Владимир Кучеренко - Возвращение Легенды
Довольные официанты (а как же: чаевые за этот вечер грозятся переплюнуть месячную зарплату) шустро снуют по залу, разнося заказанные блюда.
Я уж было испугался, что нет мест. Но нам снова повезло! Остался не занятым один-единственный столик на четыре персоны. Вокруг него мы и расположились.
Убранство ресторана выполнено в роскошном стиле французских замков. Колоны с изящной лепниной, гобелены под старину, кованные позолоченные люстры со свечами, резная мебель - здесь самое место королевам. И, по крайней мере, две шикарные дамы в великолепных нарядах соответствовали окружающему интерьеру - "принцессистая" Цветаниэль и императризная (и тоже не менее "сисистая") Теоларинэ.
По залу лились чарующие ноты. Исполнял красивые мелодии живой мини-оркестр, состоящий исключительно из привлекательных девушек. Репертуар разнообразен: классика, джаз, шансон (настоящий французский, а не то не тот "блатняк", который обожают российские автомобилисты) и даже фолк и симфо-рок.
Тут хозяин ресторана преследовал сразу две цели: доставить эстетическое наслаждение не только органам слуха клиентов, но и их зрению. Ещё бы: две симпатичные скрипачки (блондинка и брюнетка), флейтистка периодически увлажняет языком необычайно полные призывно накрашенные губы; яркая, красиво выгибающаяся под музыку рыжая сэксифонистка; ещё одна особо декольтированная особа одновременно трясёт какими-то шарами-погремушками и огромной грудью; хрупкая, но бессовестная виолончелистка раздвинула длиннющие ноги и установила меж ними инструмент (да так, чтобы через разрезы тёмного платья было хорошо видно её белоснежные трусики - спасибо на том, что они вообще присутствуют); арфистка с крепкими коленями и косой до пят не уступает предыдущей подруге (ни в длине ног, ни в белоснежности нижнего белья); и, наконец, певица - тоже не без шарма, короткая стрижка каре, шпильки, чулки в сеточку, пятисантиметровые накладные ресницы, чудесный голос. Ах да, из-за кадушек с гигантскими фикусом и диффенбахией торчит красный рояль. Я не смог побороть любопытство и привстал, чтобы сквозь широкие листья растений разглядеть пианистку. Лучше бы я этого не делал - зад необъятных размеров сорокалетней бабенции центнера на полтора поглотил вертящийся стульчик, толстые пальцы (наверное, нажимает сразу на две клавиши), короткая стрижка, отвратительный макияж. Похоже, по поводу того, что музыкантши - исключительно привлекательные девушки, я погорячился.
- Вот это женщина! - чуть не задохнулся от восхищения Базирог, тоже устремивший взгляд за фикус и диффенбахию. Потом брезгливо добавил: - Не то, что этот "суповой набор".
Нет, всё-таки, не погорячился. Просто понятие о красоте у всех разные.
- Гарсон, меню, сильвупле! - повелело монаршеским тоном, наше эрудированное "светлое величество" и показало нам язык, мол "видите, какая я умная!".
Ближайший официант прервал свой стремительный полёт в другой конец зала, изменил маршрут движения и приблизился к нам со словами:
- Уи, мадам?
- Мадемуазель, - поправила его Цветаниэль.
- О, пардон, - извинился гарсон. - Жапортре ментенент!
- Нену облигэ лонгтэмп а атендр! - потребовало не задерживаться не менее полиглотистое "тёмное величество" и продемонстрировало круглоухой эльфийке свой орган вкуса - "Не зазнавайся - не умнее меня!".
- Абсолюман, мадмуазель! - обещал поторопиться официант.
- Мадам! - уточнила Теона.
- Ком суэтере, ун жён э бэль мадам, - отвесил комплимент эльфийской красоте и молодости парень и удалился.
Прислуга сдержал слово - обернулся на удивление быстро. Вручил каждому из нас по толстой кожаной папке, в которой скромно покоился единственный ламинированный лист формата.
- Сэля ки, э ту леплат? - удивился гном куцему списку кушаний.
"Какой позор! Похоже, я единственный из компании, кто ни черта не понимает. А я так надеялся произвести впечатление знанием языка. Даже намеревался блеснуть французским прононсом. Выяснилось, два слова связать не могу", - подумал я.
"Ну, разница в том, что тебя заставляли зубрить язык в школе, а мы выучили его по своей воле", - ответила, подслушавшая сестра.
- Уи, месье, - виновато ответил Базирогу гарсон. Потом и его познания французского исчерпались (ура - я не один такой!), и "мальчик" перешёл на родную речь: - К сожалению, зимой поток посетителей недостаточно велик. Поэтому хозяин, чтобы не понести убытки, временно сократил перечень блюд. Зато остались самые лучшие, пользующиеся популярностью в любое время года!
- Тогда, быть может, вы нам что-нибудь посоветуете? - сказал бородатый мьсье.
- Уи, вот например салат "Оливье".
- Вы что издеваетесь?! Предлагаете такое после новогодних праздников! Да этим блюдом россияне насытились, как минимум до восьмого марта, - возмутился я.
- О, эскузэ муа, - хлопнул себя по лбу официант. От удара прилизанный пробор взъерошился и застыл смешным хохолком. - Тогда разрешите предложить: на первое - "Буиллабэз" - марсельский рыбный суп с чесноком и пряностями; на второе - "Кассуле" - рагу из мяса и белой фасоли в глиняном горшке, либо "Андуилль э артишо" - колбаски из свиных кишок с артишоками; на десерт - знаменитый яблочный пирог "Тарттатин"!
- Сойдёт! Тащи мне всего по две порции, - облизнулся голодный гном.
- Фу, бе-э - скуксилась наша вегетарианка и сделала свой заказе: - Пирог оставьте, остальное замените на "Потаж", "Галет де саррази", "Тартифлетт". Ах да, ещё шесть порций горячего шоколада.
- "Суп де пуазон", "Коте даньё", "Эпинард", "Памплемусс", "Крем-брюле", - пожелала Теона.
Гарсон записал всё в блокнотик и уставился на меня. Я раскрыл карту, пригляделся и разочарованно обнаружил, что со времён моего последнего посещения ресторан ещё больше "зафранцузился" - меню теперь, действительно, написано без перевода. Самое страшное, что мне - изучавшему со второго класса язык в школе, плюс четыре года в университете, был известен перевод только нескольких слов. Но, естественно, виду не подаю - предпочитаю сыграть в гастрономический аналог "русской рулетки" и, с умной рожей, диктую: - "Оранж" (апельсин и в Африке - апельсин), "Пульп" (кажется, что-то фруктовое), "Гиссе де гренуалль" (похоже на суп с гренками), "Шапиньон" (ура, угадал ещё одно слово), "Писташ" (кажется что-то знакомое, значит не лягушка) и "Фиг" (фиг его знает, надеюсь, не улитки).
Удивление у парня вызвали только мои гастрономические пристрастия (неужели я облажался?), но он промолчал. Ибо желание клиента - закон.
Не успели мы отправить официанта, как нарисовался потный и лысый (зато пьяный и довольный) мужик с ядовито-зелёным галстуком через плечо и расстегнутой в районе волосатого пупка рубашке. Икая и пялясь на грудь Теоны, он проикал:
