Роберт Говард - КОНАН. КРОВАВЫЙ ВЕНЕЦ
— Но ведь у тебя нет людей! — выкрикнула она,— Тебя преследуют. Как ты защитишь себя, не говоря уже обо мне?
— Есть еще у меня друзья в горах,— ответил он,— Вождь куракчаев спрячет тебя в надежном месте, пока я не договорюсь с афгулами. Если они не захотят меня выслушать, то — клянусь Кромом! — поеду с тобой на север, к степным разбойникам. Прежде чем попасть на Восток, я был их вождем. Я сделаю тебя королевой Вольной Степи!
— Не хочу,— сопротивлялась она. — Ты не можешь меня заставить…
— Если эта идея так тебе неприятна,— сказал он,— почему ты так охотно подставляла свои губы для поцелуев?
— Даже королева может быть всего лишь женщиной,— шепнула она, покраснев.— Я — королева, я должна прежде всего жить интересами моего королевства. Не увози меня в чужие края. Возвращайся со мной в Вендию.
— А ты сделаешь меня своим королем? — спросил он с иронической улыбкой.
— Но обычаи…— замялась она.
— Да, обычаи цивилизованных людей не позволяют тебе сделать то, что ты хотела бы. Выйдешь замуж за какого-нибудь старого, морщинистого короля с равнины, а я поеду своим путем, взяв с собой на память воспоминания о нескольких украденных поцелуях! А?
— Но ты можешь поехать в мое королевство,— беспомощно повторила она.
— Зачем? — спросил он со злостью.— Протирать задом золотой трон и слушать лесть глупо улыбающихся выскочек в бархатных одеяниях? И что тебе это даст? Послушай: я родился в горах Киммерии, где живут варвары. Был наемным воином, корсаром, разбойником. Кто из королей объездил столько стран, провел столько битв, любил стольких женщин и добывал такие трофеи, как я? Приехал в Афгулистан, чтобы собрать орду и опустошить южные королевства, в том числе и твое. То, что я стал вождем афгулов, было лишь началом. Если мне удастся с ними помириться, в течение года за мной пойдет еще с дюжину других племен. Если нет — возвращусь в степь и вместе с разбойниками буду грабить приграничья Турана. А ты поедешь со мной. К демонам твое королевство, обходилось же оно как-то, когда тебя еще не было на свете!
Сидя в седле в его объятиях и глядя ему в лицо, Жазмина чувствовала пробудившееся в душе дерзкое желание, равное по силе его страсти. Но предки, сотни царствовавших поколений, ставили запрет!
— Не могу! Не могу! — бессильно повторяла она.
— У тебя нет выбора,— уверял он ее.— Поедешь… Что такое, разрази меня Кром?!
Имш остался далеко за спиной, теперь они ехали по высокому ребру, разделявшему две долины. Они находились как раз на вершине скального гребня, откуда хорошо была видна долина по правую сторону. Там шла отчаянная битва. Сильный ветер дул им в спины, поэтому шум битвы был I шохо слышен, но и так снизу доносился звон сабель и стук копыт.
Тысячи закованных в сталь всадников гнали перед собой отряд потрепанных воинов, которые убегали, как стая волков, огрызаясь на нападавших.
— Туранцы! — воскликнул Конан.— Это отряды из Секундерама. Что они здесь делают, демон их побери?
— А кого они преследуют? — спросила Жазмина,— И почему они так яростно дерутся? При таком преимуществе врага у них нет никаких шансов.
— Это мои сумасшедшие афгулы,— буркнул Конан, хмуря брови,— Они знают, что попали в ловушку.
Действительно, афгулы находились в тупике. Долина постепенно сужалась, переходя в глубокий овраг, заканчивающийся небольшой котловиной, окруженной крутыми, непреодолимыми стенами. Наездников в тюрбанах загоняли в ту расщелину. Не имея другого выхода, они пятились туда шаг за шагом под дождем стрел и градом ударов. Туранцы теснили их решительно, но не слишком сильно. Они знали ярость доведенных до отчаяния горцев и прекрасно понимали безвыходность ловушки. И, узнав, из какого племени воины, они захотели их окружить и принудить сдаться.
Их эмир был человеком дела. Когда он достиг долины Гурашах и обнаружил, что ни противника, ни эмиссара нет на месте встречи, он пошел дальше, доверяя своему знанию гор. Всю дорогу его войско сражалось с враждебно настроенными горцами, и многие деревни теперь зализывали раны. Эмир знал, что, скорее всего, ни он, ни один из его копьеносцев не вернется живым в Секундерам, потому что со всех сторон их окружают враги. Но он собирался выполнить приказ — любой ценой отнять у афгулов Деви и доставить ее Ездигерду в качестве невольницы. А если приказ окажется невыполнимым, с честью погибнуть, отрубив ей голову. Конечно же, обо всем этом пара, глядящая на них с хребта, не имела ни малейшего понятия. Конан вертелся в беспокойстве.
— Почему они, демоны, дали себя загнать в ловушку? — спрашивал он.— Знаю я, что эти псы делали здесь: охотились на меня. Они заглядывали в каждую долину и, прежде чем успели опомниться, попали в ловушку. Несчастные глупцы. Они и в ущелье будут обороняться, но долго не продержатся. Когда туранцы затолкают афгулов в котловину, то сделают с ними что захотят.
Шум снизу усилился. Яростно обороняющиеся афгулы в узком ущелье на короткий миг задержали одетых в броню всадников, которые не смогли бросить на них все свои силы.
Конан мрачно нахмурился и беспомощно завертелся в седле, поигрывая кинжалом. Наконец он сказал без обиняков:
— Деви, я должен пойти туда. Найди какое-нибудь укрытие, где переждешь, пока я вернусь. Ты говорила о своем королевстве… ну, не буду делать вид, что считаю этих волосатых демонов своими детьми, но, кроме всего прочего, какие ни есть, они мои люди. Вождь никогда не покидает своих, даже если они предают его. Им казалось, они правы, обвиняя меня… К демону, я не буду стоять в стороне и смотреть, как их вырезают! Я все еще вождь афгулов и докажу это! Спущусь вниз в ущелье.
— А я? — запротестовала она,— Ты увез меня из моей страны, а сейчас хочешь покинуть в горах одну?
Конан мучительно раздумывал.
— Это правда,— сказал он грустно.— Кром его знает, что я сейчас должен делать.
Жазмина легко наклонила голову, и на ее прекрасном лице появилось странное выражение.
— Слушай! — вдруг воскликнула она,— Слушай!
Ветер донес до их слуха слабые отзвуки фанфар. Они взглянули в долину с левой стороны и заметили там длинные колонны всадников. Они ехали по дну долины, сверкая на солнце сталью копий и шлемов.
— Вендийская конница!
— Их тысячи! — сказал Конан — Давно уже кшатрийские отряды не забирались так далеко в горы.
— Они ищут меня! — выкрикнула Жазмина.— Дай мне коня! Я поеду к ним. С левой стороны спуск не такой крутой, можно съехать вниз. Ты иди к своим и скажи, пусть продержатся еще несколько минут. Я направлю конницу в долину и ударю по туранцам! Возьмем их в клещи. Быстрее, Конан! Неужели ты хочешь, чтобы люди погибли из-за твоих желаний?
