Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)
И он постарался вызвать в себе то самое ощущение, которое испугало Всемира у костра. И, похоже, у него это получилось. Кони всхрапнули и подались назад. Оба мага враз присмирели, тоже обнаружив в облике невзрачного вроде бы отрока нечто чуждое и устрашающее. До них, кажется, только сейчас дошло, что они явились к тому самому демону, который в овраге отделал трёх не самых последних магов так, что те до сих пор в себя прийти не могут. Смуглолицый поспешно убрал руку с плети. Его напарник долго молчал, перемалывал в себе уязвлённую магическую гордость, кусал в ярости губу, наконец выдавил сквозь сжатые зубы:
- Мы поведаем старшему магу, что ты не восхотел идти пешком. Он сам решит, как с тобой сговориться. Прими наши извинения.
И не дожидаясь ответа, попятил коня. Смуглолицый ожёг Стёпку ненавидящим взглядом и тоже вынесся за ворота, едва не сбив с ног невесть откуда объявившегося Вяксу.
Гоблинёнок проворно отскочил и оглушительно свистнул им вслед. Стёпка ему позавидовал. Сам он так свистеть вообще не умел, хотя много раз пытался научиться.
- Может, не поедешь с ними, а Стеслав, - спросил Вякса.
- Поеду, Вякса, мне друга выручать надо, ты же знаешь.
- А к нам вернесся ли посля? - гоблин вертелся вокруг, не в силах устоять на одном месте, на поясе гордо красовался купленный у элль-финга нож.
- Не знаю, - Стёпка пожал плечами. - Как получится. Может, и вернусь. А может...
- Ты с энтими магами ухо держи востро, - серьёзно посоветовал Вякса. - Они, вестимо, супротив тебя не устоят, но ежели скопом навалятся - могут задавить. У них подлости достанет, не по ндраву ты им, особливо посля крапивного угощения, - он заулыбался, вспомнив чем кончилось столкновение с магами в бурьянах. О своём ранении он, похоже, уже начисто забыл, словно и не с ним это произошло.
Стёпка и прежде не слишком рассчитывал на то, что путешествие с весичами будет лёгким и приятным, но теперь ему пришло в голову, что оно может оказаться очень даже невесёлым, с таким-то к нему отношением попутчиков. Неужели так и будут на него всю дорогу злобиться? Хорошо хоть заботливые девицы еды ему с собой надавали столько, что и за неделю не осилишь.
Минут через десять к корчме мягко подкатила запряжённая лохматой гнедой лошадкой повозка. Возница, молодой весич, одетый справно и даже с некоторым шиком, спрыгнул с облучка, или как там это место называется где возницы сидят, вошёл во двор корчмы, вежливо раскланялся с женщинами, улыбнулся, сверкнув белыми зубами:
- И кто здеся у вас демон, которого в Усть-Лишай отвезть надобно?
Стёпка подхватил котомку и мешок, спустился с крыльца:
- Я демон. Здравствуйте.
Весич шутливо сбил похожую на картуз шляпу на лоб:
- А где же ты, демон, свои клыки и рога потерял?
- Они у меня в мешке лежат, - улыбнулся в ответ Стёпка. - Чтобы не затупились раньше времени.
Нет, кажется, всё будет нормально. Не все весичи такие гады, есть и среди них вполне приличные и даже весёлые люди.
- Кидай свои торбы в повозку, демон, да и поехали обоз догонять. Он уже, поди, к переправе подъезжат. Тебя Стеславом кличут, так? Ну а меня Творенем можешь называть. Творень я.
Распрощавшись уже окончательно с пацанами, забросив мешки в повозку, Стёпка перебрался через высокий борт, сел на какой-то сундук. Творень тряхнул вожжами, причмокнул, повозка покатилась вниз по дороге.
Хозяин корчмы дядька Зашурыга на крыльце приложил к глазам широкую ладонь. В воротах стояли Застуда с подругами, Вякса со Збугнятой, вечно растрёпанная Негрызга. Девицы махали руками, Стёпка тоже помахал в ответ. Опоздавший Щепля с удивительным для его комплекции проворством подскочил к повозке, перевалился через борт.
- До переправы доеду, - сообщил он, отдышавшись.
- Это кто же здеся такой прыткий? - оглянулся на него Творень. - Тоже, никак, демон? Из каковских будешь?
- Проторские мы, - заулыбался Щепля, а сам тихонько сказал Стёпке, так, чтобы возница не услышал. - Поостерегись в дороге-то, Стеслав. И магу энтому шибко не доверяйся, моё тебе слово.
- Разве это маг? - так же тихо спросил Стёпка. - С чего ты взял?
- У меня на них глаз верный, - не удержался от своей любимой присказки Щепля. - Видал я его, как он с другими магами за управой жезлами махал и заклинаниями куколи жёг.
- Кого жёг?
- Куколи соломенные. Как жахнут жезлом - куколь сразу в пламя. Дотла сгорали. Токмо не у каждого получалось. Иные махали, да всё попусту. А у энтого из жезла молнии так и шваркали. Так что ты с ним поостерегись.
Наверное, Щепля прав. Наверное, Творень и в самом деле не обычный возница, а обученный и умеющий швыряться молниями маг. Но Стёпку это не особенно удивило. Ему же никто и не обещал, что он поедет в Усть-Лишай с какими-нибудь охотниками или купцами. Знал, на что соглашается. В этом обозе, может быть, даже лошади будут не простые, так что теперь - на всех с подозрением косится и ни с кем не разговаривать? Он присмотрелся к вознице. Не похож Творень на мага, потому что... Просто потому, что одет иначе. Одежда здорово меняет человека. Ладно, будем, как говорится, посмотреть.
Перед спуском к переправе Щепля спрыгнул с повозки:
- Всё, Стеслав, дале не поеду. Весичей там шибко много. А мне с ними гутарить не об чем. Счастливо добраться.
И долго ещё стоял на взгорке, и смотрел вслед, сжимая в руке гильзу от автомата, которую Стёпка подарил ему на память.
* * *
Проторской переправой называлась такая широкая отмель на Лишаихе, через которую в особо засушливое лето можно было переехать на телеге, чуть ли даже не намочив при этом ног. Но сейчас вода в реке стояла высоко (снег в горах, слышь, Стеслав, тает), и поэтому чуть пониже отмели с берега на берег ходил большой паром, плотовый настил, как здесь говорили. За один переезд на этом настиле перевозили сразу по три повозки.
Творень натянул вожжи, придерживая на крутом спуске лошадку, оглянулся на Степана:
- В самый раз поспели. И ожидать не придётся.
Плот неспешно отходил от берега, коренастые гоблины дружно налегали на шесты, двое тянули за толстый канат, закреплённый за брёвна на противоположном берегу. Работа была тяжёлая, спины у гоблинов бугрились мышцами, но мужики не унывали, подбадривали себя молодецкими выкриками, да ещё и подтрунивать успевали друг над другом. Протора осталась на другом берегу, и отплывала всё дальше. Стёпка смотрел на маленькую фигурку Щепли, на выстроившиеся вдоль берега избы, на шатры купцов, на высокие терема боярского холма. Ему слегка взгрустнулось. Когда из Летописного замка уходил, почему-то даже весело было, интересно, ожидались чудеса всякие и приключения, а сейчас, когда и чудес и приключений уже с избытком напробовался, расставание с друзьями вдруг царапнуло по сердцу неожиданной тоской. Он опять остался один и опять ему приходилось рассчитывать только на себя. Да ещё, может быть, на своего шибко сильного гузгая, знать бы ещё, что это такое или кто это такой.
