Сергей Арсеньев - Архимаг в матроске-2
Сборы не отняли у меня много времени. И так всё нужное в сундуках лежало. Деньги, книги, конструктор — мне больше ничего и не нужно. Я даже успел зайти поздороваться, а потом и попрощаться с Бенкой. Та немного дулась на меня за то, что я не зашёл к ней вечером. Но вечером я действительно был не в силах. Очень хотелось спать. А если бы я к ней заглянул, то… догадываюсь, чем бы это закончилось.
Подходит мессир Менос и говорит, что у них всё готово. Вручает мне листочек с описанием Ритуала. Спрашивает, всё ли понятно? Собираю глаза в кучу и внимательно читаю, что он там написал. Потом ещё раз внимательно читаю, но на этот раз слева направо. Вроде понятно. Кажется. Ик!..
Мессир Менос и ректор аккуратно приподнимают меня и ставят на задние ноги. Отпустили, отошли! Хоп! Фокус удался! Я стою! Стою, несмотря на бушующий шторм.
Всё, все уселись на своих лошадок и свалили. Проводить Ритуал мне предстоит в одиночестве. Так положено. Чтобы бог познакомиться мог только со мной. А то ещё решит помочь не мне, а кому-то другому. С него станется.
Вино расставлено, курительницы горят, на лужайке установлен стол с фруктами, фужерами и графинами с вином.
Ну, понеслась! Начинаем операцию "Троянский Конь".
Наливаю из бочонка в небольшой стаканчик сухое белое вино. Отпиваю, выплёскиваю остатки в курительницу и кричу: "Я вкушаю сухое белое вино во славу тебя, о, великий!"
То же самое проделываю с сухим красным вином.
На пути к бочонку со сладким красным вином цепляюсь ногой за стул и вместе с ним валюсь на землю. Твою мать! Расставили тут стулья на дороге! Некоторое время мы со стулом боремся на земле. Чувствую, что стул начинает выигрывать и решаю сжульничать. Я же маг! Вешаю на себя Силу Огра и, конечно же, сразу побеждаю стул. Надо встать.
Спустя пять минут решаю, что стоять гораздо удобнее на всех четырёх ногах, а не на одних только задних. Выползаю на четвереньках из кучи оставшихся от стула щепочек и целеустремлённо продолжаю движение к бочонку красного сладкого вина.
Наливаю… ой!.. Краник отвалился. Вино хлещет из бочонка упругой струёй. Блин. Забыл развеять Силу Огра.
Аккуратно обползаю винную лужу на земле. Последний рывок. Осталось только белое сладкое вино. Тихонечко, тихонечко… О! Ура, опираясь на бочонок, мне удалось вновь принять вертикальное положение.
На этот раз я без приключений сумел нацедить себе стаканчик и отпить из него. Кричу в пространство: "Я вкушаю белое сладкое вино во славу тебя, о, великий!"
Мелкими шашками подхожу по качающейся земле к столу. На столе стоят четыре кубка, наполненные винами всех сортов. Делаю из каждого по глотку, после чего выливаю их все в самую большую курительницу.
— Так приди же, о великий Акратопот! У меня тут ещё много вина!
Некоторое время ничего не происходит. Затем воздух внутри начертанного вином вблизи стола круга начинает густеть и из него проступают очертания человеческой фигуры. Эээ… Это я его звал? Точно его?
Существо, что явилось на мой зов, я с первого взгляда сразу идентифицировал как "бомж помойный обыкновенный, одна штука"…
Глава 27
Невероятно грязные кроссовки без шнурков на босу ногу, драные штаны, заляпанная кетчупом футболка и пиджак, у которого не хватало половины левого рукава. На голове редкие сальные волосы окружают лысину, в руке недопитая бутылка портвейна "Три топора". Честно говоря, внешний вид бога, пусть даже и мелкого, я представлял себе несколько иначе.
— Эээ… это… а Вы кто? — спрашиваю я существо.
— Я Аркаша. А ты?
— Я это… Ленора. Тьфу, Леона.
— Лерон…Леорн… Не, сложно. Ленка! Ты — Ленка.
— Ленка. А где этот?.. Ну, Акрато… В общем, которого я звала.
— Акратопот?
— Точно! В яблочко!
— Это я.
— Ты же Аркаша.
— "Акратопот" ребята выговорить не могут. Это меня папа так назвал. А ребята Аркашей зовут. Так им проще.
— Ты бог?
— Бог.
— А чего ты такой… грязный?
— Ты поживи с моё под платформой, ещё не так вымажешься!
— Под какой платформой? Ты что, пьян?
— Пьян. Я всегда пьян. А ты?
— И я.
— Ты меня уважаешь?
— Уважаю.
— Наливай.
— Не вопрос. Тебе какого?
— Красного. Или белого. Всё равно.
Аркаша оказался отличным парнем. Добрым и весёлым. Правда, немного вонючим. Но я к этому времени так набрался, что мне было всё равно. А ещё он очень обрадовался тому, что у него снова появились почитатели. К нему уже лет семьдесят никто не взывал и он малость соскучился. А теперь он снова совсем как настоящий бог со своими верующими.
Когда я уже не мог сидеть на стуле, Аркаша меня подхватил и усадил на траву. Сам же сел рядом и мы с ним продолжали пить. Через некоторое время я обнаружил, что мы с Аркашей, сидя рядом на траве, хором орём песню: "Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить!". По-русски орём.
Потом мне стало совсем плохо. Меня стошнило и… тут я убедился, что Аркаша — действительно бог. Керн говорил, что Акратопот никому не нужен и потому его никто и не восславляет. Керн — балбес! Акратопот, оказывается, умеет исцелять похмелье! Да за одно только это ему, по-моему, нужно храмы по всей Земле понаставить. Ведь даже Агильери, магистр магии Жизни, похмелье лечить не может.
Аркаша что-то сделал, и у меня всё прошло. Голова не болит и не кружится, совсем не тошнит. Осталась только лёгкая эйфория, как после бутылочки слабого пива.
— Спасибо, Аркаша, — я встаю на ноги и брезгливо осматриваю лужу в траве, которую сам же только что и наблевал. — Про какую платформу ты говорил? Ты что, под платформой живёшь?
— Ага. Я, Ромка, Санёк и Коржик. У нас там здорово. И матрасы есть и тумбочка.
— Ты же бог!
— Вот именно. Потому я живу там, где мне нравится!
— Тебе нравится жить под платформой?
— Нравится. Никто не гонит, не дёргает. Спи, сколько хочешь. А как к папе домой попадёшь, сразу начинается: Акратопот туда, Акратопот сюда. Этим помоги, этих полечи. Надоело!
— А зимой как?
— Зимой мы под эскалатором живём. У нас там свой охранник есть, он пускает. Только Ромку не пускает. Говорит, собакам в метро нельзя. Но мы всё равно его проводим.
— Понятно. Слушай, Аркаша, тут такое дело…
Рассказываю ему про войну с эльфами и прошу помочь. Потому что я теперь — его верующий. А когда бога о чём-то просят 100 % его верующих, то он, обычно, соглашается помочь. Кроме того, я ещё с ним ещё обещал выпить и спеть. Кстати, насчёт "спеть". Аркаша страшно обрадовался тому, что я понимаю русский язык. Он, оказывается, знает много русских песен и страдает оттого, что ни в одном мире, кроме одного, их не понимают. Обещает спеть мне и говорит, что у него очень красивый голос. В общем, Аркаша согласился помочь и даже не обиделся на мою просьбу поклясться в этом. Просто сказал: "Папой клянусь!". От Меноса я уже знал, что такой клятвы вполне достаточно. Дионис — олимпиец, хоть и младший. Нарушить клятву его именем Аркаша едва ли решится.
