Анатолий Махавкин - Пасынки страны
Тем не менее, сейчас это казалось настоящим пустяком, по сравнению с бурей, неиствовавшей в мой груди. Ева, она…У–ух! Ещё несколько подобных замечаний вертелись в голове и это оказались самые связные из имеющихся мыслей. Так вот, какой ты, северный олень. В смысле — любовь. Приятно, чёрт побери!
Ева осторожно коснулась меня кончиками пальце и едва слышно, пригласила в дом. Когда она взглянула на Рекса, в тёмных глазах появилась влажная поволока. Вот дьявол, теперь и я начал задаваться вопросом: насколько эти двое близки. Да, я — эгоист и собственник, но хочу, чтобы это прелестное создание было лишь со мной. Хочу, чтобы она принадлежала мне, а я — ей.
— Не, знаешь, — проходящий мимо, Серёга хлопнул меня по плечу, — всё‑таки, не хочу я быть вампиром. Нафига мне столько лишних тараканов в голове?
— А? — я почти не понимал, о чём он говорит.
— Вот именно.
Несмело улыбаясь, Ева повторила приглашение и в конце концов, просто взяла меня за руку и повела внутрь. Каждое прикосновение маленьких холодных пальчиков воспринималось словно удар током. Но это были оживляющие покалывания, как во время реанимации. И я начинал пробуждаться, на этот раз, навстречу новому, ни разу не испытанному чувству.
Внутри оказалось почти темно и лишь какое‑то ползучее растение, оккупировавшее стены и потолок, испускало едва различимое сияние. Доски пола поскрипывали под ногами, а воздух наполнял влажный цветочный армат. Впрочем, возможно этот нежный запах водяных лилия исходил от изящного существа, осторожно сжимающего мою ладонь.
Тёмный холл выпустил нас в сумрачный зал, наполненный бледным голубым сиянием. И вновь — никаких искусственных светильников, только стволы деревьев, вырастающие из пола и уходящие вверх, через крышу. Четыре глубоких и на вид, очень удобных кресла, стояли около небольшого камина, где медленно умирали последние уголья.
На маленьком круглом столике лежала толстая книга, дразнящаяся языками множества закладок и лист бумаги, свёрнутый в рулон. Завершал картину массивный прибор, состоящий из огромной чернильницы, набора перьев и квадратной коробочки. С другой стороны, странно было бы увидеть гелевые ручки.
На стенах множество картин: пейзажи, много пейзажей, но ещё больше портретов. И вдруг, меня словно приложили промеж глаз. Да так, что я отпустил руку и едва не бегом рванул к одному из полотен. Нет, точно она! Я даже оглянулся, сверяя оригинал с изображением. Почти один к одному.
— Это Рекс, — мягко пояснила Ева, подойдя ближе, — почти все полотна принадлежат его кисти, — когда‑то я спросила, как он представляет девушку своей мечты и он написал этот портрет. Похожа, да?
Не то слово! Казалось, Маргарита позировала худощавому вампиру. Вот только одежда отличалась. Но это и понятно.
— Здесь есть и парочка моих, — тихо прошептала Ева, — хочешь посмотреть?
Её голос странно дрожал и стоило мне взглянуть на работы девушки, стало понятно, почему.
— Это же — ты, — удивлённо констатировала Вера и глаза её поползли на лоб, — а вон там — Рита. Как это?..
— Просто, распространённый тип лица у местных, гм, жителей, — Сергей мягко, но решительно уволок русалку в сторону камина, — пошли, поищем наши физиономии.
Ева, старательно избегая моего взгляда, легко коснулась портрета пальцами. Я же глаз не мог оторвать от её бледного лица и чёрных бездонных глаз. Мысли, или их обрывки мелькали с неистовой скоростью и я не мог уследить за их хаотичным движением, соединив хоть в какую‑нибудь фразу.
— Связь, — тихо сказала маленькая вампирша, — это, как любовь, у людей, только намного сильнее. Она приходит всего один раз и остаётся навсегда. Некоторые живут тысячи лет и не испытывают ничего подобного. Я долго думала, будто ничего подобного, на самом деле, не существует — просто красивая сказочка для любовных романов. Когда я рисовала тебя, то даже не думала, как может выглядеть мой единственный: рука сама вела кистью. А после часами стояла перед портретом и думала, мечтала…Одно время даже хотела сжечь, успокоить сердце, но Рекс не позволил. Он ведь тоже, ни ночи не мог провести, не взглянув на…Рита, так ведь зовут твою подругу?
Внезапно девушка повернулась и я увидел дорожки, от слёз, на бледных щеках. Она протянула руку и коснулась моего лица, так же нежно, как перед этим трогала картину. Прикосновения казались лёгкими, словно это был летний ветерок.
— Зачем вы пришли? — почти простонала Ева и вдруг, рыдая, прижалась ко мне, — зачем? Ведь всё было так просто и понятно, а теперь…
Я ничего не мог понять. Если у нас всё хорошо и мы оба получили главный приз, то почему самое близкое мне существо так страдает? Голова шла кругом, но хотелось одного: пусть это прекрасное создание прекратит рыдать и улыбнётся.
— Ева, — негромко сказал я и когда она подняла голову, поцеловал в губы, — ничего не бойся — всё будет хорошо. Если мой приход доставил тебе неприятности, я просто уйду. Не хочу видеть твоих слёз.
— Нет! — она вцепилась в меня, — нет! Не уходи! Прости меня, прости, за все эти глупые слова! Просто…Просто голова идёт кругом. Никогда не думала, что мечты могут исполниться. А тут — ты.
— Ева, — окликнул девушку Рекс, — оказывается у нас есть проблема, которую необходимо срочно решить.
Они с Марго как раз вошли в гостиную и вампир выглядел весьма встревоженным. На лице Риты я обнаружил лишь лёгкое недоумение и только. Девушка, немного смущённо, подмигнула мне и удивлённо уставилась на полотно, около которого мы стояли. Подмигнув, в ответ, я показал её собственный потрет.
— Марго…Маргарита сказала, вы уже третью ночь в Стране и до сих пор не питались, — да Рекс был не просто встревожен — в его голосе звучала настоящая паника, — она ничего не спутала? Третья ночь?
— Ну да, — подтвердил я и услышал вздох ужаса из уст Евы, — в чём проблема? Чувствуем себя мы просто великолепно. Никаких мук голода и потребности вцепиться в горло первому встречному.
— Ничего такого и не будет, — сумрачно буркнул Рекс и Ева согласно кивнула, — мы способны три ночи обходиться без пищи, но проснувшись четвёртый раз, сходим с ума. Безумие жажды — вот, как это называется и спасения не существует. Вампир убивает всех, до кого сможет добраться, а на исходе ночи — умирает.
— Нужно срочно бежать в Головню, — на лице Евы появилась сосредоточенность, — здесь, недалеко…
— Да мы знаем, — сказала Маргарита, с некоторой досадой, — тут такое дело…
— Мы там малость повздорили с местными ведьмами, — хмыкнул я, — и нас вежливо вышвырнули за ворота. Боюсь, возвращаться — не самая лучшая идея.
— Ты не пострадала? — Рекс бросился к Рите и смущённо обернулся, — в смысле, вы не пострадали?
