Коллин Хоук - Воссозданный (ЛП)
Я не знала, что сказать. Тиа со мной была ангелом-хранителем, понимавшим все. Принявшим мои силы и слабости, желающим остаться со мной и помочь, в какую беду я бы ни попала. И я уже была в беде.
- Спасибо. За веру в меня.
«Я не одна. Твой спутник тоже верит в тебя».
- Откуда ты знаешь?
«Он говорил с тобой прошлой ночью, пока шел по преисподней».
- Да?
«Да. Эту часть ты не видела. Юноша не знал, что я слушаю, но надеялся, что ты поймешь его слова».
- И что он говорил?
«Витиеватые вещи. Многие его слова были незначительными, бессмысленными выражениями эмоций разной длины. Я обратила внимание, когда он заговорил о поддержке и о том, как сильно он ждет момента воссоединения, хоть это и опасно».
Я медленно выпустила дыхание, даже не зная, что задерживала него.
«Ты… хочешь услышать его признание?».
- Это все для меня, - ответила я.
«Тогда в следующий раз я буду обращать внимание. Мне он казался влюбленной лягушкой-быком в сезон спаривания, квакающей в преувеличенной манере, чтобы привлечь внимание дамы».
Я рассмеялась. Особенно, когда поняла, что ее мысли шли вразрез с ее словами. Признания Амона тронули ее, хотя она и не понимала всей их ценности.
- Просто погоди, пока это случится с тобой, подруга, - сказала я. Но тут посерьезнела и поняла, что она уже не сможет влюбиться, если львы так делали. Я тихо спросила. – Ты любишь своего спутника? Он был красивым львом.
«Наше понимание любви отличается. Я привязана к семье, а не к одному льву. Мы – сплоченное единство. Каждый важен. Нам не нужно отстраняться ото всех, как это делаете вы».
- Мы тоже привязаны к семьям, но когда выбираем спутника, пару, то хотим особые отношения. Что-то волшебное, что есть лишь между нами.
«Не уверена, что ваш способ лучше. Как видишь, ваша особая связь с этим юношей заставляет тебя страдать, ведь его нет рядом».
- Это так, - признала я. – Без него я разбита. И потеряна.
«Ты стольким жертвуешь ради крохотного шанса на счастье. Спокойная жизнь была бы лучше».
- Это же планировали для меня родители.
«Я не говорю, что ты не должна открывать новое, делать то, что тебе нравится. Важно искать радость в моменте, а не надеяться все одну мечту, на одного человека».
- Я подумаю об этом.
«Спасибо».
Она не была неправа. Я никогда не хотела быть одной из тех девушек, что забывали о себе ради мужчины. Но я не представляла никого, кроме Амона. Я провела ладонью по скарабею сердца на моем поясе и ощутила трепет в себе. Мое сердце было привязано к его, и пока это так, я буду делать все, что в моих силах, чтобы быть с ним.
Я учуяла Оскара, но не видела. Был полдень, солнце стояло над головой. Закрыв глаза рукой от света, я повернулась по кругу. Звук позади меня привлек мое внимание, и я резко развернулась и пригнулась, готовая напасть.
Доктор Хассан выронил полное ведро, вода разлилась волнами, словно из пронзенного сердца. Он стоял и с потрясением разглядывал меня.
- Лили? Что ты наделала?
9
Призыв Небу
Я медленно выпрямилась, расправила плечи, и кости потрескивали от того, что я расслабила мышцы.
- Что значит: «Что я наделала?»? – спросила я. – Разве я не выполнила то, за чем меня послали? Вы должны радоваться, что я не умерла.
Рот Оскара раскрылся, он разглядывал меня.
- Ты… ты… - пролепетал он. – С тобой охотница.
- Да. Мы здесь, - ответила Тиа моим голосом, что злило меня и напугало доктора Хассана.
- Но… Лили. Вы слили облики.
- А разве так не должно быть?
- Да. Нет, - он покачал головой. – Не совсем.
Я уперла руки в бока и смотрела, как он снимает шляпу и проводит рукой по коротким белым волосами, взлохмачивая их. Он достал из кармана платок и вытер им пот с лица.
- Не понимаю, зачем так расстраиваться, - сказала я. Он вытирал лоб, и я добавила. – Может, вам стоит сесть.
Отведя его к павшему дереву, я подняла его фляжку и заставила его сделать глоток, остатки я вылила на его платок и прижала к его обгоревшим щекам. Я позволила себе удивиться, что моя бледная кожа совсем не обгорела, хотя я была часто на солнце. Но жар не тревожил меня, по сравнению с ощущениями по прибытию.
- Вот, - сказала я. – А теперь расскажите, в чем мы ошиблись.
- Мы? – он мял платок в руках. – Вот. «Мы» быть не должно.
Я нахмурилась и поняла о чем он.
- О, да. Тиа говорила, что нужно время, пока наши сознания сольются. Она сказала, что это нормально.
- Тиа? Нормально? – прохрипел доктор Хассан. – Слушай, Лили, и не скрывай правду, - попросил он, взяв меня за руки. Я кивнула, не скрывая смятение. – Когда ты… - он замолк, подбирая верное слово, - соединилась с охотницей, ее тело исчезло?
- Да, - честно ответила я.
- И ты… убила ее?
- Нет! – воскликнула я, ужасаясь от мысли, что могу причинить вред Тие. – Она оставила физический облик.
- Боже, - вздохнул он и заглянул в мои глаза, словно что-то искал, а потом отвел взгляд, словно не мог выдержать то, что нашел. – Этого я и боялся.
- Боюсь, я не понимаю, из-за чего весь шум.
- Да! Говори начистоту, старик. В чем ты нас обвиняешь?
Я зажала рот руками и прошипела:
- Тиа! Дай мне говорить.
Она ответила в моей голове:
«Ты не говоришь то, что хочешь, боясь его ранить. Я предпочитаю прямоту».
«Заметано», - парировала я.
Я решила задать вопрос, что она хотела, но смогла его перефразировать, чтобы он звучал вежливее.
- Вы ведете себя как предвестник гибели, - сказала я со смешком, из-за которого горло пересохло быстрее, чем высохла разлитая по песку вода. Моя жалкая попытка развеселить его не удалась. – Скажите, что пошло не так, прошу.
- Лили, - начал доктор Хассан. – Ты должна была убить охотницу.
- Убить? Вы этого не говорили!
- Это подразумевалось.
- Нет.
«Почему он так расстроен?» - спросила Тиа, а я не могла понять ее настроение.
«Не знаю», - а вслух я спросила:
- А есть разница? Ее физического облика нет. Она его отринула.
- Ты не понимаешь. Вы должны были попытаться убить друг друга. Одна умерла бы, и та, что выжила, поглотила бы энергию павшей.
- Заклинание говорило, что умрут обе.
- Да, при поглощении энергии павшей старая ты умерла бы и переродилась. Охотница не должна была жертвовать собой. Не так.
- Ладно, - отмахнулась я, смутившись и не радуясь этим жутким инструкциям и размытым подсказкам. Тиа была права, говорить он должен был прямо. – Она так сделала. Это уже случилось. Какая разница? – спросила я.
