Марианна Алферова - Беловодье
Роман пожал плечами: в данном случае он совсем не был уверен в успехе.
— Я все хотел спросить, Михаил Евгеньевич, кто эти три колдуна, что подверглись нападению и не смогли отбиться?
— Двое просили держать их имена в тайне. А третий… третий не скрывает… происшествия. Так что я могу назвать его. Это Слаевич. Сегодня днем с него обруч сняли. Я, как только про такое узнал, к нему сразу направился.
Роман хмыкнул:
— Толку от этого признания чуть. Слаевич — спонтанный колдун. И чтобы узнать, как обруч на него влияет, надо ждать звездного часа. А когда у него бывает звездный час, никому не известно. Даже самому Слаевичу.
— Я уже об этом думал. И все же Слаевич может сказать примерно, когда звездный час ожидается. Это не проблема. Сообщу по секрету: в ближайшие дни наступит, — поведал Чудак. — А вы, Роман Васильевич, за собой понаблюдайте — не оказал ли обруч на вас какого-нибудь особого воздействия?
— А другие что говорят?
— Ничего. Клянутся, что никак обруч на них не подействовал. Врут, конечно. Зачем надевать на колдуна обруч, если никакого действия тот не производит?
— С трупом что делать? — Роман покосился на тело. Нос и лоб колдовала провалились, зубы, наоборот, торчали вперед. Смотреть на это уродство не было сил.
— С милицией я разберусь, — пообещал Чудодей. — А вам, Роман Васильевич, с властями лучше не общаться. И так они уже примеривались, как повесить на вас те мумифицированные трупы, что на пустыре откопали. Да только им никак обвинение не сформулировать. А сейчас очень даже просто. Так что не надо вам с милицией встречаться. Ведь знаете, как бывает: где колдовская сила бессильна, там реальная власть может так приложить, что потом на всю жизнь колдовать разучишься. А у меня на вас, Роман Васильевич, большие надежды. Жаль, молоды вы.
— Что ж тут жалеть? Старым еще буду.
— Вот что, идите теперь отсюда, а я заклинание на колдована наложу. Время смерти сместится. А вы скорее домой, для алиби. Идите, идите! — Чудак почти вытолкал гостей из дома.
Подождал на крыльце, пока те сели в машину.
— Крепкий получился чаек, — усмехнулся Роман. И опять в голове у него зазвенело. А перед глазами поплыл туман — темно-синие и бледно-серые полосы вперемежку. А поверх и наискось вдруг брызнуло алым, и во рту появился привкус крови. Ожерелье дернулось. Роман затряс головой, пытаясь прогнать видения. Туман исчез, зато мир стал медленно вращаться.
Алексей вдруг высунулся из машины.
— Михаил Евгеньевич! — крикнул он. — Собаку на улицу не водите гулять!
— Что? — не понял тот.
— Пса своего по утрам не водите гулять. Пусть сам по двору бегает.
— Так забор дырявый. Матюша все время на улицу удирает.
И Чудак ушел в дом. Хлопнула дверь. Несколько мгновений друзья сидели молча. Стен — положив руки на руль, но так и не заведя мотор, Роман — сжимая ладонями виски, пытаясь унять проклятое верченье.
— Когда? — спросил колдун, и его замутило.
— Не знаю. Наверное, скоро.
Все вдруг кончилось — и верченье, и тошнота, и даже привкус крови исчез.
— Давай мы у него собаку украдем, — предложил колдун.
— То есть как?
— Да просто. Украдем, и все. У меня на участке забор хороший, не сбежит. Я зайду в дом, скажу, что мне нужна его колдовская книга для поиска, а ты прокрадись в гостиную: собака у Чудака в комнатах живет, на диване в гостиной спит. Хватай ее, и назад. — Роман вытащил серебряную флягу Стена, шепнул пару слов. — Первым делом брызни на нее, она тогда гавкать не будет.
— Ты не мог заговорить воду так, чтобы псина к тому же не кусалась? — Алексей поморщился, когда колдун надавил на рану. Укусов было три. Очень вредная попалась собачонка. Хотя и маленькая. Сейчас она прыгала в кладовке, то и дело обрушивая на пол кастрюли и ведра, и, по-видимому, гавкала. Беззвучно.
Роман облил раны пустосвятовской водой и наложил исцеляющие заклинания.
Без пиджака, в рубашке Стен выглядел как ходячий скелет, будто под тканью не было плоти — одни кости. Вообще Алексей сильно переменился, и не только внешне. Роман запомнил его бунтарем. Сейчас в бунтаре чувствовалась обреченность.
— Зачем нам французский бульдог? — спросила Тина, заглядывая в кабинет. — Роман, тебе животные помехи на колдовство дают.
— Мой друг не может жить без собаки. — Колдун подмигнул Алексею. — У него с песьей породой ментальная связь.
— У тебя опять аллергия начнется! — Ее интересовал только Роман, его дар, его болезни и слабости. — Надо пса во дворе держать хотя бы.
— Во дворе этот пес жить не приучен. И потом — он всех перекусает.
— Я предупредила! — Тина повернулась и ушла к себе. Алексей не спросил, кто она и кем колдуну приходится. А Роман ничего не стал объяснять.
Колдун принес из холодильника бутылку с пустосвятовской водой, поставил на стол два стакана. Они так и сверкали, натертые полотенцем, — Тина постаралась. В доме теперь царила идеальная чистота, что прежде случалось редко.
Роман долго разглядывал кольцо с зеленым камнем. Оно должно было предупреждать о колдовском нападении и защищать. Предупредить-то оно предупредило, но поздно, а защитило тоже не слишком хорошо. Но никакого дефекта в своем обереге колдун не чувствовал. Значит, причина странного поведения кольца была в чем-то другом.
Но в чем, Роман понять не мог.
А потом, еще эта вспышка синего огня. Ведь Роман ненароком колдована пополам разрезал.
— Заговорить воду? — предложил колдун. — Захмелеешь, как от сорокаградусной.
— Это можно, — согласился Стен.
Роман сдвинул стаканы, произнес заклинание и обвел на каждом стакане мизинцем невидимый волшебный ободок. Вода, через тот ободок переливаясь, становилась дурманящей влагой.
— Ну, чтобы нам как от водки хмель в голову ударил, — проговорил колдун.
Остаканились и в самом деле захмелели. Хотя пили чистую воду.
— Только вернулся? — спросил Алексей.
— А ты знал, что меня нет в Темногорске?
— Знал, конечно. Я позавчера тебя вдруг будто наяву увидел. В лесу, лежащим на палой листве. А до этого, как подумаю о тебе, так один туман. Клубится и рассеиваться не хочет. Пробиться пытаюсь — не получается, в стену упираюсь. Юл с тобой?
Роман отрицательно покачал головой.
— Где же он?
— Потом расскажу. Сначала о тебе.
— С ним все в порядке? Как лицо?
— Лицо как лицо. Прыщи появились, — соврал колдун для убедительности.
— Не надо было его с собой брать.
— О себе говори. Как Лена? — спросил Роман.
Безмятежно так спросил, будто не было ничего меж ними, а только чистейшая дружба, обманчивая, как эта вода в стакане.
