Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди
Они были на границе леса Наземных, который резко обрывался у подножия предгорий, переходящих в скалы. Деревья, словно узники концлагеря за «колючкой», не решались ступить дальше.
Серые скалы, кое-где затянутые лишайниками, мхом, паутиной травы и мелких цветов, уходили в небо неприступной стеной. Лишь посвящённые серые знали узкую тропинку, систему невидимых мостов и тайных гротов. Всего один скрытый путь лежал к замку «Гнездо чайки».
Навесные мостики подозрительно качались. Гроты обдавали сырым, удушливым воздухом, норовя уронить на волосы и за шиворот пару капель ледяной зелёной воды. В воздухе уже ощутимо пахло йодом, звуки прибоя разносились безумным эхом по стенам скал. Здесь ещё витала память о недавно вымерших чайках, когда колонии селились совсем рядом с тропинкой, создавая гнёзда на краешках уступов. Маленькие неоперившиеся птенцы часто вываливались из гнёзд. Было жалко этих несмышлёнышей, которые, возомнив себя взрослыми, решались играть со стихией ветра в одиночку. Думали, что уже смогут подчинить её себе. Впрочем, за последние 700 лет эти птицы вымерли…
Ко второму вечеру пути путники добрались до последнего подгорного прохода сквозь гряду скал, защищающих цитадель государства серых. Тель часто вспоминала этот завораживающий замок. На вершине утёса гордо, неприступно, парило над волнами и свежим бризом величественное здание. Главная башня высилась к небу, продолжая стремление скал и океанских брызг. Её опоясывал бортик, выходивший за пределы фундамента. Словно нос корабля, он принимал на себя удары штормов и мчался сквозь ветер вслед закатам. Тель помнила самое большое разочарование детства: её, совсем ещё крошку, не пускали на этот балкон.
Теперь же она бросилась туда мимо открытых парадных дверей. К заветному бортику с широкими поручнями, облокотившись на который, можно раскинуть руки, забыть о здании из камня и металла сзади и взлететь над океаном.
Вместе с памятью о чайках, скрипящих на своём наречии… вместе с закатным солнцем, алым яблоком катящимся за горизонт… вместе с облаками, окрашенными в багряный, серый, голубой, пропускающими пряди лучей на зеркало воды.
Эстель же бежала в замок, на ходу велев привратнику доложить об их возвращении четырём правителям. А сама кинулась к ближайшему креслу, заваленному шкурами и перьевыми подушечками. В губах мелькнул Амулет мгновенного сна. Она опаздывала на встречу с Подземной жрицей.
* * *Верховная жрица Хар'ол-Велдрина маялась от скуки в ожидании серой Властительницы. Ей снился её же тронный зал, Орбб Шарорр, из которого по странным законам снов она не могла выйти. Ей порядком надоело слоняться мимо знакомых стен, чаш с голубым огнём и ложа со шкурами. Она уже решила, что как только проснётся, непременно поменяет его. На что-нибудь более утончённое и чем-нибудь инкрустированное. Она даже начала придумывать эскиз нового трона, предполагая, что ничего не вспомнит по пробуждении. Таковы законы снов.
Наконец, она услышала за спиной шорох и не стала скрывать вздох облегчения. Жрица медленно повернулась и вздрогнула. Тот облик, который выбрала Вторая для встречи с ней, слегка шокировал: перед тёмной жрицей стояла она сама, в точно таком же чёрном бархатном облегающем платье (не будь на ней этого платья вовсе, она выглядела бы не так привлекательно), с копной ярко-белых волос, на точно таких же невероятно высоких тонких шпильках. Только глаза были светло-голубые, цвета усталого осеннего неба.
— Шуточки у тебя, Эстель, — пробурчала она. — И когда только успела скопировать…
— Извини, дома не ночевала, не успела переодеться, — Вторая хотела огорошить противницу с порога.
Но жрица собралась, надела дежурную улыбку и замурлыкала:
— Ты разрядила обстановку, я даже не буду укорять тебя за опоздание…
— Но ведь ты уже это делаешь, — Эстель прервала театральную паузу жрицы.
— Торопишься? Ещё не видела с дороги своих мальчиков? Как они там без твоего присмотра? Не навели ли девочек? — заговорщически шептала она.
— Ты бы за своими мальчиками следила, а то утаскивают светлых девочек к себе без спроса, а потом не возвращают. Их мамы уже обыскались…
— Твои подданные — признанные лазутчики, вот пусть выясняют. Хотя, какое тебе до этого дело? — сощурились красные глаза. — В подружки к светлой целительнице записалась?.. Впрочем, меня это не волнует, — она наигранно развернулась и медленно пошла к ложу. — У меня детей нет, мне волноваться не о чем. А вот тебе я бы советовала быть повнимательней со своей дочуркой. Как бы она не выпала из вашего гнезда. Сегодня Разных привела, завтра — глядишь — с тёмными подружится… — Жрица резко обернулась, рассчитывая на эффект бархата и волос. Но скривилась от боли в плече, ещё дающей о себе знать. — Послезавтра Сеть развалит… или как у вас это называется?
— Цепь… — выдохнула серая.
Подземная жрица била по самому больному, самому глубокому. Вторая оказалась не готова парировать такое. Но сдержалась. Всё же смех получился почти искренним:
— Ты будешь мне советовать, как воспитывать дочь? Ты — мне?
Красноглазая улыбнулась:
— Не воспитывать. Я просто советую не забывать о ней… Как ты это делала последние семьсот лет, серая.
Ниже пояса! Самое сокровенное! Наизнанку!
— Это всё, что ты хотела сказать мне? — процедила Эстель дрожащими от гнева губами.
— Да, — жрица легко вскинула тонкие брови. — Ты уж на меня не дуйся, я из лучших побуждений. Я же не хочу войны…
— Тогда зачем крадёшь Наземных? — синеглазая не могла держать себя в руках.
— А это тебя не касается, серая! Вон!
Судорога… Кровь из носа… Вторую уже не раз выгоняли из снов хозяева.
Глава 19. Кулак и Очки
Первым, кого встретил Сайлас утром, был Лорешинад. Правда, сказать «встретил» было бы не совсем точно. Магистр едва не споткнулся о своего нового подчиненного. Эльф спал в проломе гаража, почти перегородив собой выход на улицу. Рядом стояла открытая пивная банка.
«Упился-таки с непривычки?» — подумал Сайлас.
Он заглянул на кухню. Свет до сих пор горел, но никаких следов погрома не было видно.
«Аккуратный…»
Как только Сайлас вновь приблизился к эльфу — тот поджал ноги, освобождая проход.
— Ты проснулся или это рефлекс? — на всякий случай спросил магистр.
— Не с-знаю, что тхакое «рефлекс», — не открывая глаз произнес эльф, — но мне нушно ещё некхот-рое время, чтобы быть готховым к действиям. И не трогай этхот сосуд. Опас-сно.
Отдалённо знакомый с привычками и способностями тёмного, Сайлас напрягся.
