Михаил Бабкин - Посох старой ведьмы
– Боник, не переживай, – Тимка погладил Хозяйственного по плечу, – утешься тем, что если ты и муха, то муха королевская! Король Боня-Мухоня. Хорошо звучит?
– У меня голова кругом идет, – пожаловался Хозяйственный, с облегчением наблюдая, как появляются на своих местах стены, – странное все-таки у вас развлечение, дорогой Озур, живых людей уменьшать-то.
– Это не развлечение, – усмехнулся Озур, – а суровая необходимость. Давайте я вам все по порядку объясню, – он щедро подлил всем в кружки темного напитка. – Пейте, пока не остыло. Значит, так. Когда проклятье Змеи изменило наш мир, я тоже изменился. Не хочу и говорить, кем я был в то время, даже вспоминать неприятно. Главное другое: однажды я ненароком забрел в эти места. Уж не помню зачем – то ли грызофеи за мной охотились, то ли я за ними. И тут на тебе – настал лунный день. Естественно, вся охота на том и закончилась – я стал сам собой, грызи – эльфами.
– Ага! – воскликнул Тим и от полноты чувств пнул Хозяйственного под столом. – Вот теперь понятно, почему эльфы так на грызофей похожи.
– Скорее наоборот, – волшебник отхлебнул из кружки, – но не в том дело. Итак, я стал сам собой – в незнакомом месте, в мертвом лесу. Куда идти? Что делать? И тут, как по заказу, передо мной открылась поляна. Обыкновенная поляна, с кустами, ягодами, травой. И с грибами. Увидел я грибы – а они у нас, в проклятых местах, страшно ядовиты – и сразу решил: все, баста! Хватит мне по миру страшилищем ходить, надоело. Не жизнь, а мука сплошная – быть то человеком, то жуткой кровожадной тварью. Недолго думая, наелся я сырых грибов и лег под куст, в тенечек, помирать. Лежал я это, лежал, да и не заметил, как уснул. Проснулся, чувствую – живой! И лунный день закончился, а я все еще человек. Надо же!
Поначалу я думал, что грибы оказались волшебными и спасли меня раз и навсегда. Ан нет, стоило мне только за кусты с эльфийскими ягодами выйти, как я сразу почувствовал, что опять звереть начинаю. Короче, оказалось, что на месте полянки раньше древний храм был, посвященный богу леса. Правда, я лишь остатки от храма нашел: он из дерева был сделан и, к сожалению, сгорел давным-давно. Видно, молния в него попала. А магия храма… Знаете, как в математике – плюс на минус дает ноль. Ничто. Так и здесь, в этом месте, в свое время столкнулись гнусное колдовство Змеи и многовековое, невероятно сильное волшебство древних лесных духов. И в итоге теперь здесь вообще не было никакого волшебства. Ни хорошего, ни плохого. С одной стороны, оно, разумеется, замечательно – на меня больше не давило змеиное проклятье. Но, с другой стороны, и я ничего не мог поделать – мое волшебство на поляне тоже не работало.
– Тогда как же вот это все? – Тим обвел вокруг себя рукой. – Откуда замок? Муравьи, что ли, построили?
– Не перебивай старших, – Боня сунул под нос Тимке витую трубочку пирожного, – займи лучше рот этим. Оно и нам спокойней будет, и ты вроде бы как при деле.
– Замок, – Озур побарабанил пальцами по столу, помолчал, – замок я сделал за полчаса, было бы чего возиться! Стандартный волшебный замок, ничего особенного. Я таких за свою жизнь десятки понастроил. Другое дело – скольких лет и каких трудов стоило мне организовать для него место в неволшебной зоне! Крохотный пятачок, где все-таки действовало бы нормальное волшебство, не испорченное проклятьем Змеи! Потому-то замок и получился таким махоньким. Впрочем, это со стороны он невелик. А внутри вполне просторен, не правда ли? – Озур широко развел руками, словно собирался схватить гостей в охапку. – Выходить со спасительной поляны я мог только в разрешенные, неопасные лунные дни. А они ой как редки! Хорошо хоть еды мне особо не требуется. Волшебники – они, братцы, люди неприхотливые. Если что, и без обедов пару сотен лет обойдутся, ничего с нами не станется.
– Шнаю, шнаю, – с набитым ртом прошамкал Тимка, проглотив крем, – наш волшебник Олаф пятьсот лет одними микробами питался, отощал весь!
Боня схватил со стола другое пирожное и сердито вдавил его Тимке в рот.
– Кушай, разговорчивый ты наш, не отвлекайся, – тихо прорычал он над тимкиным ухом и сунул мальчику под нос кулак. – Намек ясен?
– Ум-м-м, – промычал Тимка и часто закивал головой.
– Вот и славно. – Хозяйственный повернулся к волшебнику. – И как же вы управились с неколдучим колдовством? То есть с волшебным неволшебством… Фу, я запутался. Ну, надеюсь вы меня поняли.
– Понял. – Озур рассмеялся. – Сложно было, разумеется, но справился. Я ведь волшебник-травник, всю жизнь работал с растениями. Вот и в этот раз нашел в конце концов нужную мне травку, восстанавливающую со временем волшебство. И засеял ею кусочек поляны, самую серединку – раз двадцать пересеивал, пока добился нужного результата. А дальше все было просто. Так сказать, делом техники: пара специальных заклинаний на утренней зорьке, подробный мысленный чертеж замка в голове – и готово! Можно вселяться.
– Скажите, пожалуйста, – Тимка на всякий случай покосился на золотое блюдо с пирожными – к счастью, оно было пустым, – а солдаты у вас на стенах откуда? Они что, из одуванчиков сделаны? Больно у них каски белые.
– Нет, – волшебник повел бровью, и блюдо снова наполнилось сладостями, – солдаты у меня самые что ни на есть настоящие. Бывшие костоходы, между прочим! И эльфы настоящие, сам их сачком отлавливал, когда они еще грызофеями были. – Озур наклонился ближе к мальчику, заговорщицки подмигнул Тимке:
– Хочешь на грызофей охоту устроим?
– Не хочу. – Тим с содроганием вспомнил дупло в сухом исполинском дереве. – Мы уже недавно на грызофей всласть поохотились, дальше некуда!
– Как скажешь. – Волшебник разочарованно откинулся на спинку стула. – Жаль. Я надеялся немного развлечься. А то все кабинет, лаборатория… Не поверите – год в лесу не был!
– Чем же вы таким заняты? – Тимка старался не смотреть на Боню: Хозяйственный многозначительно взвешивал на ладони тяжелый кусок торта с толстой масляной розой. – Взрывное удобрение для своих чудесных растений изобретаете?
– Вот еще, – фыркнул Озур, – больно надо такой мелочью заниматься! У меня задача поважнее – создать верное противоядие от змеиного колдовства. Не хочу хвастать, однако кое-что я уже изобрел: стоит только брызнуть моим лекарством на костохода или кого другого искаженного, как он сразу принимает свой прежний, природный вид. Зелье получилось хорошее, но, к сожалению, с кратковременным эффектом – всего час действует, не больше. А после, ежели заколдованный находится не здесь, на моей нейтральной полянке, то он опять превращается в страшилище. Между прочим, я и сам в лес только после приема лекарства могу ходить. Так что дальних походов у меня не получается, а жаль! Скольких можно было бы спасти. – Озур тяжело вздохнул.
