Ли Танит - Серебряный любовник
По коже поползли мурашки. Что-то щелкнуло в голове.
– Нет, - громко сказала я. - Нет, нет...
Я представила Сильвера, которому я хотела дать другое имя, да так и не дала. Он шел по тротуару, оборачиваясь и провожая взглядом пролетевший флаер. Я вспомнила его лицо на фоне темного неба, когда он стоял на балконе перед тем, как во второй раз меня поцеловал. Я почувствовала, что он держит меня в объятиях, а меня пронзает копье. Я вспомнила камеру, его обнаженные механические нервы. Я будто наяву видела, как Кловис и Египтия не могут его поделить между собой.
Я встала с кровати, как лунатик. Вспомнив о матери, я хотела было надушиться "Лаверте", но моя кожа до сих пор пахла только им, его запах заглушил бы даже аромат духов.
– Хорошо, - сказала я. - Почему бы и нет? Раз это все мое.
Нужно самой принимать решения, сказала она однажды, когда я спросила у нее, что мне делать.
– Да, мама. Я как раз собираюсь сама принимать решение.
Самоохлаждающийся графин снова был полон вина, и я выпила немного, а потом позвонила в Каза-Бьянку, самый большой и дорогой комиссионный магазин в городе.
Едва сознавая, что делаю, я пригласила их представителя в Чез-Стратос, чтобы оценить содержимое моих комнат. И у богачей бывают трудные времена, когда они распродают вещи, но ассистенты-люди в Казе, с которыми я говорила, все же немало удивились - и оживились, предвкушая наживу. Конечно, они надуют меня. Я смотрела на квитанцию Э.М. на буквы С.И.Л.В.Э.Р. и на цену. Ничего, хватит. И еще останется на какую-нибудь захудалую квартирку. А на тысячу в месяц худо-бедно проживу, если экономить.
Сознавала ли я, что делаю? По спине катился ледяной пот, в голове стучало, слегка подташнивало. Но я выпила еще вина, оделась и напудрила лицо, чтобы установить барьер между собой и тем, кто придет из Казы. Потом я проинструктировала лифт, и он сказал: "Привет, Джейн. Да, Джейн, я понял".
Представительница явилась через час, очень проворная, лет сорока без омоложения. У нее были длинные кроваво-красные ногти - явный просчет при ее работе. Или это для устрашения. Когда она вышла из лифта в фойе, у нее жадно забегали глаза.
– Добрый вечер, - сказала она. - Я Джеральдина из Каза-Бьянки.
– Проходите, пожалуйста. - Я вела себя, как будто она пришла ко мне на вечеринку. Что ж, я часто чувствую на вечеринках такую же скованность.
Птичья клетка подняла нас в Перспективу.
– Простите, - заговорила Джеральдина, - а остальную часть дома вы не включаете?
– Нет. Только мои комнаты.
– Жаль.
Проходя по Перспективе, она ахала от восхищения. Сквозь облака цвета индиго мерцали звезды. Астероид горел на востоке, как неземная неоновая реклама.
– Боже мой! - воскликнула при виде его Джеральдина. - Кстати, добавила она, когда мы поднимались по боковой лестнице, - боюсь, что нам потребуется подтверждение вашего права на владение имуществом, которое вы собираетесь продать. Вы знаете об этом?
Она думала, что я десятилетняя девочка и мне можно заморочить голову. А что - она может. Я прочувствовала к ней отвращение. Мне уже хотелось, чтобы внезапно приехала мать и положила всему этому конец. Что я делаю?!
– Вот, - показала я свои апартаменты, где успел уже прибраться один из космонавтов.
– Ага, - сказала Джеральдина. - По телефону вы говорили, что идет абсолютно все.
– Если вы можете дать приемлемую цену, - мой голос дрожал.
– Какого же дьявола вам отсюда уезжать? - удивилась Джеральдина.
– Я собираюсь жить с любовником, - объяснила я. - И мама хочет сменить обстановку.
Джеральдина открыла свою большую сумку, вытащила оттуда портативный мини-компьютер и пристроила его на столике.
– Я только посмотрю ваше право владения, если не возражаете.
Я протянула ей ленту с описью. На ней был мой личный код и устное описание всего, что находится в комнатах. Верность описания должен проверить компьютер. Опись Деметра хранила у себя, но я послала за ней космонавта.
Пока компьютер занимался своим делом, Джеральдина кружила по комнате, колдуя с маленьким калькулятором над каждой вещью.
– Компьютер сейчас закончит, - сказала она. - А у вас есть очень хорошие вещи. Я думаю, большинство из них Каза-Бьянка сможет взять.
– Еще одежда. Шкафчик с косметикой. Парикмахерский узел. Все ленты. Можете забрать, если хотите, все, что найдете в ванной, в уборной.
– Ну, я сама этого делать не буду, - одернула она меня.
Я стушевалась и едва удержалась от извинений.
– Что ж, - проговорила Джеральдина, - очень надеюсь, что ваш любовник сумеет вас всем этим обеспечить.
На этот раз я промолчала. Это уж мое дело. И дело моего любовника, моего возлюбленного. А чем он мог меня обеспечить?
Я отворила кукольный шкафчик.
– Ого! - воскликнула Джеральдина. - Да некоторые из них... - она осеклась. - Конечно, подержанные игрушки продать труднее. Но эти, кажется, сохранились хорошо. Вы вообще-то играли в них?
– Они долговечные.
Мать не хотела, чтобы моя агрессивность по отношению к игрушкам отражались на них, и поэтому покупала только такие, у которых не выпадали волосы и не отваливались уши. Там был единорог-качалка без единой царапины, медведь с блестящей угольно-черной шерстью.
"Вот видите, - мысленно сказала я им, - вас все-таки купят, полюбят, будут с вами играть." Плакать перед Джеральдиной было нельзя. И я не стала.
Я налила себе вина, а ей не предложила. Все равно она меня ненавидит.
Компьютер зажег белую лампочку и выдал клочок бумаги. Джеральдина внимательно прочитала его.
– Да, все в порядке. Я включаю сканирование. Вот. Сменный отдел доводит до вашего сведения, что завтра же мы готовы начать. Или сегодня поздно вечером, если хотите.
– Боюсь, что мне нужно до завтра уже все закончить. И потом деньги. Или я договариваюсь с другой фирмой.
– О, что вы, - сказала Джеральдина. - Обслуживание у нас быстрое, но не настолько же. Да у вас нигде и не получится быстрее.
– Тогда простите, что отняла у вас время. Она взирала на меня с удивлением.
– Ну хорошо, - сказала она. - А что за спешка? Ваша мать об этом знает?
– Компьютер же вам ясно сказал, что эти комнаты - моя собственность.
– Так. А мама и не знает, что птичка собралась улететь из гнезда. Верно?
Мать знала. Я же сказала ей.
Джеральдина посмотрела на белый кожаный саквояж.
– Что в нем? Можете не говорить. Немного одежды, коробка любимой косметики и фото дружка. Ваш юноша тоже состоятельный?
Компьютер зажег желтую лампочку и отключился. Сканирование было закончено.
– А ванная и спальня? - спросила я.
– О. Фред видит сквозь стены. А вы?
Я заставила себя обернуться и взглянуть на нее. Глаза увлажнились, но я не мигала. Зрачки были твердыми и жесткими. Мое лицо как будто стало серебряным.
