Терри Гудкайнд - Первая исповедница
Однако жизнь без Бараха казалась Магде унылой и пустой. Несмотря на боль, которую испытывала, она думала, что вновь почти воссоединилась с ним. Несмотря на желание жить, она в некотором смысле жалела, что ее вытащили с того света.
— Вы выжили и подарили другим людям возможность также иметь выбор, чтобы защитить себя и выжить, — сказал один из огромных телохранителей лорда Рала.
Альрик Рал взглянул на мужчину и кивнул.
— Выбор теперь их собственный, а не Совета.
Он вновь обратился к Магде.
— Но чтобы помочь людям сделать их собственный выбор, вы подвергли опасности себя. Возможно, вам следует отправиться со мной в Народный Дворец. Там вам будет безопаснее.
Магда сомневалась, есть ли вообще безопасное место в мире, где бушует война. Если падет один город, то следующий окажется в осаде до тех пор, пока не падет и он. В конце концов, бежать будет некуда. Либо Новый мир выживет сообща, либо весь он падет под мечами захватчиков.
Люди глазели на Альрика Рала, проходящего мимо, хоть тот и не отвечал им. Их глаза выдавали страх перед внушительной фигурой Лорда Рала, человека, которого в Замке мало кто видел. Но они слышали истории о нем.
Проходя по большому залу, она заметила в тени позади еще одну группу обеспокоенных людей, которые поглядывали в ее сторону, тихо разговаривая между собой. Она видела молчаливый ужас в следящих за ней глазах.
В эту секунду, она поняла, в то время, как некоторые боялись Лорда Рала, большинство остальных смотрели не на него, они наблюдали за ней. Они искали в ней что-то, искали ответов или спасения, или просто причины надеяться. Они не обращали внимания на короткие волосы. Они видели Магду Сирус, женщину, покрытую кровью и объявившую, что такого не должно быть.
Наконец, Магда покачала головой.
— Я выросла в Эйдиндриле. После свадьбы с Барахом жила в Замке. Это мой дом. Мы на войне и мой дом под угрозой. Я должна остаться и сражаться за него. Это мои люди. Я должна остаться и сражаться за них. Люди привыкли исполнять волю Совета. Не знаю, решится ли кто-нибудь связать себя узами с вами и вашей защитой, но, по крайней мере, я защищена от сноходцев. А это значит, что смогу лучше сражаться за этих людей. Может быть, смогу убедить других присоединиться к нам, получив такую же защиту. Кроме того, сноходцы — не единственная опасность. Здесь происходит что-то непонятное. Я знаю, что Барах тоже всегда считал, что здесь, в Замке, что-то не так.
— Заговоры Лотейна?
Магда поджала губы в раздумье.
— Зная мужа, не думаю, что это так просто. Существует что-то ужасно неправильное здесь, нечто более глубокое.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, во-первых, команда Храма должна была унести самые опасные магические вещи в Храм для сохранности. Они предали нас, предположительно, чтобы защитить человечество от тирании магии.
— Но их всех поймали и казнили.
Магда начинала думать, что вся эта история была слишком простой, слишком ясной и аккуратной. Она начинала задумываться, а были ли на самом деле они предателями.
— Но как такие люди могли обратиться против нас? Как человечество страдает от тирании магии? Добрые духи, они были волшебниками, созданиями магии. Они не были тиранами. Для команды Храма, сотен людей, работать на врага было ужасно. Никто, даже Барах, не подозревал о таком. Поэтому, если никто не подозревал, вы на самом деле думаете, что Лотейн смог поймать и казнить каждого предателя до последнего?
— Сложно представить такой широко распространенный заговор здесь, в Замке, тем более среди таких доверенных людей. Но я уверен, что Лотейн добился признаний у этих людей, перед тем как казнить их, и вычислил других.
— Вы сказали мне, что трое ваших людей умерли таинственной смертью после прибытия сюда, — напомнила она ему.
— Так и есть, — ответил он.
— Барах оставил мне записку. Это его последнее обращение ко мне. Он сказал, что моя судьба здесь. Он попросил быть мужественной и найти правду.
— Правду? Правду о чем?
Магда глубоко вздохнула.
— Я не знаю.
— Как вы узнали, что записка на самом деле о чем-то важном? Может, Барах, зная вашу природу, просто хотел дать знать, что вы навсегда в его сердце.
— В этой записке, он сказал мне защищать свой разум.
Лорд Рал приостановился.
— Защищать разум? Вы имеете в виду от сноходцев?
Она бросила на него косой взгляд.
— Вы скажите мне.
Прядь его длинных светлых волос упала на плечо, когда он посмотрел на нее.
— Так вы думаете, он хотел, чтобы вы остались здесь?
— Да. Он сказал, что моя судьба здесь. Барах был боевым чародеем. Он имел дар пророчества. Думаю, он знал, что надвигается нечто темное, и хотел, чтобы я выяснила, что это.
Лорд Рал обдумал это, пока они проходили мимо возвышающихся мраморных колонн, поддерживающих сводчатый потолок со сценами великих событий, изображенных между ребрами свода.
— Но Барах был боевым чародеем. А вы, ну… вы — нет. Что вы можете сделать такого, чего не смог сделать он?
— Попробуйте угадать, сколько раз я пыталась понять то же самое.
Лорд Рал проворчал в знак понимания того, что она имела в виду.
— Значит, вы понятия не имеете о том, что должны искать? — спросил он.
— Полагаю, я должна искать правду.
— Но какую правду?
— Может быть, правду о том, почему Барах покончил с собой.
Лорд Рал задумался на мгновение. Наконец он жестом выразил разочарование.
— Возможно, после рискованного путешествия в мир мертвых он был просто потрясен этим впечатлением и утратил всякую надежду.
Магда вновь окинула его взглядом.
— Никто из служащих Храма не покончил с собой после возвращения. Никто не казался потрясенным. Барах был сильнее них.
Лорд Рал сложил руки за спиной, шагая позади нее и размышляя над этим.
— Барах никогда ничего не делал без веской причины, — наконец произнес он.
— Именно. Я думаю, он покончил с собой ради какой-то цели. И это был единственный способ, с помощью которого он мог сделать нечто чрезвычайно важное. Скорее всего, Барах пожертвовал жизнью по обдуманной, веской причине. Мне нужно выяснить, что это за причина. Думаю, он хотел, чтобы я искала ответы на этот вопрос. Мне нужно остаться и выяснить истинные причины всего произошедшего. Видимо, я единственная, кого заботит, почему он покончил с собой. Я могу быть единственной, кто сможет найти ответ. В любом случае, Барах, должно быть, верил, что смогу. По сути, он обязал меня на эту миссию своей последней просьбой. Он сказал мне прожить жизнь, которую только я смогу прожить.
Когда они вошли в длинную галерею, Лорд Рал вскинул глаза на красные знамена, свисающие над ними.
