Юрий Валин - Сага о живых и мертвых
Сердце колотилось у горла. Рата осторожно опустилась у изголовья пирата. По щеке Огра барабанили струи воды, стекали по толстому носу. Может, притворяется? Рата тщательно подвела лезвие кинжала, свободную здоровую ладонь подняла над широким лицом. Одновременно зажала рот и полоснула по горлу. Ха, не труднее, чем толстую рыбу располовинить. На горле открылась широкая алая полоса, оттуда полезли большие пузыри. Тут Огр неожиданно громко захрипел.
Рата бросила кинжал, двумя руками зажала рот мужчине. Он вяло бился, руки скребли залитую палубу. Девушка с ужасом косилась на двери каюты. С Морком не справиться. Он, наверное, трезвый.
Огр в последний раз тихонько всхрапнул и расслабился. Девушка неуверенно убрала руки. Пасть пирата удивленно улыбалась, дождевые капли смывали кровавую помаду. Рата плюнула в широкое лицо. Получил, сучка-вонючка?
Огр оказался жутко тяжелым. Рата волокла сначала за рубашку, потом, когда ворот оборвался, пришлось тянуть за ноги. Пытаясь поднять тело на фальшборт, девушка снова заплакала. От боли, от тяжести. Помогла себе коленями, локтями, под конец уцепилась за грязную рубашку зубами. Отправляться за борт пират не желал, но девчонка осилила, — на прощание пихнула зацепившиеся сапоги, и любитель джина отправился к рыбам.
Отдуваясь, Рата побрела на нос когга. Зачем мучалась? Все равно понятно. Морк не совсем дурной, два и два сложить сможет. Что делать-то? Как подозрения отвести?
Первым делом Рата швырнула за борт кинжал Сак-Сака. Жалко, режет плоть, как масло. Но против Морка с оружием не выстоять.
Рата с трудом высвободила запорный брус на люке трюма. Сдвинула крышку:
— Эй, колдун! Слышишь?
Тишина.
— Как тебя? Трайглетан, высунься на мгновенье. Это я, приказчица. Не бойся. Выйди, а?
— Не выйду, — наконец, отозвался маг. — Меня подставить хочешь? Я еще не совсем выжил из ума, девочка.
«Хитрый выродок. Точно лохтач», — подумала Рата и жалобно заскулила:
— Ты только руки мне свяжи. Или я люк открытым оставлю. Сам знаешь, что тогда подумают.
— Сучка сопливая, — пробормотал маг и зашевелился.
Капюшон был откинут, и первым делом Рата увидела лысую макушку мага, по которой стекала дождевая вода. Башка-яйцо с метлой-бородой. Захотелось захихикать, особенно когда «яйцо» принялось вертеться, настороженно озирая палубу.
— Руки вяжи, — прошептала Рата, суя веревку и подставляя запястья.
Маг глянул на окровавленные руки:
— Как ты это сделала?
— Ничего я не делала. Просто порезалась.
— Я крик слышал.
— Много слышал. Смотри, как бы уши не отвалились. Вяжи, пока нас двоих не застукали.
Маг поспешно замотал запястья девчонки. Пальцы у него были ловкие, умелые. Видать, на фокусах тренировался, самозванец.
— Люк запереть не забудь, — просипел маг.
— Лезь уж, властелин мертвецов, — проворчала Рата, наваливаясь на люк.
Задвинула брус. Маг внизу облегченно вздохнул и пробормотал:
— Кровь останови. Заметно очень.
С кровью пришлось повозиться. Рата замотала порез тряпкой, подставила под струи дождя. Болело не то, чтобы сильно, но кровь все не останавливалась, к тому же девочку бросало то в жар, то в холод. Может зараза попала? Рата с содроганием вспомнила язвы на лице Сак-Сака. Вдруг мик-робы в порез залезли? Или через кровь? Ведь вся в его поганой крови перемазалась.
Рука вроде бы утихомирилась, и Рата отползла от двери, свернулась клубочком. Ладонь дергало и морозило. Девушка прижала связанные руки к груди. Снаружи вроде бы раздались голоса. Морк прочухался?
Руку прихватило таким холодом, что Рата чуть не завопила в голос. Наверняка заразилась.
Наверное, навалилось забытье, потому что когда Рата опомнилась, ее пинал в бок Морк:
— Эй, крыса мокрозадая! Где парни?
— Милорд, за что? Я покорная, все, что захотите, — захныкала Рата.
Морк сплюнул:
— Кому ты нужна? Задницу прикрой, падаль шлюхова. Где парни? Отвечай, говорю.
— Я не знаю, — заскулила Рата, пытаясь отползти от очередного пинка. — Милорды пили, потом меня… воспитывали. Потом ушли. Милорд, соблаговолите меня развязать. Руки затекли.
— Да пусть хоть отвалятся твои лапы грязные. Куда эти уроды запропали? — Морк глянул на бочонок. — Ладно, Огр, — набрался и заполз дрыхнуть куда-нибудь. Где Сак-Сак?
— Милорд Сак-Сак меня укусил и сказал, что проголодался, — Рата выставила замотанную тряпицей руку. — Может, они в кладовую пошли?
Морк глянул, как на безмозглую зверушку, и шагнул к двери. Рата испытала мгновенное желание прыгнуть ему на спину и ткнуть ножичком. Кинжальчик был, правда, надежно спрятан среди канатов.
В дверях стояла еще одна фигура в плаще. Рата встретилась взглядом с Лорис. На лице красавицы промелькнуло изумление. Рата, опомнившись, вернулась в образ слезливого слабоумия и скорчила жалобную гримасу.
— Дерьмо! — выругался Морк, выходя в сплошную стену дождя. — Нас сносит, а они исчезли. Зубы выбью, бездельники, дурагоны тупые.
«Себе выбей, — мстительно подумала Рата. «Вам бы только трахаться, козлы ослиные».
До сумерек «Скакун» пережил два шквала. Ливень не прекращался. Третий шквал, налетевший уже во тьме, сорвал когг с якоря.
Глава третья
«Скакуна» снова развернуло бортом к волне. Послышалось недовольное потрескивание, — корпусу когга совсем не нравилось происходящее. Зато Рата была довольна, — корабль уже вынесло из залива. Волны стали выше, и с каждым порывом ветра шансы встретиться с пятнистым бродягой-королем уменьшались. Давай-давай, приходи сюда, шквал. Уноси подальше, лучше потонуть, чем гнойники королевские лечить.
Девушка откинула со лба мокрые пряди — с потолка текли целые ручьи, да и в распахнутую дверь кладовой плескала вода. Рата не без некоторого удовольствия наблюдала, как Морк возится под струями ливня. Трудись, капитан без команды, трудись. Что, рук-то не хватает? Это тебе не покладистых красоток валять, здесь всерьез шевелиться нужно.
Рата уже насладилась зрелищем непростого извлечения из трюма тяжеленных металлических чушек. Морк был настойчив. Струи дождя лупили по обнаженному торсу, Рата следила, как вздуваются блестящие бугры мускулов. Одинокий, чудом не гаснущий фонарь, раскачивался, и в слабых отсветах пират казался каким-то мифическим дарком, готовым нырнуть в один из великих водоворотов, что, как известно, ведут к преисподней. Сильный боец и соображает неплохо. Понятно, соорудить временный якорь мысль правильная. Ну, работай-работай.
