Маргарита Полякова - Варька
Варьке удалось отмыться от тюремной грязи и даже поесть, но выспаться ей так и не дали. С утра пораньше ее вынули из постели и заставили присутствовать на торжественной церемонии. Руальд Залесский в здравом уме и твердой памяти собирался посвящать Хай-Ри в рыцари. Чем же это, интересно, Хай-Ри так отличился в сражении? Варька лениво клевала носом и проснулась как раз к последней фразе Руальда Залесского.
– Встань, рыцарь Реджинальд Хай-Ри!
Варька хмыкнула. Чего только не узнаешь. Оказывается, у Хай-Ри еще и имя есть. Ну, теперь она будет звать его Реджи. Посмотрим, как он отреагирует. Интересно, почему ей раньше не пришло в голову узнать его имя? Наверное, потому, что Хай-Ри не назвал его сразу. Как и Нарк. Варька сонно поежилась и подумала, не подложить ли пирату свинью. Уж очень ей хотелось смотаться по-тихому и прогуляться пешком по городу, пока Хай-Ри радуется новоприобретенному рыцарскому званию.
Стояло солнечное, болугоглазое утро. Варька шагала по бурлящему Тьену и дышала полной грудью. Как сладок воздух свободы! Ни выхлопных газов, ни постов ДПС, ни следующего за ней по пятам Хай-Ри. За последнее, конечно, ей дадут по шеям, поскольку без охраны Варька как правитель ходить не должна. Но ей так хотелось побыть одной! Тем более что Хай-Ри следил не столько за окружающими, сколько за ее поведением. У Варьки было постоянное ощущение того, что за ней наблюдают и ее не одобряют. Графиня нахмурилась. Ей тоже много чего не нравилось в Хай-Ри. Но она же не занималась его перевоспитанием! Хотя ей, если честно, иногда этого очень хотелось.
Поскольку Варька ничего не знала о честолюбивых планах пирата на свой счет и о его уязвленном чувстве собственного достоинства, она никак не могла понять его поведения. Ну казалось бы – такое приключение хорошо кончилось, радуйся! Так нет же, противный пират оставил ее ночевать в гордом одиночестве. И что он себе думает? Что она так и будет все это терпеть и ждать его бесконечно? Щас! Если Хай-Ри хочет, чтобы его ждали, пусть ищет себе какую-нибудь Клаву средневековую, приученную родителями и обстоятельствами сидеть дома, молчать и повиноваться по первому мужскому слову. Варька этого делать не собиралась. И каждый раз соблазнять Хай-Ри не собиралась тоже. На свете не так уж мало мужчин, которым она нравится и которые сами будут рады ее соблазнить. И если пират не одумается и не переселится в ее спальню, то поисками подобного мужчины Варька займется в ближайшее время. Из вредности.
Приняв подобное историческое решение, графиня отвлеклась от мразных мыслей и узрела толпу. Варька подошла ближе.
Похоже, зря Нарк предпринимал специальный поход за гитарой. В этом мире данный инструмент был хорошо известен. Варька прислушалась к тексту внимательней и решила пойти взглянуть на исполнителя ближе. Судя по содержанию доносившейся до нее песни, перед ней был еще один пришелец из ее мира. Варька пробилась сквозь толпу и с любопытством начала разглядывать представшее перед ней явление. Типу, наяривавшему хит о безобразной Эльзе, было года тридцать два – тридцать три, не больше. И выглядел он вполне стандартно. Как и любой другой представитель любого из монашеских орденов данного измерения. Исполняемая им вещь имела такое же отношение к музыке, как балерина к саперной лопатке, но зато монах уже добрался до счастливого финала, в котором мы все живем только для того, чтобы сдохнуть. Хит закончился, народ разошелся, и монах встал. Оказалось, что он мелкий, толстый и жизнерадостный. Варька могла бы плюнуть на его тонзуру, но ее слишком заинтересовала исполненная монахом вещь.
Хай-Ри набрел на них примерно минут через пятнадцать. К тому времени Варька выяснила, что монаха зовут Ухрин, что он вполне здешний, а песню он нашел в каких-то хрониках. И только монах ненавязчиво подцепил Варьку под руку и пригласил посетить его келью в гостиничном номере (чтобы посмотреть эти самые хроники), как появился Хай-Ри. Обратив внимание на его выражение лица (перекосил я рыло), Варька поняла, что Ухрин пирату не понравился. Графиня нахмурилась и решила поставить занудного генерала на место.
– Слушай, Ухрин, а не хочешь ли ты перебраться жить в небольшой домик около моего замка? – предложила она монаху. – Мне как раз не хватает собственного святого отца в качестве духовного наставника. – Ухрин опустил голову, улыбнулся, и последовало согласие. И тут Хай-Ри подошел ближе.
– Ты опять вышла в город без охраны? – булькал он от злости.
– Спокойно, Реджи, я уже возвращаюсь. Пошли, Ухрин.
– Я не Реджи! Я Реджинальд Хай-Ри! И неужели ты действительно собираешься взять с собой этого оборванца?! – возмутился Хай-Ри.
– Почему оборванца? По-моему, он вполне прилично выглядит. И конечно, я собираюсь взять его с собой. Он будет моим святым отцом.
– Ты собираешься сделать его своим святым отцом? – Казалось, Хай-Ри сейчас хватит удар. И Варька его понимала. Ухрин походил на священника как диван на антилопу.
– Слушай, Хай-Ри, ты же знаешь, как я отношусь к церкви и особенно к святошам. А святой отец мне положен по местным традициям. Хотя бы для проформы. Чтоб меня на костре не сожгли. На меня и так уже Руальд Залесский с Дмитрием подозрительно поглядывают. Нормального священника я взять не могу, это исключено. Он знаешь, что со мной сделает, узрев мой образ жизни и мои привычки? Так что Ухрин – идеальная кандидатура.
– Надеюсь, он знает хотя бы одну молитву! – сдался Хай-Ри, сраженный Варькиной логикой.
– Да простит нас Бог, куда он денется! – выдал Ухрин, и Хай-Ри схватился за голову. Варька прикололась. Ей положительно нужен был Ухрин. Наркот ударился в рыцарство и гитарные аккорды, Хай-Ри не во все въезжал, а ей необходим был человек с нестандартными взглядами.
– Мне нужно будет заглянуть в гостиницу, собрать свои вещи, – сообщил Ухрин и, глядя на Варьку, хмыкнул. – Дочь моя.
Варька развеселилась окончательно.
– Вообще я – графиня де Сент-Труа Тьен. А для своих – Варька. Ну, за исключением официально-торжественных случаев. А по поводу вещей – возьми, конечно. Если хочешь, я тебе даже в помощь Наркота выделю. Это друг мой. По-моему, Нарк захочет, чтобы ты был и его святым отцом тоже. Поскольку он, как и я, не относится к людям с тяжелой формой религиозного умственного состояния.
Варька пригласила Ухрина сесть в свою карету, и Хай-Ри тут же уселся рядом. Пока кавалькада в приличествующем графине темпе (со скоростью контуженной улитки) двигалась к Варькиному дворцу, Ухрин успел рассказать всю свою нехитрую историю. Оказалось, что он был тарантливым мутешественником, а после того, как его уматерила одна из монашеских общин, он гнобил сотнями гоблинов (они первые к нему лезли) и проповедовал святые истины типа пить все, что горит, и любить все, что шевелится. Варька скосила взгляд на Хай-Ри. Тот уже смотрел на Ухрина не враждебно, а даже с интересом. Наверное, представил, как удачно будет смотреться такой святой отец во главе небольшого отряда и как он поведет этот отряд на гоблинов с воплями «Дай Бог, черт возьми!». Может быть даже, Хай-Ри представил, как первому же попавшемуся под руку гоблину Ухрин изо всех сил засандалит крестом по лысине.
