Евгений Малинин - Маг
– Какие гости?
Было понятно, что ему неинтересно отрываться от своей сложной игры из-за какого-то «взрослого» разговора.
– Я имею в виду тех четверых всадников, которые подъехали после того, как мы ушли.
– А я и не знал, что кто-то приедет. – Он пожал плечами.
– Но ты как только проснулся, сразу заторопился уходить.
– А… Это мне во сне мама сказала, что нам надо уходить как можно раньше…
– Как это – мама сказала? Ну-ка, объясни поподробнее.
Он посмотрел на меня, не понимая, что меня так заинтересовало.
– Да просто мне ночью приснилась мама и сказала, что как только утром мы проснемся, надо будет быстро уходить из Сониного дома, а то плохо будет и нам, и Соньке, и ее родным. Вот я и сказал, что надо уходить пораньше.
– И часто тебе такие сны с советами снятся?
– Почти каждую ночь.
– И что же, тебе каждую ночь снится мама?
– Нет. Иногда Ирина Алексеевна снится, это когда она меня к доске собирается вызвать. Она всегда ночью мне говорит, ну, во сне, что будет у меня спрашивать. Иногда Андрей Федорович, особенно если я тренировку пропустил. Иногда папа, но чаще всего мама снится. Она мне всегда что-нибудь рассказывает. Ну из того, чего еще не было, а только должно произойти. – Он немного помолчал и несколько недовольным тоном прибавил: – Она всегда рассказывает, что мне на день рождения подарят, а потом обижается, когда видит, что я знаю о подарке. Смешная такая…
Он замолчал, а я попытался обдумать его слова. Ирина Алексеевна была классным руководителем Данилы, Андрей Федорович – его тренером по фехтованию, его я знал достаточно хорошо по совместным занятиям. Из пояснений Данилы следовало, что те люди, которые занимались с ним учебой, снились ему накануне занятий, если собирались его спрашивать, и предупреждали о вопросах, которые будут ему предложены. А папа и, гораздо чаще, мама предупреждали его во сне о хороших или плохих событиях, которые должны произойти с ним в ближайшем будущем. Похоже, мальчишка имел дар предвидения и не придавал ему особого значения, считая чем-то самим собой разумеющимся.
– Значит, ты всегда поступаешь так, как во сне тебе советует мама? – продолжил я свои расспросы.
– Не-а. Помнишь, я джинсы порвал. На заборе. Мне мама ночью говорила, чтобы я с Димкой не ходил на стройку, а я забыл. Только когда на заборе повис, вспомнил… – Он горестно вздохнул, вспомнив свои любимые джинсы.
– Только сегодня ночью она мне прям перед тем, как я проснулся, приснилась и строго так наказала. – Он помолчал и добавил: – Я вообще ее теперь всегда буду слушать.
– Ага. И мне рассказывать, что она тебе посоветует. Похоже, тебе во сне мама дельные вещи советует.
В этот момент боковым зрением я заметил какую-то черную тень, мотнувшуюся в недалекие кусты. Но когда я перевел взгляд, на этом месте уже никого не было. Я остановился, задержал Данилу, положив ему на плечо руку, и прислушался. Ничего тревожного или подозрительного не было ни видно и ни слышно. Замерев на несколько секунд и послушав голос летнего леса, мы двинулись дальше.
– А перед тем, как мама тебя отвела к машине, она тебе снилась? – продолжил я разговор.
– Нет. Перед этим ты мне снился. Ты мне сказал, что меня увезут. Но надо будет ехать, а то маме плохо будет. И еще ты сказал, чтобы я не боялся, потому что ты сам за мной придешь. – При этих словах он не глядя протянул свою маленькую ладошку и ухватил меня за палец.
Так вот почему он не удивился и не испугался, когда очнулся в подземелье у меня на руках, догадался я.
– Значит, я тоже тебе снюсь?…
– Ага. Только редко.
Мы замолчали. Данила умерил свой исследовательский пыл и топал рядом со мной, доверчиво ухватившись за мой палец.
И снова мне показалось, что сбоку метнулась небольшая черная тень, но увидеть мне опять никого не удалось. На этот раз я не стал останавливаться.
– А больше мама тебе сегодня ночью ничего не сказала? Даже не знаю, почему я задал этот вопрос, но Данила удивленно взглянул на меня и утвердительно кивнул.
– Она сказала… – он наклонил голову, – …чтобы я сегодня пораньше лег спать. Только я думаю, если мы будем целый день идти, то спать-то я улягусь, как только смогу. – Он улыбнулся.
– Ты что, уже устал? – обеспокоенно спросил я, мы как-никак шагали уже больше часу.
– Нет еще, но, наверное, к вечеру устану… – ответил Данила.
– Если начнешь уставать, скажи, мы привал устроим.
– Лучше мы привал под рябиной устроим, – по-взрослому ответил он.
Тень третий раз мелькнула на границе зрения. Я остановился и огляделся. Никого не было. Я осторожно прощупал округу внутренним зрением – пусто.
«Или что-то у меня с глазами, или кто-то идет по нашему следу. Очень осторожно идет», – подумал я. Правда, мелькавшая тень была маловата для человека, но я помнил, что аборигены имели способность перекидываться в различное зверье.
– Знаешь что… – снова обратился я к Даниле, несколько сменив тон разговора, – давай-ка разделим секторы обзора…
– Как это?… – Он с любопытством взглянул на меня.
– Я буду наблюдать вперед и влево, а ты – вперед и вправо. Если кто-то из нас заметит что-нибудь неожиданное, то сжимает ладонь, и мы замираем. Вот так… – Я перехватил ладошку Данилы и, чуть сжав ее, остановился, присев. Данила тоже слегка присел и заозирался по сторонам. Дальше мы пошли взявшись за руки и наблюдая каждый за своей стороной. Новая игра, видимо, пришлась Даниле по вкусу. Он перестал шастать по кустам и хвататься за ножи. Дважды он останавливал меня и напряженным шепотом сообщал, что «в его секторе обзора появилось неопознанное темное пятно». Оба раза ничего толком рассмотреть мы не смогли. Я тоже пару раз видел в недалеких кустах быструю темную тень, но останавливаться не стал.
Наконец, уже изрядно подустав, мы вышли на очень большую поляну, скорее даже прогалину в лесу. Прямо посередине этого свободного пространства, заросшего высокой травой и разными мелкими цветочками, росла огромная старая рябина. Я никогда не думал, что рябина может достичь таких размеров. Серый, даже седой, ее ствол был толщиной сантиметров тридцать и на высоте двух с лишним метров имел темное дупло. Густая, но при этом совершенно прозрачная крона, выметнувшись вверх на шесть-семь метров, бросала на окружающую траву резную шевелящуюся и шелестящую тень. Да, старик был прав, мимо такого дерева пройти действительно было невозможно.
Мы направились прямиком к рябине. Я внимательно оглядывал открывшееся пустое пространство, понимая, правда, что спрятаться здесь большому существу, например человеку, совершенно негде. Но оставались еще змеи, маленькие хищники, да и вообще, бдительность терять было нельзя. Но вокруг все было тихо. Даже слабый ветерок, сопровождавший нас всю дорогу по лесу, на этой поляне неожиданно затих. Под рябиной я расстелил свой плащ, сбросил мешок, и мы разлеглись в тенечке, словно уже давно договорились о привале.
