Игорь Мерцалов - Земля Забытых Имен
— Ну не разорваться же нам было! — воскликнул Некрас. — На все рук не хватает, а ведь ты сам соглашался, что заставы на севере и юге укреплять важнее. Валы, опять же, насыпали…
— Да разве я спорю? — пожал плечами воевода, неожиданно ссутулившись. — Вот и выходит, что враз наши полторы тысячи не соберешь. С южных застав еще можно бы людей снять, а с северных — ни в коем разе: немарцы и их наемники такого случая не упустят. И другое, — чуть помедлив, продолжил он тихо, — мы тут себя защищенными мним, а от кого? От разбойников — да, на одних валах кого хочешь остановим. Но все наши укрепления в глухоманье смотрят, а с запада нас только Жита заслоняет.
— Так что же ты хочешь сказать, что надо все бросать и уходить из Крепи? — воскликнул Светша, оглядываясь на боярина.
Вепрь собрался было ответить, но тут дверь открылась, и в горенку вошел незваный гость — Сохирь. Безбородый, с вислыми усами, в зеленом плаще. Стабучане уже давно себя наособицу ставят и всячески выделить себя норовят, каждой черточкой…
— Добра вам, други, — сказал Сохирь с порога и, подойдя к столу, замер, ожидая приглашения сесть.
При его появлении все невольно напряглись.
— Виделись уже сегодня, — промолвил боярин. — Ну и тебе добра, как нам сулишь. С каким делом пришел?
— С каким делом?! — изумился Сохирь, — С вашим, самым насущным, ради которого и затворились вы тут.
— И что же про него ведаешь?
— Да вот и пришел проведать, — крутя ус, ответил стабучанин. — Крепь, хотя твоим именем названа, для всех славиров дело общее, и не к лицу тебе, Булат, от державы что-либо укрывать. Я как-никак князя верный слуга, а светлый князь наш строго спрашивает, все ли ладом в новых его владениях.
Владимир знал, что Могута всеми силами старался не допустить участия в деле подданных Ярополка, и догадывался почему. Однако стабучане, служившие при княжеском дворе, сумели-таки поставить своего одним из вестников.
Вестникам надлежало следить за исполнением работ и тратой средств. Почти все, подобно Сохирю, были выходцами из разных поместий — на том настоял боярский совет. Требование это было вполне разумно, все-таки немалая часть средств шла, по велению князя, от бояр. Но если прочие вестники постоянно навещали стройки, выезжали на заставы (и, кстати, немало помогали, сносясь с поместьями, когда требовалась дополнительная помощь), то Сохирь, скользкий угорь, прочно прописался в Новосельце. Вроде бы вреда от него нет, а все равно неприятно.
— Не обо всем сразу нужно говорить, сперва рассудить надобно, — спокойно сказал боярин. — Сейчас у меня разговор для своих людей.
— Что ж, Булат, не стану навязываться, — вздохнул Сохирь. — Хоть и жаль, что ты не от меня, от всего Нарога скрываешь…
— Скрываю — что?
Догадки догадками, но пока даже о гибели походников не сообщалось. Сохирь мог весь терем, весь город расспросами замучить, но, кроме того, что внезапно, мало не загнав двух коней, вернулся сын Булата, выведать ничего бы не смог.
— Тебе виднее, — ответил стабучанин, отходя к двери. На пороге он посторонился, пропуская Яромира.
— Добро тебе, Нехлад, сын Булата.
— И тебе добро, Сохирь. Неужто и ты зван на совет?
— Нет, не зван. Не доверяет твой отец вестнику светлого князя нарожского…
— Мой отец знает, что делает, поучись и ты у него делать то, что знаешь, — ответил Нехлад, прикрывая за собой дверь.
Некрас, не сдержавшись, фыркнул:
— Хорошо сказал! Не обидно, а занозисто.
— Вошь стабучская, — стиснув кулаки, проворчал Вепрь. — Удружил с ним светлый князь, ничего не скажешь.
— Полно, — остановил его Владимир. — Не о том речь. Ты хоть выспался, Яромир?
— Как мог, — сказал тот, подсаживаясь к столу и потирая красные глаза. — Не до сна. Что вы решили?
— Пока немногое, — ответил Владимир. — Вот, кажется, Вепрю еще есть что сказать.
— Есть, — кивнул воевода. — В Ашете, где эти вурдалаки, или как их там, навайи были сильны, горстка людей отбилась от целого войска. Особенно если бой на реке вспомнить — опытных бойцов всего ничего: Ворна, Торопча да Горибес. Крох, как помню, парень не промах, но ведь молод, то же и Нехлад — уж не сочти за обиду, Булатыч. Лихи — люди не военные, да двое стариков. Девять человек бились с полчищем — и из трех убитых только один воин. Вот это уже вселяет надежду.
— Но там была река, — заметил Некрас. — А вот к слову: если, скажем, воды из Лесной бочонок-другой привезти, не поможет?
— Если воину отрубить руку и принести ее на поле боя, она никого не убьет, — отмахнулся Вепрь. — Дай договорить, — Он положил на стол один из навайских клинков. — Оружие знатное, но, по всему видно, строевое. А навайи, если я правильно понял, строя не ведают?
— Скорее нет, чем да, — ответил Нехлад. — На хитрость способна та, кто их ведет, но сами навайи едва ли понимают, что и зачем делают. Их действия не совершенно бессмысленны, они умеют окружать, отступать… но именно в бою мешаются в толпу.
— Значит, в строю мы их опрокинем, — убежденно сказал Вепрь. — Три ряда ратников в доспехе, со щитами и рогатинами легко удержат толпу. Помнишь, Булат, как с Гезиром, когда орду его спешили? Даже если прорвут первый ряд — отступаем, выдвигаем второй…
— Помню, помню, — кивнул боярин. — Значит, отобьемся, по-твоему?
— Конечно. Страшновато будет, но если рассказать парням, как наши походники в самом краю навайском воевали…
— Это другой страх, — заметил Нехлад. — Бесовка умеет жуть навеять… она сердце леденит.
— Однако же здесь и не Ашет, — возразил Вепрь. — Готовиться, конечно, ко всему нужно… Я так думаю, если вдруг все совсем плохо пойдет, надо держать наготове лошадей и повозки. Хорошо бы часть припасов в Перекрестье отправить, для сохранности. Вот еще с людьми бы придумать…
— Это, кстати, можно, — сказал счетовод, поднимая голову от карт. — Булат, я уже говорил, у нас тут человек триста одиночек, которые не прочь родню проведать. Иные по году дома не были. Многие основную работу уже закончили, те же каменщики. Объяви, что отпускаешь их на побывку, ну и чтобы между делом знакомых да сродников уговаривали в Крепь идти. И еще: работы в городе можно пока приостановить. Главное сделано, теперь надо Перекрестье укрепить и, на него опираясь, за Опорную заставу приниматься. В общем, не меньше тысячи человек можно прямо сейчас из Новосельца удалить… на совсем уж, как воевода говорит, крайний случай.
— А что, толково придумано! — обрадовался Вепрь. — И для дела польза, и разброда в мыслях не будет.
Его поддержал Светша:
— Хуже ничего не сделаем, как если веру пошатнем. Согласен я с воеводой.
