Эрика Йохансен - Королева Тирлинга (ЛП)
Келси почувствовала внутри себя тепло от переполняющей её гордости. Почему Карлин утаила всё это от неё? Это было именно то, что ей всегда хотелось услышать. Королева Элисса, настоящая героиня! Келси представляла свою мать в Крепости, окружённую полчищами Морта, с кончающимися запасами продовольствия, обменивающуюся тайными посланиями со своими владениями извне. Победа, с трудом вырванная из цепких когтей поражения. Прямо как в одной из книг Карлин. И все же... все же... она оглянула стол и увидела, что ни один из мужчин не улыбается.
― Хорошая история, ― отважилась заметить Келси, повернувшись к Лиру.
― И вы отлично её рассказали. Но какое это имеет отношение ко мне?
― Посмотри-ка на меня, девочка.
Она оглянулась и увидела Ловкача, уставившегося на неё; его взгляд был так же мрачен, как и у остальных.
― Почему ты не молила о пощаде?
Келси нахмурила лоб. Чего же он хочет от неё?
― Почему я должна была умолять?
― Так обычно делают пленники ― предлагают что угодно в обмен на свою жизнь.
Келси поняла, что он в очередной раз играет с ней, и эта мысль породила вспышку гнева глубоко внутри неё. Она с усилием успокоилась, прерывисто вздохнула и ответила:
― Знаете, Барти как-то рассказал мне историю. В первые годы после Вторжения жил в Тире фермер, чей сын был тяжело болен. Это было до того, как британские корабли прибыли в Тирлинг, поэтому там не было ни одного врача. Сын рос всё более немощным, и отец думал, что он скоро умрёт. Горе съедало его изнутри.
Но однажды на пороге его дома появился высокий мужчина в чёрном плаще. Он представился целителем и сказал, что может излечить мальчика, но только при одном условии: отец должен дать ему палец сына, дабы умиротворить его божество. Отец сомневался в способностях этого мужчины, однако посчитал сделку выгодной ― какой-то бесполезный мизинец за жизнь сына, и, к тому же, целитель заберёт палец только в случае полного исцеления. Два дня он наблюдал, как мужчина обрабатывает его сына заклинаниями и травами, и вот сын был излечен.
― Отец подумал было нарушить сделку, но не смог, поскольку человек в чёрном плаще начал запугивать его. Поэтому, дождавшись, пока его сын уснёт, он взял нож и отрезал мизинец с левой руки мальчика. Отец обернул руку тряпкой и остановил кровотечение, но поскольку не применил антибиотиков, раненую руку поразила гангрена, и сын в итоге всё равно умер.
Отец в ярости повернулся к целителю и потребовал объяснений. Целитель снял свой чёрный плащ, обнажая жуткую темноту, призрак ужасного ничто. Отец съёжился от страха, закрыв лицо, но призрак лишь произнёс:
― Я Смерть. Я прихожу быстро и прихожу медленно, но меня нельзя обмануть.
Лир медленно кивал, и Келси впервые увидела, как его губы дрогнули в улыбке.
― И в чём же суть? ― спросил Ловкач.
― Все умирают рано или поздно. И на мой взгляд, лучше уйти неопороченным.
Он ещё на мгновение задержал на ней взгляд, затем наклонился вперёд и поднял второе ожерелье, раскачивая над столом сапфир, отражавший свет костра. Драгоценный камень казался очень большим и налился таким насыщенным цветом, что Келси смогла заглянуть под его поверхность и увидела, как что тёмное и далёкое движется в нём. Она потянулась к нему, но Ловкач вернул ожерелье обратно.
― Ты прошла половину испытания, девочка. Ты всё сказала верно. Мы оставим тебя в живых.
Мужчины за столом, казалось, все вздохнули с облегчением. Алэн вынул карты и снова начал перетасовывать их. Хауэлл поднялся за новой порцией эля.
― Однако, ― вполголоса продолжил Ловкач, ― это была самая лёгкая часть испытания.
Келси ждала. Он говорил легко, но его глаза оставались серьёзными, отражая свет костра.
― Не думаю, что ты проживёшь достаточно долго, чтобы действительно управлять этим королевством. Ты умная и добрая, возможно, даже храбрая. Но при этом очень молодая и крайне наивная. Под защитой Булавы ты можешь прожить дольше назначенного срока, но он не сможет спасти тебя. Впрочем...
Одной рукой он взял девушку за подбородок, пронзая её взглядом своих чёрных глаз.
― Если ты вдруг действительно займёшь трон, то я буду ждать от тебя воплощения в жизнь твоих политических идей. Их во многом необходимо довести до ума, и они, вероятно, обречены на провал, но это хорошие идеи. Они показывают, что ты понимаешь политическую историю, хотя многие монархи не утруждают себя этим. Ты будешь править по обозначенным тобою принципам и попытаешься излечить эту страну, спасти её от гибели, неважно, какую цену тебе придётся заплатить за это. Это испытание, которому я подвергаю тебя, и если провалишься, то ответишь лично передо мной.
Келси подняла брови, пытаясь скрыть дрожь, пробиравшую её насквозь.
― Думаешь, ты сможешь добраться до меня, если я буду под защитой Крепости?
― Я могу добраться до любого в этом королевстве. Я опаснее Морта и Кейдена, вместе взятых. Я своровал много вещей у Регента, да и сам он был у меня под колпаком. Я мог бы давно уже его убить, но нужно было ждать.
― Чего?
― Тебя, Королева Тира.
Тогда он поднялся и вышел из-за стола одним плавным движением. Келси же продолжала смотреть ему вслед: её лицо горело в тех местах, которых касались его пальцы.
Глава 4
Путь в Крепость
Переводчики: Vitalist, Aequare, DashaCh.
Тирлинг, о Тирлинг,
Много веков ты уже повидал,
Терпенье и скорбь твои неумолимы,
По Королеве ты слезы свои проливал.
— «Плач по матерям», автор неизвестен
П
роснувшись, Келси почувствовала головную боль, у неё пересохло во рту, но лишь за завтраком она поняла, что это было её первое похмелье. Несмотря на некоторые неприятные ощущения, она была ужасно рада пережить что-то, о чём ей приходилось лишь читать в книгах. Расстройство желудка было слишком малой ценой за фантазию, ставшей реальностью. Они засиделись до глубокой ночи, и девушка уже не помнила, сколько выпила медовухи. Это, конечно, вкуснятина, но в будущем не следует ей увлекаться.
Одевшись, она посмотрелась в принесённое Ловкачом зеркальце и увидела длинный уродливый порез, спускавшийся по правой стороне шеи и уже аккуратно зашитый тонкой чёрной ниткой.
― Вы хорошо зашили рану, ― сказала ему Келси. ― Но шрам всё равно останется, да?
Молодой человек кивнул.
