Николай Степанов - Арлангур. Дилогия
– Каким образом?
– Самым тривиальным. Организуем поутру неприкрытое нападение. Пусть повоюют… с призраками. Глядишь, нас за ними и не приметят…
На рассвете отряд дауронов почувствовал приближение вооруженных бойцов, а через минуту заметил три группы воинов, мчавшихся к их лагерю.
Ни первая, ни вторая магические волны не сумели остановить странных воинов, в которых убийцы опознали критонцев. Третий удар чужаков стал самым мощным, а потому Парзингу, поддерживавшему своим искусством призраков, досталось: он едва не потерял сознание, что означало бы полный провал операции. Не зря Лиртог настоял на подстраховке со стороны главного мага племени. Два волшебника расположились на западе от лагеря дауронов, откуда и инсценировали дерзкое нападение, пока настоящие воины готовили удар с противоположной стороны.
Юрлинг вовремя положил руки на голову своего юного коллеги, ослабляя боль. Тем временем враг оставил попытки решить схватку с помощью магии и взялся за оружие. Град кинжалов полетел в произведения Парзинга, пройдя сквозь них, как сквозь воздух. Только после этого обороняющиеся осознали, что их дурачат, но было уже поздно. Бойцы Лиртога успели подобраться слишком близко, щадить они никого не собирались.
Лишь воеводе огромным усилием воли удалось сдержать свой гнев и не убить чужака сразу. Нанеся тому несколько несмертельных ранений, воин оглушил противника мощным ударом по голове.
– Где сын Фаргада? Мальчик, который убил вашего воина? – спросил он на критонском и далганском языках, когда главный маг племени привел чужака в чувство.
– Мы продали его торговцу, следующему в Шроцген. Насколько я знаю, критонцы в неволе долго не живут. Хотелось, чтобы перед смертью он немного помучался. Всех, кто пытается мешать слугам великого Дьюго, ждет страшная кара. Вас она тоже не минует. – Даурон начал бормотать про себя что-то злобное, но кинжал Юрлинга оборвал невнятную речь.
– Он пытался вытащить наружу страшное проклятие.
– Кто такой Дьюго? – поинтересовался воевода.
– Судя по звучанию, имя недоброе, но я про такого не слышал.
– Ладно, придет срок, и до него доберемся. Сейчас важно другое. Рандиг жив, и мы знаем, где следует его искать.
Человеческая оболочка, которую Еерчоп создал для себя, воспользовавшись законным правом вызванного из небытия духа, несколько ограничивала его мобильность, но отказываться от нее разрушитель не собирался. Будучи бестелесным призраком, он не чувствовал ни запахов, ни тепла, ни холода, ни вкуса… Совсем другое дело – существование в человеческом теле, позволяющее в полной мере насладиться всем комплексом ощущений, свойственных человеку.
Фигура нынешнего Еерчопа не случайно оказалась сходной с фигурой Пардензака. Во время вызова призрак имел наиболее тесный контакт с берольдом и сделал его копию, оставив своим только лицо. Получив новую телесную оболочку, он мог теперь удовлетворять многие давно забытые потребности, а непомерная страсть к вкусной пище являлась у него основной. Из-за этой страсти Еерчоп, в общем-то, и покинул седьмой век, хотя был твердо уверен, что его отравили.
Несмотря на появление физического тела, способность преодолевать преграды и перемещаться в пространстве у разрушителя осталась, хотя, конечно, не такая мощная, как у обычного привидения. Всегда чем-то приходится жертвовать.
Приложив максимум усилий, чтобы обнаружить неподалеку от королевского дворца потайной ход, Еерчоп принялся выполнять задание. Подземных тоннелей оказалось четыре. Первый, самый старый, был завален обрушившимися скальными породами. Второй выводил на берег озера в дворцовом саду. Третий опускался глубоко вниз и заканчивался у входа в сокровищницу. И лишь последний тянулся до подвального помещения какого-то здания, находящегося в городе. И поскольку он единственный из четырех освещался факелами, становилось ясно, что пользовались им часто.
Дверь, к которой вывела подземная дорога, оказалась запертой изнутри. Магические заслоны на ней не представляли никакой проблемы для специалиста его уровня, и Еерчоп без особого напряжения протиснулся сквозь запор из черного дерева.
– Что за дела?! – воскликнул незваный гость, заметив двух охранников, лежавших в одной луже крови. – Я не заказывал подобной встречи.
Поднявшись по лестнице в холл первого этажа, посланник агрольда услышал звон оружия и гулкие удары, обычно сопровождавшие магические разряды большой мощности.
– У меня появились конкуренты?! – возмутился он. – Вздумали самого Еерчопа обвести вокруг пальца?! Не выйдет!
Разрушитель резко воспарил вверх, забыв впопыхах придать телу всепроникающую способность. В результате в доме появилось несколько пробитых межэтажных перегородок, а в верхней комнате здания – покрытая строительной пылью человеческая фигура.
Взрывоподобное «апчхи!» сотрясло небольшое помещение, в котором, помимо твердолобого пришельца, находились еще двое: невысокий юноша в дорожном костюме с накинутым на голову огромным капюшоном и полная пожилая женщина с бледным лицом. В руках толстуха крепко держала кухонный тесак и, несмотря на свою бледность, перепуганной не выглядела. Скорее наоборот, во взгляде светилась яростная решимость, свойственная самке, защищающей своих детенышей.
– Кто из вас наследник Его Величества? – нетвердым голосом спросил дух. Использование головы в качестве стенобитного орудия даже для него не прошло бесследно.
Сознайся сейчас нянька в том, что это она является принцем, Еерчоп в его нынешнем состоянии поверил бы ей на слово, но женщина не рискнула. Она то и дело поглядывала в сторону двери, из-за которой доносились лязг и звон стальных клинков. Похоже, необычное появление слегка обалдевшего мужичка страха у присутствующих не вызвало.
– Бринст – мой отец, – прозвучал звонкий голосок из-под капюшона.
«Совсем еще мальчик, – сделал заключение дух. – Вряд ли ему исполнилось даже пятнадцать». В это время звуки за дверью на мгновение прекратились, а затем она с грохотом слетела с петель, выломав часть дверного косяка. В комнату вошли трое незнакомцев. Еерчоп повернулся. Сильное магическое поле, исходившее от них, оказало мощное отрезвляющее воздействие: разрушителя отпустила головная боль, хотя выражение лица все равно оставалось пришибленным.
– Ребятки, я первым сюда пришел, поэтому попрошу не путаться под ногами. Абсолютно не возражаю, если вы уберетесь.
Сейчас во внешности разрушителя не было ничего устрашающего. Его помятый вид скорее вызывал пренебрежение. Самый высокий из троих криво усмехнулся:
