Татьяна Туринская - Авантюристка из Арзамаса, или Закон сохранения энергии. Часть I
8
Марево вокруг Альки рассосалось, и она увидела родную до оскомины квартиру. Свежие обои и едва просохшая после ремонта краска ничуть не приукрашивали бедность и непритязательность обстановки. Раньше она не особенно замечала окружающее убожество, после ремонта квартирка даже казалась ей довольно миленькой, но после пятидневного пребывания в хоромах Альбины вид собственного жилища поверг ее в состояние глубокого шока. Дааа, и это что же, в этом доме ей придется провести остаток дней?!
Алька оглянулась на зеркало. Проход все еще был открыт, и она имела возможность вернуться. И Алька так бы и сделала, ведь всего один шаг отделял ее от красивой и богатой жизни. Но тут же память услужливо прокрутила перед глазами колышущийся живот Сала и горящие взгляды голодных мужиков, спешно сбрасывающих с себя простыни. Бррр… Алька замотала головой: нет, не дождетесь! Не такого богатства ей хотелось, не о такой славе мечталось, чтобы приходилось ножки раздвигать перед каждым, способным щедро за это заплатить. Много денег ей хотелось сугубо для красивой бесхлопотной жизни, а славы… Ну разумеется, ради самой славы — чтобы ее на каждом шагу узнавали, чтобы все любили и восхищались ею. Оставить восхищенному поклоннику автограф на память — да, конечно, наше вам с кисточкой. Но не предоставлять же каждому желающему собственное тело по сходной цене! Это уже не слава и почет, в Алькином мире это называется иначе, более прозаично и абсолютно точно: проституция. А никакие не субботники или фуршеты!
И без жалости Алька решительно отошла подальше от зеркала. Да, конечно, кровать у них с Утицким не такая широкая и удобная, как у Альбины, кресла не столь шикарны, а уж содержимое холодильника и вовсе вызывает откровенную скорбь. Однако за эти скромные прелести цивилизации Утицкий никогда не заставит ее расплачиваться телом с кем попало. Конечно, ей не избежать определенной расплаты с ним самим, но ведь на то он и муж, да и, честно говоря, теперь, познав ласки Сала и так называемых поклонников, Утицкий уже не был ей так противен. Уж близость с ним-то никогда не вызывала у Альки такого отвращения! А теперь он даже казался ей идеальным любовником.
Нет, тот мир не для Альки. Но она не жалела о приключении. Конечно, мало приятного в воспоминаниях о групповом надругательстве над нею, но, с одной стороны, это дало ей возможность иными глазами посмотреть на собственного мужа, с другой — перестать, наконец, мечтать о певческой карьере. Познав изнанку красивой жизни, Алька полностью разочаровалась в своих детских мечтах. Конечно, ей довелось побывать звездой не в своем мире, а в чужом, потому и показалось ей все таким невыносимым. Те же, зазеркальные люди, воспринимают все совершенно иначе. Люсю, например, совсем не шокировало то, как настойчиво вызванивал Варенник Альбину. Она очень даже буднично передавала хозяйке слова о предстоящем субботнике, словно это самая обычная работа. В то же время, в первые же часы пребывания Альки в том мире с крайним презрением отзывалась о Ритке Утицкой, позволившей себе завести любовника. То есть субботники их там не шокируют, а вот один-единственный любовник — позор крайней степени?! Странный, странный мир. Ведь даже Муравича это не шокировало, и даже в бытность законным Альбининым мужем он с чистой совестью отправлял ее на субботники в полное распоряжение богатых кобелей. Его бесила лишь холодность Альбины, но ни в коем случае не факт, скажем так, многократного использования ее тела посторонними мужиками. Дааа, интересный мирок, ничего не скажешь… Однако за ним лучше наблюдать со стороны, или, например, в книжке прочитать, максимально подробно описывающей приключения залетной гостьи. Как угодно, лишь бы не участвовать во вселенском разврате самолично.
Мир, может, и интересный, но неправильный. В ее, Алькином мире, таких безобразий не существует. Конечно, у нее не было возможности заглянуть в здешнее закулисье, ведь здесь она — никто, жена безвестного музыкантишки. И все-таки Алька была уверена — здесь такого кошмара нет. Конечно, наверняка здесь тоже существуют закулисные игры, свои правила, но даже при самом богатом воображении невозможно представить себе, что, например, Ирина Берганова выступает в баньке перед кучей голых мужиков с последующей групповушкой. Нет, она-то, может, и выступает в банях, может, и групповушки для нее не новость, но чтобы это было вполне легальным бизнесом, и даже записанным отдельным параграфом в контракте — это полный нонсенс! Или, допустим, Валерия Придворная! А Венэра Гремухина?! Представив себе слегка престарелую приму отечественного шоу-бизнеса на дощатых подмостках, колышущую пышными телесами перед голыми мужиками, Алька задорно рассмеялась. Да, бабушка российской эстрады выглядела бы в подобной ситуации весьма и весьма экзотично!
Что ж, не довелось ей стать звездой эстрады — прискорбно, но не смертельно. С нее хватит: насмотрелась на закулисье, и даже научаствовалась по самое не хочу. Скоро с работы придет Сашка, супруг законный и привычный, и вовсе не противный, а даже где-то и родной, и все будет, как раньше. Вот только Алька никогда больше не будет мечтать о певческой карьере. Хватит, напелась…
***
После путешествия в зазеркалье прошло уже недели две. Алька заставила Утицкого починить телевизор и вновь окунулась в водоворот мыльных страстей. Сашка поворчал было по этому поводу, но быстро притих, увидев, что сериальный мир благотворно повлиял на жену. Душевная хворь исчезла также неожиданно, как и началась, и теперь дома его снова ждала привычно равнодушная жена, редко отрывающаяся от экрана телевизора. Правда, временами на нее все еще что-то находило, и в такие минуты она бросала все, прижималась крепко к груди мужа и как-то загадочно улыбалась, но лицо ее при этом светилось таким естественным счастьем, что Утицкий гнал от себя мысли о нездоровье жены: да полноте, разве ненормальная может так искренне радоваться собственному мужу?!
В один момент, как по мановению волшебной палочки, прекратились рассказы о том, что она — звезда, что вывел ее на орбиту никто иной, как Ванька Муравич, а потом бросил, паскудник, перекинув внимание на Ритку, якобы его, Александра, собственную жену. Правда, вместе с бреднями кончились и фантастические "процедуры". Вернее, они не кончились, а потеряли актуальность. Лечить-то больше было некого, и теперь они уже не игрались в больничку, а просто занимались любовью, как раньше. Это тоже было здорово, стало даже лучше, чем до Алькиного сумасшествия. Но что ни говори, а в больничку играть было все же гораздо интереснее. То ли фантазия придавала близости ни с чем не сравнимый кайф, то ли Алька в роли безумной напрочь переставала себя контролировать, но самый-самый пик сексуальных отношений приходился, по мнению Утицкого, именно на период Алькиного душевного нездоровья. Впрочем, он опасался сообщать ей об этом, боясь ввергнуть нестабильный разум супруги в пучину полного безумства.
