром, смерть Сокола и разграбление города. Закончив, он скрестил руки на груди и замер.
Килимон сложил руки на коленях.
Верховный жрец ждал, что Доран или Изин дополнят рассказ своего спутника, но оба почему-то молчали.
— Это все? — спросил, наконец, Килимон голосом более резким, нежели сам желал.
— Нет, не все, — столь же резко ответил Андер. — Нифилимы наступают. Они стремятся захватить весь Шинар, убить или поработить каждого мужчину, женщину и ребенка. Если их не остановить здесь, в Кан-Пураме, так и произойдет.
— Господин, ситуация серьезная, — вступил Шамаш. — Город готовится к войне. Богачи забыли о вражде. Большинство других храмов уже призывают своих верующих. В северных полях проходят войсковые учения. Изин и Доран могут рассказать о приготовлениях…
— Нет, — перебил Килимон. — Я не желаю слушать о приготовлениях к войне. Не сейчас.
Шамаш открыл рот, готовясь возразить, но Килимон отмахнулся от него.
— Я хочу задать один вопрос. — Он помолчал, погруженный в размышления, и спросил, наконец, обращаясь к жрецам Каллы: — Почему вы уверены, что этот человек не лжет?
— Мы послали в разведку наших молодых служителей, — ответил Доран. — Нифилим наступают. Медленно, но неумолимо.
Килимон заметил, что лицо Андера еще больше побледнело. Этот странный человек, очевидно, впервые услышал, что его рассказ подвергли проверке.
— Сколько народу предоставил ваш храм? — последовал второй вопрос Килимона.
— Около двух тысяч, — ответил Изин.
— А всего, все храмы и секты?
— Не менее восьми тысяч.
— Восемь тысяч восемьсот, — уточнил Андер.
— То есть далеко не все возможные силы, — сделал вывод Килимон. Шамаш нахмурился. — А иные? Неверные?
— Есть и такие, — подтвердил Изин. — Богатые семьи обещали выставить рабов и слуг. Еще тысяча наберется.
— Конечно, все вооружены. Ножи, дубинки… Так?
— Хорошего оружия не хватает, — озабоченно заметил Доран. — Мало пик и копий, мечей, кинжалов.
— Это сила немалая. Нифилимам столько не набрать. Для защиты города вполне хватит. Да и не сунутся они сюда. Они же не сумасшедшие.
Андер встрепенулся.
— Они придут, мужчины и женщины, они придут и будут убивать так, как не убивал никто раньше. Убийство у них в крови, как у хищников. Отразить их смогут только все жители Кан-Пурама вместе. Иначе грифы и вороны разжиреют так, что не смогут летать.
— Прошу, господин, прислушайся. Вспомни о дикарях…
— Вера! — выкрикнул Килимон, вставая. — Ты ее растерял. Что с тобой?
— Я тверд в вере, — возразил побледневший Шамаш.
— Тогда прибегни к ней. Вспомни дары Молоха.
Шамаш опустил глаза.
— Сними сандалии, — приказал Килимон. — Покажи им.
Шамаш медленно исполнил приказ верховного жреца. Развязал шнуровку, скинул обувь. Поочередно поднял обе подошвы и продемонстрировал Изину, Дорану и Андеру.
Изин вздрогнул, Доран перевел дыхание. Лишь Андер никак не отреагировал. Килимон понял, что этому не раз доводилось видеть зрелище пострашнее.
Подошвы Шамаша покрывало множество уродливых заживших рубцов.
— Покажи остальное! — велел Килимон.
Шамаш поморщился, но возражать не стал. Его ноги до колен были покрыты такими же страшными шрамами, как и ступни.
— Объясни им, что это такое.
— Священный огонь Молоха, — почти прошептал Шамаш, сверля Килимона ненавидящим взглядом. — Знаки моего приобщения к вере, моей принадлежности к обществу правоверных.
Глаза Килимона возбужденно сияли.
— Скажи им о благословении бога. Они должны знать.
Глаза Шамаша тоже светились, но иным огнем. Его жег гнев и стыд. Казалось, пламя, лизавшее когда-то его пятки, вспыхнуло теперь в зрачках. Килимон смутился. Шамаш, глядя на своего господина, произнес дрожащими губами:
— Могучий бог защищает всех, кого коснулся его огонь. Никто не может устоять против Молоха.
— Вот именно, — кивал Килимон, глядя на Изина и Дорана. — Вот именно. Мы в полной безопасности. Мы под защитой Молоха, к нам враг не прикоснется. Никто из наших людей не возьмет в руки оружия. Мы будем молиться за вас. С вами наши молитвы, но не наши тела. И не наши души.
— Господин, — возвысил голос Шамаш. — Это безумие. Нифилимы сметут нас. Разве ты не слышал рассказа Андера?
Килимон вздохнул.
— Маловер.
Он подошел к Шамашу, положил руку на его предплечье.
— Стыдись, даже эта маленькая летучая мышь крепче в вере, чем ты. Погляди.
Килимон пересек зал, остановился как раз под сучком, за который уцепился зверек, и принялся колотить по стене костяшками пальцев. Летучая мышь даже не удостоила его взглядом.
— Видишь? Она знает, что мне ее не достать. Она верит.
— Господин, — снова начал Шамаш. Но Килимон его не слушал. Он повернулся к жрецам Каллы.
— Я дам вам добрый совет, потому что мне не все равно, что произойдет с другими жителями Кан-Пурама.
— Мы внимательно слушаем, господин, — заверил Изин, стараясь скрыть разочарование.
— Изин, возьми этого человека, Андера, и отправляйся с ним в Ур. Упросите верховную жрицу зиккурата дать вам войска. Доран управится здесь один. А Шамаш тем временем продаст все свои побрякушки, добавит средств из нашей сокровищницы… и можно будет приобрести немало копий и всякого другого оружия для вашего войска…
Шамаш молча разглядывал пол под ногами.
— Мы будем молиться о вас, — заверил Килимон.
— Я пойду в Ур, если Изин меня возьмет, — произнес Андер. Изин глянул на Дорана, тот молча кивнул. — Надеюсь, мы успеем вернуться, прежде чем нифилимы сожрут город вместе с населением.
