Джон Робертс - Дикая орда
– Я не делаю из них никакого секрета, – сказал каган. – Какой в этом смысл? Мудрые и осторожные цари и без того укрепляют оборону страны. А слабые дураки не обратят внимания, даже если я прямо объявлю, что хочу покорить их царства. Характер человека – это его судьба. Глупец умрет глупой смертью, как бы его ни предупреждали.
– Ты мудр, господин мой, – проговорила Лакшми, – но самыми сокровенными планами тебе следует делиться только со мною.
Каган немного подумал.
– А что ты думаешь о послании Ездигерда к Амиру Джелайру – про этого колдуна… как его – Хондемира? Это может нам как-то пригодиться?
Лакшми безмятежно пожала плечами:
– Не знаю как. Мы ничего не знаем о том, как связан этот колдун с Ездигердом. Да и неизвестно, где он – в Согарии или где-то в тысяче лиг от нее.
– Значит, это бесполезно? Жаль.
– Как я уже многократно говорила тебе, господин мой, любое знание полезно. Когда-нибудь ты убедишься в этом.
– Ладно, хватят деловых разговоров, – улыбнулся Бартатуя. – Я бы сейчас занялся кое-чем поприятнее. – И он заключил наложницу в могучие объятия.
ГЛАВА 7
– Веревку, – объяснял Гаюк, – плетут из конского или же человеческого волоса. Говорят, что лучшая веревка получается из волос врага. На одном конце делают петлю и продевают сквозь нее другой конец веревки. Так получается аркан. Первое, чему надо научиться, – это управляться с арканом. А потом – забрасывать его на дальние расстояния.
Конан вполуха слушал "арканный" урок Гаюка, то и дело бросая взгляды на своих воинов, обучавшихся ратной премудрости. Половина из них под началом Рустуфа упражнялась с мечами, отрабатывая удары на здоровенных тыквах, посаженных на кол. Остальные учились у Фауда владеть пикой. Фауд когда-то служил в отряде улан туранской кавалерии, и в бою на легких пиках ему не было равных.
– Работайте, конееды, работайте! – яростно гремел Рустуф. – Незачем разрубать врага с плеч до поясницы! Рассеките на три дюйма ему глотку – и все, он мертвец. Да и потом, с вашими мечами это гораздо проще.
Конан попытался забросить аркан быстрым, незаметным движением, как учил Гаюк. Веревка скользнула в воздухе, петля расширилась и захватила намеченную киммерийцем коновязь. Крутанув запястьем, он сорвал петлю и отдернул аркан.
– Теперь попробуем движущуюся мишень, – сказал Гаюк. – Вот тот раб на коне, к примеру… – Но тут Гаюк осекся, поскольку слуга-наездник спешил к ним с каким-то срочным делом, Всадник поравнялся с Конаном, дернул поводья и крикнул:
– Каган требует тебя к себе в шатер, полусотник.
Конан направился в сторону высокого штандарта, украшенного девятью белыми конскими хвостами. Бартатуя сидел возле большого шатра, окруженный младшими командирами и полусотниками. Конан поприветствовал кагана.
– Сегодня, – объявил Бартатуя, – мы выступаем в поход. Каждому из вас выделяется укрепление или участок земли с прилегающими деревнями – они даются вам на разграбление. Помните: резни не устраивать, разве что если вам окажут стойкое сопротивление. Но и осторожничать сверх меры не надо: городские заморыши должны усвоить, что мы непобедимы. Нельзя, чтобы они считали нас трусами или неженками. Если увидите, что у них что-то на уме, убивайте без разговоров.
Каган указал на небольшую группу конников с черными перьями на шлемах, под штандартом, украшенном орлиными крыльями.
– Разведчики как раз вернулись из согарийских земель. Каждому отряду будет придан в помощь один разведчик – они поведут вас к назначенным местам. Теперь идите – получите участки действий и подробные распоряжения. Двинетесь в путь сегодня до заката.
Вернувшись к своему отряду, киммериец увидел, что воины уже приготовились к походу. Как всегда в военных лагерях, известие о начале кампании распространилось со скоростью степного ветра.
– Куда мы направляемся, капитан? – с улыбкой спросил Рустуф.
– Маленькая крепость под названием Кульм, на берегу реки, возле северной границы согарийских земель, – ответил Конан.
– Сколько с нами пойдет народу?
– Только мы одни.
– Всего пятьдесят человек на целую крепость! – невесело усмехнулся козак.
– Каган хочет испытать нас. – Конан повысил голос, обращаясь к всему отряду: – Выступаем через час. Пусть каждый соберет своих лошадей и нужный припас на дорогу.
Воины переговаривались между собой, думая, уж не сошел ли с ума их командир. Но они уже привыкли держать такие мысли при себе. Степняки упаковали все свое имущество, включая одежду, и на скорую руку приготовили еду. Когда солнце стало клониться к закату, отряд киммерийца двинулся в путь. Вместе с ним лагерь покинула половина войска. Около часа полусотни всадников шли вместе, а потом двинулись каждая к своему месту назначения. Каждый отряд вел разведчик с черным пером на шлеме.
Солнце уже готово было опуститься за горизонт, когда разведчик, ехавший впереди Конана, свернул налево, и киммериец со своими людьми последовал за ним. Несколько минут полусотня конников молча продвигалась по сумеречной степи.
Конан наконец-то почувствовал себя полностью свободным. Вот так воевать было по сердцу отважному варвару: под началом отдельная команда, он сам себе голова. Нет над ним ни надоедливых командиров, ни царедворцев, во все сующих свой нос. В регулярных армиях такое не часто встретишь!
Когда совсем стемнело, они сделали привал. Нестись галопом ночью лишний риск, каган этого не любит. Они и без этой крайней меры сумеют обрушиться на врага внезапно. Разведчик доложил, что Кульм меньше чем в двух часах пути. Гарнизон охраны не выставил. Раз никто не следил за ними, Конан разрешил развести несколько маленьких костров, чтобы приготовить ужин. Несколько воинов отправились собирать хворост, остальные расселись кругом и предались дикой игре – обычному развлечению в походах. У степняков имелись бурдюки с темным кобыльим молоком – ничего крепче киммериец не разрешал.
Конан и Рустуф сидели у костра. Воины принесли им мяса, как только оно зажарилось.
– Значит, наш каган желает стать царем всего мира? – ворчал козак. Только вот есть и другие, кто лелеет подобные планы!
– Он ближе, чем другие, к этой цели, – ответил Конан. – Только понимает ли он, как велик мир? У него много всадников, но, чтобы обскакать вокруг света, и их маловато.
Козак почесал в затылке:
– Ну, если он двинется на Запад, у него будет подмога. Козаки пойдут с ним против Турана. Коф и Шеи – тоже, а может, и Офир с Коринфией. Вряд ли страны Запада забудут свои распри и объединятся против гирканийцев.
– Я тоже так думаю, – кивнул Конан. – Но каган сначала собирается завоевать Кхитай, а потом Вендию. Л эти страны так обширны, что ему потребуется лет десять, а то и больше, прежде чем он сможет начать войну на Западе. А к тому времени все может измениться. Надеюсь, что та война будет для Бартатуи счастливой, – если он, конечно, доживет.
