Борис Сапожников - Воин
Глава 7
Мгновенной победы, после объединения, конечно, не последовало, однако совместными усилиями мы начали выдворять каганов из нашей страны. Многие и многие чиновники присягали на верность "подлинному императору Циню V", передавая под командование его "верных полководцев" войска, которые не успевали уйти с каганскими военноначальниками или же по своей воле становились под наши знамёна.
Поначалу мне не очень-то верилось в то, что абсолютно все вчерашние предводители повстанческих банд как один встанут под руку новоявленного императора, даже не смотря на то, что они шли ему на помощь. Многие из них и не помышляли о свободном Цинь-о-хае и сражались против каганов они скорее для собственной наживы, а не за благородные идеи, коими руководствовался наши предводитель Цинь и его отец. Однако, дело в том, что кандидатура Циня устроила всех предводителей, не желавших делиться властью с вчерашними конкурентами и едва ли не врагами. Главная беда в том, что единство их могло продлиться лишь до окончания войны. Но об этом думать ещё рано, надо выиграть последнюю, решающую битву.
… Мы собрались вокруг отличной карты, нарисованной на листе рисовой бумаги. Синим на ней был заштрихованы провинции и округа лояльные нам, красным — каганам. Последних было, к слову, всего ничего, что ни могло не радовать. На этом стратегическом совещании присутствовали кроме Циня, полководца У и мастеров Чжоу и Чина (ну и конечно, меня), ещё все новоявленные полководцы нашей армии — Тонг, Ксинг, Лонг и Занг, предводители повстанцев рангом (в их обществе, живущем по непонятным для меня законам) сюда не пригласили, они командовали соединениями на местах.
— В руках каганов, — произнёс Тонг Два Топора, — фактически осталась только Лысина святого. — Лысиной святого называлась равнинная местность, преимущественно степь, очень похожая на родину каганов, где было, к тому же, сложно устраивать им "сладкую жизнь", как выражалась Ксинг, не ведавшая равных в искусстве партизанской войны. — Они стягивают армии туда, готовятся к атаке на контролируемые нами провинции.
— Хотят ударить по Ван-Мину, — заметил Цинь. — Эта провинция богатейшая из тех, которыми мы владеем, без неё всё наше восстание может провалиться.
— Это понятно, — вздохнул мастер Чжоу, — однако каганы, видимо, сами того не понимая, заманили себя в ловушку. Они провоцируют нас на решающее сражение, однако не понимают, что Лысина святого — идеальное место для их разгрома.
— Как это? — не понял Тонг. — Это же сплошная степь, там будет где разгуляться их знаменитой коннице. Если мы примем бой там — нас просто раскатают по всей Лысине.
— Ты ошибаешься, — покачал головой мастер Чин. — Видишь вот эту отметину на карте? — Он указал на белое пятно в северной части Лысины святого. — Это засохшее озеро, фактически, корка соли над ядовитой водой. Копыта каганских коней разобьют её и они просто провалятся, их атака сорвётся. Когда же остановится их лава, мы контрударом покончим с ними.
— Славный план, — усмехнулся Занг, — но только в общих чертах, но над деталями ещё работать и работать.
— Вы все так уверены в глупости каганов, — заметил Лонг Большой Меч. — Они могут запросто заманивать нас в ловушку, давая нам подумать, что в ловушке они.
— Нельзя отрицать эту возможность, — кивнул Занг, — однако я для этого и сказал, что нужно работать над деталями. Для этого их разрабатывают, учитывая все возможные варианты.
— Не надо учить нас стратегии, — отмахнулся полководец У. — Мы знаем её не хуже тебя.
— Частности, — бросил Тонг, — а мы здесь именно стратегию обсуждаем. Надо решить, что делать — оборонять ли Ван-Мин или же атаковать каганов на Лысине святого.
Споры в тот день продлились до самого вечера, однако уже после захода солнца решили двигать все войска к Лысине святого.
Я стёр с лица крупные капли пота, стекающие на глаза. Под ногами хрустела корка соли, под которой, по словам мастера Чина, скрывались несколько дюймом ядовитой воды, впитавшей столько гадости, что и глотка хватит, чтобы прикончить здорового человека. От этого становилось как-то не по себе. Хорошо бы наша ловушка сработала, а то лежать здесь, медленно растворяясь в той дряни, что плещется под коркой соли, как не очень хочется.
Напротив нас выстроились каганы, сдерживавшие своих хоть и низкорослых, но довольно горячих лошадок. Битва будет страшной. С нашей стороны было двадцать с лишним тысяч человек, в основном пехота и лучники, что послужило каганам дополнительным стимулом для немедленной атаки, считавших, что они растопчут нас одним могучим навалом своей обычно несокрушимой лавы, насчитывавшей, как сообщали мои коллеги по "ночному воинству", не меньше тридцати пяти тысяч конников и десяти тысяч пехотинцев. Им казалось, что при более чем двукратном численном преимуществе, победа у них в руках. В общем-то, так оно и было, но только в теории, наша же задача опровергнуть эту теорию практикой.
Сколько длилось это затишье перед бурей, готовой разразиться, не знаю. Мы смотрели на каганов и прочих минцев, они — на нас, все ждали. Кто-то молился, кто-то шептал сквозь стиснутые зубы проклятья непонятно в чей адрес, кто-то, как и я, молча глядел на врага. И тут взвыли рога среди каганов, их войско двинулось на нас, набирая скорость. По нашим рядам пронеслась в тот же миг короткая команда, отданная мастером Чином — нашим командиром лучников:
— Товсь! Луки — вверх! — и как один поднялись вверх несколько тысяч луков.
Каганы приближались, из под копыт их коней летела белая соляная крошка, однако корка держалась — и мне это совсем не нравилось.
— Тетивы! — пронеслось по рядам, ответом был характерный скрип.
Каганы всё ближе. Я уже различал их лица, сбрую коней, по которой можно было отличить простых воинов от богатуров, наконечники копий, детали доспехов, крошку соли, летящую из-под копыт.
— Выцеливай!
И следом уже для нас:
— Копья — товсь!
Я вскинул сделанное на скорую руку копьё, предназначенное лишь для отражения первого удара врага. Моё же висело за спиной, ожидая своего часа.
— Огонь!!!
Каганы были всего в нескольких ярдах от нас, когда с тетив сорвался град стрел. Благо луки наши несколько мощнее каганских сёдельных, а они уже готовили их, мы опередили их лишь на несколько секунд. Залп оказался удачным — практически весь первый ряд каганов вылетел из сёдел, покатившись по земле. Однако остальные и не подумали смешиваться или же прерывать атаку, ехавшие следом за ними просто прыгали через упавших, зачастую затаптывая ещё живых и пытавшихся подняться на ноги товарищей. Многие спускали тетивы на полном скаку, начали падать наши воины. Одного стрела поразила прямо в лоб, он рухнул и тут же вперёд шагнул солдат их второго ряда, быстрым движением подобрав копьё павшего. Первые три ряда составляли самые опытные и выдержанные люди, в которых все были уверены полностью, зная, они не дрогнут и не побегут.
